Философия в будуаре

ЭЖЕНИ. - Вы побеждаете, Дольмансе, все лавры принадлежат вам! Слова шевалье едва касаются моей души, а ваши соблазняют её и овладевают ею.

Послушайтесь моего совета, шевалье: если вы хотите убедить женщину, взывайте к её страстям, а не добродетелям.

Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ, обращаясь к шевалье, - Да, мой друг, лучше еби нас, а не читай нам проповеди, ты нас всё равно не обратишь, но можешь помешать нашим наставлениям, которыми должен пропитаться ум этой очаровательной девочки.

ЭЖЕНИ. - Помешать? Нет-нет, ваш труд закончен. То, что глупцы называют испорченностью, настолько глубоко укоренилось во мне, что нет никакой надежды на возвращение к старому, да и ваши принципы так надёжно обосновались в моём сердце, что казуистика шевалье не в состоянии их разрушить.

ДОЛЬМАНСЕ. - Она права не будем больше говорить об этом, шевалье. В этих дебатах вы бы показали себя не с лучшей стороны, а мы ожидаем от вас только совершенства.

ШЕВАЛЬЕ. - Ладно, мы собрались сюда с совершенно другой целью, чем та, что я сейчас преследовал. Я согласен с вами, давайте направимся прямо к цели.

А я приберегу свою мораль для тех, кто не так одержим, как вы, и будет способен её воспринять.

Г-ЖА ДЕ СЭНТ-АНЖ. - Вот именно, мой братец, нам нужна только твоя малафья. Мы отказываемся от твоей морали, она слишком вяла и слаба для таких развратников, как мы.

ЭЖЕНИ. - Я очень опасаюсь, Дольмансе, как бы жестокость, которую вы воспеваете с таким жаром, не повлияла на ваши удовольствия. Я уже говорила, что вы становитесь безжалостны во время наслаждения. И я чувствую в себе предрасположенность к этому пороку... Расскажите, чтобы мне было ясно, как вы относитесь к объекту наслаждения?

ДОЛЬМАНСЕ. - Как к абсолютному ничто - вот как я к нему отношусь, моя милая. Неважно, разделяет он моё наслаждение или нет, испытывает он удовлетворение или ничего не испытывает, или безразличен, или даже ощущает боль - важно, чтобы я был счастлив, а остальное не имеет значения.

ЭЖЕНИ. - Не правда ли, лучше, когда ваш партнёр испытывает боль?

ДОЛЬМАНСЕ. - Разумеется, это гораздо лучше я уже высказывал своё мнение по этому поводу. Следствия такой предрасположенности весьма заметны: они быстро и энергично направляют наши животные инстинкты по пути сладострастия. Исследуя серали в Африке, в Азии, в южной Европе, мы увидим, что повелители этих прославленных гаремов, когда у них вздымается хуй, вовсе не озабочены тем, чтобы их партнёры испытывали наслаждение. Они приказывают - и им повинуются, они наслаждаются - и никто не осмеливается испрашивать их ни о чём, а когда они удовлетворены, остальные удаляются.

Среди них есть и такие, что наказывают как за непочтительность, если кто-либо осмелится разделить их наслаждение. Король Акахемы безжалостно приказывал отрубить голову женщине, которая настолько дерзнула забыться в его присутствии, что испытала с ним наслаждение. И нередко король сам рубил головы. Этого, одного из наиболее примечательных азиатских деспотов, охраняли исключительно женщины приказы им он отдавал только знаками, и ту, что не поняла приказ, постигала жесточайшая смерть. Он либо сам пытал провинившихся, либо пытки происходили всегда перед его глазами.

Всё это, Эжени, полностью основано на принципах, которые я уже вам изложил.

Каковы наши желания во время наслаждения? Чтобы всё вокруг служило нашему наслаждению, помышляло исключительно о нас, заботилось только о нас. Если наши партнёры тоже испытывают наслаждение, то, очевидно, они будут больше заниматься собой, чем нами, и тогда наше собственное наслаждение окажется омрачено. Нет такого мужчины, который не хотел бы быть деспотом, когда у него стоит: он чувствует, что его удовольствие уменьшается, если видит, что другие испытывают такое же удовольствие. Охваченный вполне естественной в этот момент гордостью, он желал бы быть единственным в мире существом, способным испытать то, что он чувствует, а вид партнёра, испытывающего такое же наслаждение, низводит его к положению равенства с партнёром, что уменьшает невыразимую прелесть его деспотизма. (28) Кроме того, заблуждение полагать, что приносить наслаждение другим является тоже наслаждением это всё равно, что служить им, а мужчина, у которого эрекция, весьма далёк от желания оказаться кому-либо полезным. Напротив, причиняя боль, он испытывает прелестные ощущения, какие испытывает сильная личность от использования всей своей мощи. Тогда он властвует, он - тиран, и как это отражается на чувстве собственного достоинства! Не думайте, что оно замолкает в эти моменты.

Акт наслаждения - это страсть, которая, по моему убеждению, подчиняет себе все остальные, но в то же время она их все объединяет. Желание повелевать в этот момент настолько сильно распространено в Природе, что его можно наблюдать и у животных. Посмотрите, как размножаются те, что находятся в неволе, по сравнению с дикими и свободными животными? Верблюд является ещё более разительным примером: он будет совокупляться, только если вокруг никого нет если же появляется хозяин, он сразу покинет свою подругу и убежит. Если бы в намерения Природы не входило наделить человека чувством превосходства, она бы не сделала его сильнее существ, которых она предназначила ему в такие моменты. Слабость, на которую Природа обрекла женщину, бесспорно доказывает, что она создана для мужчины, который с ней как никогда наслаждается своей силой, используя её с такой жестокостью, с какой ему заблагорассудится, вплоть до пыток, если он того захочет, или чего похуже.

Разве кульминация наслаждения напоминала бы приступ ярости, если бы в намерения матери рода человеческого не входило сделать похожим поведение во время соития на поведение в состоянии гнева? Какой хорошо сложённый мужчина, словом, какой мужчина, наделённый здоровыми органами, не желает проявить тем или иным способом жестокость в наслаждении? Я прекрасно понимаю, что целые армии болванов, которые не осознают своих чувств, не смогут понять мою систему взглядов, но какое мне дело до этих дураков? Не для них я говорю.

Недоумки, обожествляющие женщин! Пусть они ползают в ногах своих наглых Дульсиней в ожидании вздоха, который их осчастливит. Они - презренные рабы женского пола, над которым они должны властвовать. Пусть они испытывают гнусное наслаждение от влачимых ими цепей, тогда как Природа дала им право порабощать других! Пусть эти твари прозябают в грязном уничижении - ведь убеждать их бесполезно! - но нельзя позволять им клеветать на то, что они не в состоянии постичь. И пусть они, наконец, поймут, что единственные люди, которые достойны быть выслушанными и которые могут устанавливать законы и поучать их - это люди со свободным, ярким, ничем не ограниченным воображением, как мы, мадам и я, и подобные нам...