Уйди в закат (СИ)

- Хиним! – остановила его Солли, когда он уже немного отошел. ХиЧоль резко развернулся, отчего плащ красиво взлетел и опять опустился, ложась вдоль ног. Шедевр. Он просто непередаваемый шедевр в этом мире. Он казался ей таким понятным и человечным, когда был рядом, принадлежал ей, когда открывался ей, но вот сейчас он в полутора метрах от неё, одетый с иголочки, но с легкой небрежностью, и она не в силах разгадать, овладеть, объять его разумом. Взрослый и зрелый, но с неповторимыми нотами юности и мудрой молодости. ХиЧоль – это произведение искусства, в которое влюблена её любовь, сопротивляющаяся любить кого-то другого. Она не может восхищаться кем-то ещё так же, как им. Не стесняясь своих чувств, Солли сказала. – Ты идеальный.

- Идеальный? – наконец, взявшись за дужку очков, он снял их и посмотрел на неё уставшим, но заботливым взглядом. Девушку охватила невидимая сила, как вязаный свитер, наброшенный на плечи чьими-то родными руками. Но это было воображаемое ощущение, до того неуловимое, что ради него хотелось превратиться в астральное создание, чтобы последовать за этим слишком тонким обманом чувств. Туда, где родные руки обнимут на самом деле. – От идеалов нужно держаться подальше. Чтобы не разочаровываться в них.

- Ты так думаешь?

- Уверен. – Солли показалось, что он говорил о ней. О своем отношении к ней. Нет, это точно было так!

- А если разочаровываешься, то что? - ХиЧолю самому, судя по всей осанке, взгляду, выражению губ, не хотелось уходить. Ему всегда нравилось говорить с Солли. Даже по-дружески. В ней было столько света и интересных замечаний. Раньше. Осталось ли что-то от этого теперь? – Ищешь новый идеал?

- Новый? – спросил ХиЧоль, хохотнув, но повторять ему не надо было. Он всё понял и его вопрос был выражением неожиданности и удивления, а не непонятливости. – Не знаю, скорее, перестаешь верить в идеалы вообще.

- Это печально.

- Как посмотреть, - возвращаясь на некоторое расстояние, мужчина постепенно оказался рядом. – Когда прекращаешь грезить идеалами, то начинаешь ценить то, что есть и принимаешь неидеальное, но реально существующее. А разве жить и дорожить реальным не лучше, чем мифическим и недостижимым?

- Ты прав. - тихо выдавила Солли, опустив глаза. Ей хотелось поговорить об их прошлом, о том, что они всё-таки бывшие, а не совершенно чужие люди. Ей не хотелось игнорировать год своей жизни, словно его не было. Но как перейти к разговору о важном, о нужном для неё? Не рано ли? Девушка подняла взгляд. Он смотрел на неё с мягкой, но непробиваемой усмешкой, будто запечатался за ней на веки вечные и не хочет показать, что думает на самом деле.

- Я пойду, Сол, у меня ещё дела.

Кивнув, она позволила ему уйти. Её ждали друзья на улице, нужно было идти к ним. Набравшись сил и, подняв подбородок, Солли прошла мимо троицы, ожидавшей ХиЧоля. Как непривычно жить с ним разными жизнями, идти разными путями. МинХо, завидев её, открыл дверцу уже подъехавшего такси и она, перебежав открытый участок, не сильно намокла под дождем и плюхнулась на заднее сиденье с КиБомом.

- Ну, наконец-то, - не проворчал, но недовольно проговорил МинХо спереди. – А что насчет посидеть где-нибудь после киносеанса? ТэМин обещал подтянуться и изъявлял желание побухать.

- О, нет, я что-то не хочу, - покачала головой Солли. Настроение приподнялось после того, как она увидела ХиЧоля, но тоска сковала грудь. Философские мысли, напавшие на неё, требовали отвлечения. Но опять напиться, как месяц назад? С одной стороны плохо, а с другой – что ещё так хорошо отвлекает? Ох уж эти друзья – парни. С ними недолго спиться. – Разве что вина, и совсем немного.

- In vino veritas! – патетично провозгласил МинХо и, коварно облизнувшись, обернулся. – Что дословно с латыни переводится как «Истина в вине». ЧжинРи*, это звучит, как блюдо, которое надо есть горячим.

- МинХо, успокойся! - шлепнула она его по плечу. Ки, скорее всего, не говорил другу, что в курсе их ночи, но теперь, когда Солли была свободна, молодой человек открыто показывал свой сексуальный интерес, при ком бы то ни было.

- Да, успокойся, - поддакнул КиБом и, отвернувшись к окну машины, пробубнил под нос полную и настоящую фразу римского автора, - In vino veritas multum mirgitum**…

- Что? – переспросила его Солли.

- Нет-нет, ничего. – по спине девушки пробежали мурашки от мимолетного брошенного на неё взгляда из-под густых бровей. Нет, всё-таки иногда КиБом был слишком мужчиной и не очень милым товарищем. Какая-то хитринка, какое-то лукавство искрились в этих азиатских очах одного из Сияющих парней.

ХиЧоль посмотрел в окно офиса на отъехавшее такси. Оно двинулось по дороге на запад, где серые, однотонные и мучнистые тучи чуть рассеялись, явив закат. Таким же неясным, как погода, было его будущее в личной жизни, но точно так же как завидневшийся луч, пробился свет возможности счастья в любви. Встреча ли с Солли была причиной или этот резко возникший закат, в который ушла часть разочарования, и из которого появилось даже своеобразное очарование, но что-то тронуло его сердце, забившееся с более мелодичным звуком – уверенным звуком того, что не каждая потеря навсегда, и не каждое расставание навечно.

*напоминаю, что настоящее имя Солли - ЧжинРи, означает "истина"

** "Истина в вине не раз тонула"

Секс-бонус (Спьяну)

Вот и закончилась очередная попойка в кругу маленькой компании, а точнее банальный «сабантуй» на троих: Солли, ТэМина и него - КиБома. Едва комната погрузилась в темноту, как последнего начало штормить. Особенно с закрытыми глазами. Стоило сомкнуть веки, как плыли звездочки и искры. Это иногда бывало в результате алкогольного опьянения. Забравшийся на кровать последним, парень пробрался к стенке. Это создало дополнительный упор, но тело всё равно ходило ходуном, сменяя посекундно приятное самочувствие на неприятное. Ки перевернулся. Потом обратно. Лег на спину. Кровать не была широкой, а оставшаяся на ночь Солли, которую он уложил у себя, занимала половину и без того не вольготного пространства. Она тоже хорошенько выпила и, кажется, отключилась. Нехорошо было спаивать подругу, но как ещё утешить девушку, которая рассталась со своим молодым человеком?

Приподнявшись на локте, КиБом открыл глаза и воззрился в темноту кромешную. ТэМина на кровати напротив не было видно. Как и ничего вокруг. Надо лечь и спать, но те, кто набирались хоть раз в жизни, знают, что такое «колбасит». Парень положил ладонь на вновь прикрытые веки. В голове происходила непонятная мешанина. Думалось о выступлениях, делах, скором камбэке, мелькали переезды и перелеты, в какой-то момент даже показалось, что он едет в машине. Видимо, это было сорвавшееся погружение в сон. КиБом выдохнул, подумав о том, каково же Солли, которая приехала к ним по его приглашению, чтобы выговориться и облегчиться. Она вечно попадает в передряги, но несмотря на это всегда настроена оптимистично. Был ли он виноват в том, что у неё не сложилась личная жизнь? Нет, он вообще ни при чем. Хотя, ведь он знал о том, что МинХо начал к ней приставать. Мог бы вовремя предотвратить. Ах, нет, он узнал об этом после того, как Солли с МинХо уже связалась. КиБом опять бессмысленно открыл глаза и посмотрел на рядом лежавшую девушку. Она была значительно ближе, но всё равно её силуэт проглядывался лишь приблизительно. Если бы она тогда позвонила ему, а не МинХо – что бы было? Разумеется, ничего. Он бы к ней не полез. Тогда он так думал. И сейчас так думает, разве нет? В отличие от других, КиБом совсем уж не воспринимал Солли младшей сестренкой. Скорее ровесницей и хорошей подругой. Думал ли он когда-нибудь о ней иначе? Думал, если честно. Он вообще обо всех женщинах думает, как о женщинах, что в этом грешного и недопустимого? Другое дело, что при этом делаешь и как себя ведешь.