If i were you...(СИ)

Юна тихо подошла к фотографу и села рядом. Она молчала, но даже от ее присутствия Юнги стало легче. Это была самая маленькая капля хорошего настроения, которая только могла существовать.

Младшая Ким просто сидела рядом с другом и смотрела, как играет пламя. Мин хотел поделиться с ней тем, что творилось в его душе, но он никак не мог решиться на это. Всю жизнь он держал все внутри себя, под тысячей замков, чтобы никто из его близких не догадывался об этом и не переживал. Он не хотел выглядеть слабым и жалким в их глазах.

— Я понимаю, как тебе больно, — прошептала Юна. — Но ты не сможешь изменить это.

Юнги тяжело выдохнул. Он и сам знал это. Знал, что он не сможет вернуться назад в прошлое и уберечь сестру. Знал, что не сможет воскресить ее и продолжить жить как ни в чем не бывало. К сожалению, это жизнь, а не фильм или спектакль, где в случае неудачи всегда можно снять новый дубль. Юнги прекрасно понимал, что ему нужно отпустить эту ситуацию. Но это было сложно. Чертовски сложно.

Младшая Ким робко придвинулась к фотографу и обняла его. Юнги вздрогнул от неожиданности и на несколько секунд замер в нерешительности, а потом обнял подругу в ответ. И от этих объятий становилось безумно тепло и спокойно. У парня возникало ощущение, что он обнимает свою любимую сестренку. Она была такой же маленькой и хрупкой, точно так же умела поддержать без слов. Юнги очень ценил это и был благодарен младшей сестре своего друга.

— Иди в дом, а то простудишься, — заботливо проводя ладонью по макушке девушки, произнес Юнги.

— А ты? — прошептала Юна.

— И я пойду, но чуть позже, — Мин улыбнулся.

Улыбнувшись в ответ и успокоившись, девушка вернулась в дом. Там ее уже ждал ворчащий и ревнующий Чонгук, возмущенный брат и переживающие друзья.

Юнги же бросил взгляд на костер. На мгновение ему показалось, что в языках пламени он увидел лицо своей сестры. Она ласково улыбалась, одобрительно кивая головой. Юнги достал из кармана небольшую фотографию. Без тени сомнения парень бросил ее в огонь, который мгновенно поглотил кусочек бумаги.

Вместе с изображением, лежащей на земле девушки, сгорала боль фотографа. Парень понимал, что ему давно нужно было сжечь этот снимок, но он не решался. Боялся отпустить свою боль и желание отомстить.

Бросив короткий взгляд на звезды, Юнги поднялся с лавочки и не оглядываясь направился к дому, где его ждали его любимые друзья и горячий, пусть и очень поздний, ужин.

Когда Мин вошел в гостиную, все замерли. Фотограф сел на свободное место и еле заметно улыбнулся. Ему почти не больно. Но и отпускать пленников он не собирался. Парню хотелось, чтобы Минзи и Хан ощутили всю ту боль, которую испытала Лиса. Зло всегда возвращается бумерангом. В данном случае, в роли бумеранга выступит команда бантан.

— Ты в порядке? — поинтересовался Джин.

В воздухе повисло легкое напряжение. Юнги же не торопился с ответом. Он снял очки, аккуратно положил их на стол, обвел друзей взглядом, сделал глоток воды, и только потом произнес:

— Почти. Спасибо, Юна.

Фотограф был благодарен, что младшая Ким вышла к нему. Он был благодарен за эту безмолвную поддержку в виде объятий. Порой, чтобы почувствовать облегчение, человеку достаточно искренних и теплых объятий. В такие моменты все проблемы на секунду кажутся незначительными. И небо уже не такое темное как казалось, да и ветер не такой холодный. И постепенно, жгучую боль сменяет чувство успокоения. Так произошло и с Юнги.

========== Глава 23 ==========

Комментарий к Глава 23

Трек, под который писалась глава - The Hardkiss – Organ

Не забывайте оставлять отзывы, мне очень интересно, что Вы чувствуете, читая очередную главу ^^

Проснулись друзья ближе к обеду. Но Юнги не было ни в одной из спальных комнат, на кухне и в гостиной его тоже не нашли. Про то, что фотограф спустился в подвал, бантаны не подумали, ведь еще вечером они договорились, что приступят к наказанию пленников только после завтрака.

Джин, Юна и Мина ушли на кухню готовить, а остальные расселись в гостиной, предполагая, куда же мог уйти их белобрысый друг. Версии продолжали сыпаться ровно до тех пор, пока из подвала не раздался женский визг.

Бантаны мгновенно подорвались с мест и рванули вниз. Первым в помещение ввалился Хосок. Увидев достаточно мерзкую картину, он повернулся к друзьям, своей грудью преграждая путь бегущим позади него. Из-за этого остальным пришлось резко тормозить, чтобы не снести танцора. Девушки, бегущие самыми последними, затормозить не успели и врезались в спины друзей, которые так удачно столпились в дверях, закрывая подругам весь обзор.

— Боюсь, что девчонкам этого лучше не видеть, — произнес танцор, нервно улыбаясь.

Чонгук и Тэхен, стоящие вплотную к Хосоку и видящие всю картину, в одно мгновение развернулись, подхватили своих девушек и утащили их подальше от подвала.

— Так и знал, что нельзя тебя одного оставлять! — ругался Чимин, отбирая у Юнги секатор.

— Еще и ковер испачкал, — ворчал Джин, натягивая перчатки и доставая из ящика моющие средства.

Джун вколол пленнику обезболивающее, а Хосок усадил Юнги на диван и вручил ему бутылку холодной воды, чтобы как-то привести друга в чувство. Фотограф был сам не свой. Его кожа была еще бледнее, руки, испачканные кровью, слегка тряслись, на лице застыла кровожадная улыбка, а взгляд был направлен в никуда.

Несколько часов назад, пока бантаны спали, фотограф тихо покинул гостиную и спустился в подвал. Он хотел запереть дверь, но подумал, что он может быть слишком жестоким, а убивать пленников не входило в планы компании. Юнги больше хотелось причинить им боль. Такую же сильную боль, какую испытала Лиса за год до своей гибели. А потом… потом парень хотел уничтожить их морально, так же, как они медленно и планомерно уничтожали его сестру.

Еще вечером, покидая сад, Юнги предусмотрительно захватил с собой секатор, который Джун так удачно забыл убрать в чулан. Впервые за долгие годы на лице фотографа появилась дьявольская улыбка. Чаще всего он сохранял спокойствие, и предпочитал молча делать снимки, пока его друзья издевались над преступниками, но этот раз был особенным. И чувства Юнги тоже были особенными.

— И кто из вас такой умный? — произнес фотограф, становясь напротив пленников.

Парень и девушка молчали, испуганно смотря на блондина. Юнги же включил ноутбук и выбрал подходящую под его настроение песню. Затем он протер секатор и, поправив очки, присел на диван, опустив голову.

— В молчанку играть не советую, — сказав это, Мин посмотрел на пленников исподлобья.

В этот же момент, лучик только что вставшего солнца, чудом проникнувший в полутемное помещение, скользнул по очкам фотографа. От этого на стеклах появился блик, благодаря которому выражение лица Юнги выглядело еще более устрашающим.

— Ее идея, она все придумала, — с нотками истерии выпалил Хан.

Юнги усмехнулся. Его забавляла слабость парней, попадающих в это место. Там, на улицах города они всегда строили из себя крутых. Они нападали на тех, кто слабее и точно не даст им отпор. Они вели себя как удавы, беспощадно проглатывающие маленьких мышей. Ну, а когда они сами оказывались в роли беззащитных грызунов, то их бесстрашие и уверенность в себе куда-то улетучивались.

Поднявшись с дивана, фотограф подошел к Хану и положил секатор ему на колени. Пленник замер, боясь даже подумать о том, что с ним произойдет в ближайшие минуты. Юнги же обошел связанного парня и достал из одного из многочисленных ящиков кляп, чтобы Хан не потревожил своими криками остальных бантан.

За пару недель до этого Намджун и Хосок решили устроить небольшой ремонт в подвале. Они вынесли старую аудиосистему, сняли звукоизоляцию, выбросили часть старой мебели. Закупили новые материалы. Только вот руки никак не доходили собрать бантан всех вместе и вплотную заняться любимым подвалом.

Плотно зафиксировав кляп во рту пленника, Юнги вновь взял в руки секатор и встал за спиной Хана. К огромному счастью фотографа, руки парня были очень удачно соединены и связаны между собой.