Турне Солиста (СИ)

    Уже дома я обнаружил в кармане куртки деньги – гонорар от Зинаиды. Вычислила меня, зараза, вычислила! Ну и ладно, главное, что всё срослось. В смысле трахтибидох, а не мои кости. Бр-р!

                                                                    ***

    Наступивший день принес радостную, но предполагаемую весть. Позвонила Маргарита, поинтересовалась:

– Как ты относишься к современным театральным постановкам?

– Да никак!

– А сегодня?

     Рассудив, что не в моем случае выбирать, я согласился на приглашение в театр: кто-то подарил Маргарите два билета, а кроме меня ей и сходить-то не с кем. Этот факт меня безумно порадовал! Распорядилась одеться по этикету и быть ровно в восемь у нее дома. Я прямо чувствовал: что-то должно произойти!

     Пьеса была отвратительная, а может, это я чего-то не понял. Маргарите, к моей радости, бредятина тоже не понравилась, и мы ушли после первого акта. Затем поехали к ней домой, где сбылась моя мечта, правда, только наполовину: ел я не борщ, а щи. А потом… потом мы пошли в спальню! Меня тормошило от возбуждения, и тут я вспомнил, что у меня нет с собой презервативов. Маргарита жутко опечалилась. Всеми правдами и неправдами я попытался убедить ее в том, что с клиентками я всегда предохраняюсь. Да и вообще я хочу с ней настоящего секса! Чуть я ее уломал! Нет, я не терял сознание и не рыдал от блаженства и наслаждения: мне просто было жутко приятно заниматься с Маргаритой любовью так, как и предназначено матушкой-природой. В какой-то момент Маргарите почудилось, что я слишком поздно вышел из нее, и она учинила скандал. Поклялась меня убить, если забеременеет.

    Мы лежали в темноте, когда Маргарита неожиданно поинтересовалась моими родителями.

– Нормально живут… Собираюсь проведать.

– Расскажи что-нибудь про свою деревню.

– А что про нее рассказывать? В деревне хорошо... Птички поют. Гуси там всякие, утки, куры. Девки гуляют...

– По деревне, что ли? – Маргарита захихикала.

– Вообще гуляют. Ну, как и здесь, то есть блядуют.

– Ну ты и хам, – хихикнула Маргарита.

– Это правда жизни. Вот идешь вечером по деревне, а она тебе навстречу. Красивая, вся в сиськах. Привет, привет. Семки есть? Есть. Сыпнешь ей в ладонь мозолистую…

– Врешь! – Маргарита рассмеялась.

– Нет. Девки на селе работают, не то, что вы тут. Попробуй-ка подоить штук пятьдесят коров! Слабо?

– Наверное, слабо.

– То-то! Вот тебе и мозоли. А вы хлещете молоко и фиг знаете, как оно достается. А коров кормить надо, сено заготавливать. Стоит девка на телеге, а ты ей подаешь…

– Что подаешь? – Маргарита схватилась за живот. – Умру сейчас со смеху!

– Сено, не руку же. В деревне если руку подал, считай, предложение сделал. Подаешь, значит, сено, а сам смотришь. Красиво!

– Куда смотришь?

– Да что ж ты такая непонятливая? Под юбку, куда же еще смотреть? Сиськи высоко, их же не видать. Кстати, в деревне все девки ходят без трусов!

– Почему? Денег нет?

– Не угадала. Потому как блюдут традиции, – с гордостью за умерщвленные деревни сказал я. – Вот увидит эту красоту мужик с утра и пашет целый день как угорелый. Так что главный атрибут женщины – это междуноженька, а вовсе не жопа и даже не сиськи. Учись!

– Чего ж тогда они не ходят задравши юбки?

– Ты мне девушек деревенских не оскорбляй! Они не чета вашим, городским. Это ваши уже рождаются не целками. Кстати, ваши, то есть городские, не все дуры.

– Спасибо, обрадовал.

– Серьезно говорю. Те, которые не дуры, знаешь, что сделали? Переняли жизненный опыт у деревенских и тоже ходят без трусов! Про что я говорил?

– Ладони в мозолях…

– Точно! Вот стоит она перед тобой и думает: «Сиськи есть – ума не надо».

– Что?! – Маргарита задрожала от смеха.

– Да. И она права, потому что сиськи у деревенских настоящие! Представляешь?! Так и хочется помять! А тут она и говорит: «Дай еще семок».

– Егор, ты меня извини, но что такое семки?

– Так семечки! Подсолнухи знаешь? Ван Гог еще рисовал.

– Не умничай. Что дальше?

– Она, значит, просит: «Угости семками, парень ты мой разлюбезный». А ты ей: «Пошли на сеновал! Там и угощу!» Зазываешь, значит. По-городскому это прелюдия. Идем на сеновал, она получает семечки, ну а ты…

– Ты злой и дурак!

– Не хочешь, не буду рассказывать.

– Ну уж нет. Вводи в курс дела до конца. Тебя послушаю, может быть, в деревню жить перееду.

– Это проблематично. Городской женщине с непривычки тяжело отдаваться не за деньги, а за семечки. Денег-то в деревне нет. Поэтому девки на селе бесплатные. Ты не сомневайся, я батьке своему верю.

– Что?! Так это отец тебе рассказывал?

– Не, ну я и сам помню старые добрые времена. Когда еще не уничтожили сельское хозяйство вместе с людьми.

– Печально… Давай спать, парень ты мой разлюбезный.

    Какие классные слова…

                                                                   ***

    Выспавшись до обеда, я прогулялся в осточертевшие, но необходимые косметический салон и солярий. Затем пообедал в кабаке – теперь я могу себе позволить такую шалость, – пришел домой и завалился спать. Требовалось набраться сил: встреча с новой клиенткой должна состояться сегодня незадолго до полуночи. Задолбали меня уже эти клиентки, психовал я, засыпая, но вскоре мысли мои переключились на Маргариту и я, улыбаясь, стал вспоминать прошедшую ночь…

     Сев в такси на заднее сидение, я поздоровался. Женщина придвинулась ко мне поближе:

– Добрый вечер, Солист.

– Здрасте, Тамара, – ответил я. – Куда направляемся?

– Не торопись. У нас масса времени. Скажи, как у тебя с нервами? – шепнула она.

– Кое-где ржавчиной покрылись, но…

– Замечательно, – перебила меня клиентка. – Хочу кое о чём тебя попросить.

– Прямо в машине? С удовольствием.

– Ну что ты! – она прыснула. – Вообще-то у меня для тебя сюрприз.

– Вот как? Интересно. Что я должен сделать? – я погладил Тамару по коленке.

– Не спеши, – попросила она, но руку не убрала. – Когда будем подъезжать к месту назначения, я хочу, чтобы ты надел повязку на глаза. Это и будет сюрпризом.

– Как скажешь, – согласился я, как дурак.

     Настроение было великолепное, и я, предчувствуя неординарные события, беспрекословно выполнял подсказки Тамары: «Осторожно, ступеньки; поворачиваем налево, теперь направо и т. п.»

– Стой, мы на месте. Можешь снять повязку, – предложила Тамара.

    Нет, они точно психопатки, все мои клиентки! Я огляделся, поморгал, но кладбище, освещенное луной, не исчезло. Радужные мысли испарились в одну секунду. Было тепло, но меня передернуло, и я почувствовал, как могильный холод окутывает тело.

– А где же обещанный сюрприз? – стараясь выглядеть бесстрашным чуваком, спросил я.

– Сначала прогуляемся, – загадочно ответила Тамара, беря меня под руку.

    Луна скрылась за облаками, и я понял, что всегда любил полнолуние.

– Ты боишься? И не говори шепотом. Они не проснутся. Не мертвых надо бояться, а живых. Пошли.

– Почему здесь так темно? – спросил я, едва перебирая ногами.

– Кладбище старое, поэтому не особенно ухоженное. Здесь хоронят тех, кого нельзя отпевать. Смотри. В этой могиле лежит молоденькая ведьма. Ее казнили в средние века. А вот здесь еще одна. Ее пытали.

– Сволочи, – сказал я и подумал о том, что не надо было сдерживаться, а обдристаться сразу! Уже был бы далеко от кладбища.

– Тома, давай обойдемся без сюрприза, а?

– Подожди! Остановись. Сейчас ты стоишь рядом с могилой моей подруги. Она умерла неделю назад, – Тамара заплакала.

– Мне жаль… правда! – Выдавить слезу у меня не получилось, но я вполне-таки правдоподобно хлюпнул носом. Стоя перед свежим захоронением, я пытался понять – весь я поседел или только подмышки.