Сборник коротких эротических рассказов

— Голоса его так же слышно не было. Он лишь криво усмехался на рассказываемые анекдоты, а когда к нему обращались напрямую — ограничивался краткими репликами, типа «да» или «нет».

— Так и остался он в памяти народной, нашей то есть, совершенно безымянным.

— И вот, в момент, когда все мы уже достаточно поднабрались и первые ласточки начали вить себе гнезда, обильно пуская слюни друг на друга, прозвучала самая длинная до сего времени фраза этого серого мыша:

— Ах, оставьте меня, неужели вы не понимаете, я болен!..

— Болен? Тогда чего приперся? — возник у всех мужиков закономерный вопрос.

Женская же часть общества отреагировала совершенно иначе:

— Бежняжка! Так вот почему он такой понурый весь вечер!

— И бесцветное создание моментально оказалось окружено женской заботой и лаской. Моей, к сожалению, в том числе. Ведь даму подшофе хлебом не корми, а дай кого-нибудь пожалеть и полелеять. Этим-то этот подлец и воспользовался так нагло.

— И что же у тебя за болезнь?

— Это уже был мой вопрос. Эх, если бы я знала, чем кончится мое профессиональное любопытство!

— Парень завздыхал, вращая глазами, и, выдержав театральную паузу вымолвил:

— У меня прогрессирующая лобковая аллопеция и циркумцизио вместе с аспермией!

— Все отшатнулись.

— Не бойтесь, — Устало махнул рукой больной, — Это не заразно. Генетика…

— Слово «аспермия» было мне смутно знакомо, зато остальные болезни на поддавались никакому лингвистическому анализу.

— Это что, у тебя детей быть не может? — Осторожно задала я вопрос.

— Ах, — выдохнул наш несчастный, — Увы!..

— Это решило многое и, в первую очередь, проблему моих опасных дней, которые, по всем расчетам, были в самом разгаре.

— Теперь уже мне пришлось отбивать от остальных моих товарок такого ценного кадра. Кадр же, казалось, не обращал внимания на ту возню и пикировку, которая возникла после его сенсационного заявления. Через некоторое время и до мужиков дошло, что происходит что-то не то, и после этого мне уже пришлось не только отбивать моего, а это я уже решила, больного от ненасытных подруг, но и самой отбиваться от тех, кто положил на меня глаз, и пробовал завершить это наложением своей лапы и вложением члена.

— Короче, вскоре все завершилось моей безоговорочной победой.

— Оставшись со мной наедине, безымянный парень резко повеселел:

— Я и не думал, что в мои последние дни мне удастся побыть с такой очаровательной девушкой!..

— Он умирает! — догадалась я. — Конечно, эти генетические болезни…

— Наверное, никогда раньше и никогда в будущем я не буду так ублажать кого бы то ни было мужского пола. Я позволяла ему абсолютно все.

— Для начала он просто взгромоздился на меня и следующие десять минут занимался со мной в миссионерской позиции. Член его оказался не шибко большим, но и не маленьким. Он водил его очень странно. В движениях, казалось, не было никакого ритма. То несколько быстрых движений туда-сюда, пауза, потом медленный ввод и такой же неспешный выход. Мне, конечно, были известны всевозможные способы и методы движения этого органа, он мой безымянный трахарь, казалось, совместил их все сразу.

— В конце он забился мелкой дрожью и, взревев, кончил.

— На этом его активное участие в сексе завершилось. Все оставшееся время я то занимала его член минетом, то скакала на нем, выжимая все новые и новые порции спермы, в которой, как я тогда была уверена, живчиков не было.

— Безымянный парень тащился, постанывал и орал благим матом, когда испускал очередную порцию из предстательной железы. Под утро я, изможденная, но довольная своим самопожертвованием, задремала. Когда же я открыла глаза — на мне был совершенно другой парень. Резко сжав мышцы влагалища я остудила его пыл и пошла разыскивать моего безнадежно больного. Его в квартире не оказалось.

— А потом, после уик-энда, я не поленилась и залезла в медицинский справочник, дабы узнать не опасен ли сексуальный контакт с таким больным человеком. И что же?

— Аллопецией, оказалось, медики называют банальное облысение. А таинственное циркумцизио является всего-навсего синонимом успешно выполненной операции по обрезанию крайней плоти! И ни одно из этих «заболеваний», как вы понимаете, не смертельно! Но, к счастью, и не заразно. Так что хоть в одном этот безымянный подлец нас не обманул.

— Что же касается его аспермии, то из-за нее мне пришлось несколько раскошелиться. Но это уже другая история, неприятная.

— А так, встречу — устрою ему все эти «болезни» в самом радикальном

Мурашова К.

Цикл «Занимательная сексопатология»

Кино и жизнь

Мой друг Леша, эротоман, эротофил и эротолюб, искренне одержимый бредовой идеей съемок отечественной порнухи позвонил мне с очередным предложением. Он долго поздравлял с новым годом, еще дольше извинялся за все прочие разы и, когда ему это надоело, рубанул, как водится с плеча прямо по… Вы догадались какому органу.

— Я понял, почему у нас ничего не получалось! — Таинственно сказал Леша и взял паузу. Пока он молчал, ожидая моей реакции, я успела узнать обстановку в Чечне, погоду на завтра и съесть пару тостов.

— Мы не знали что делать! Но теперь с этим будет покончено! Чувствовалось, что на другом конце провода Леша истекает спермой и идеями.

— Не тяни кота за яйца. — Посоветовала я. — И кроме того, у нас же был какой-то сценарий…

— Это все фигня! Сценарий не возбуждает. Но теперь все возбудятся как надо!

Идея Леши была проста как три рубля, если кто-нибудь о них еще помнит.

Но не стоит напрягать память, вспоминая вышедшие из употребления зеленые бумажки, вспомните лучше, как вы посмотрели свой первый порнографический фильм.

У кого не было мысли прямо так влезть в экран и присоединиться? Кто не завидовал трахающимся? Кто не хотел повторить их сексуальные подвиги?

Причем повторить прямо тут, перед экраном телевизора?

А? Признайтесь, заманчиво?

На этом и решил сыграть Леша.

— Танюшка, у меня все на мази. Есть классная кассета с немецкой порнухой.

Есть камера. Нет хаты и бабов.

Я так и знала, что этим кончится…

В общем, через неделю мы собрались в прежнем составе: Леша, я, Лена, Оля и, новый персонаж, лешин друг по имени Женя, хозяин миниатюрной «восьмерки».

Евгений был средних лет, кривозуб, мелок и лыс.

Порнуху — в видак, чистую кассету — в камеру, елочка, зажгись! Лена первая обнажилась и встала посреди комнаты по стойке смирно, ожидая приказов. Женя упустил этот момент и нацелился объективом на меня. Но я сидела на диване, нога на ногу, и раздеваться пока не собиралась. Ко мне присоединилась голенькая Оля.

Она скромно прикрывала свой мохнатый треугольник и выжидающе смотрела на Лешу.

— Внимание! Включаю!

Нажата кнопка и по экрану поползли титры. Мы сидели и ждали пока не начнется что-нибудь интересное.

Оставленный без присмотра и работы Женя успел обнажиться и, повесив камеру на грудь, пытался приставать к Лене. Та не реагировала, позволяя жениной руке поглаживать ее свисающую грудь.

В телевизоре появилась картинка. Он и она сидели за столиком и мирно поедали салатики. При этом они чего-то говорили, ржали, но суть происходящего понять было сложно. Наконец, он встал.

— Женя, камеру! — Возбудился Леша, но мужик, облобызав подругу в лобик, тихо смылся. Женщина тут же скинула с себя пеньюар и начала активно мастурбировать подвернувшейся морковкой.

— Лена, давай.

Безропотная Лена легла на пол и погрузила пальцы в свои гениталии. Выглядело это скорее смешно, чем возбуждающе. Она медленно массировала свой клитор и от этого зрелища мне захотелось спать. Женя же, тряся на удивление гигантским, по сравнению с его ростом, членом, прыгал вокруг, снимая разные ракурсы этого безобразия.

В это время на экране появился еще один мужик. Он перекинулся с мастурбирующей дамой несколькими фразами, разделся и лег рядом. Теперь дама мастурбировала себя и того парня.