Коварная любовь Джабиры

– Мы будем сопровождать нашего господина в походе, – с воодушевлением выпалила Джабира. – Мы выезжаем через час.

– Я должна поговорить с Мирджафаром, – решила Василике и вышла из шатра. Джабира в волнении семенила следом и наконец схватила ее за руку, пытаясь удержать.

– Нельзя. Нам надо собираться.

– Но я должна знать, что происходит и какие у него планы.

– Его планы – не твоего ума дело, – оборвала ее Джабира. – Твое дело – повиноваться. Мы будем ждать здесь.

И тут Василике увидела Мирджафара, который что-то бурно обсуждал с одним из своих людей. Она рванулась вперед, окликнула его, но застыла как вкопанная, встретив ледяной взгляд темных глаз.

Василике плохо представляла себе здешние нравы и обычаи, и ей не приходило в голову, что воины принца пришли бы в негодование, если бы их предводитель позволил женщине вмешиваться в его дела. Женщина всегда считалась у них низшим существом, и они были не способны понять его привязанности к Василике.

Джабира была вне себя от радости, приняв поведение Мирджафара за знак пренебрежения к новой наложнице. Он уже пресытился чужестранкой, и, значит, недалеко то время, когда она, Джабира, станет главной женщиной в жизни великого шейха. В приятные мысли Джабиры грубо ворвался голос Хасдая, который привел в поводу двух лошадей.

– Пора, – вежливо обратился он к Василике и легко подсадил ее в высокое кожаное седло, обтянутое узорчатым шелком. Перебросив ей повод, он повернулся, чтобы помочь Джабире, но девушка уже опустилась в седло. Все трое галопом устремились за всадниками, криками подгонявшими своих быстроногих верблюдов, и скоро весь отряд Горного Лиса затерялся в горячих желтых песках.

В середине дня они сделали короткую остановку, чтобы поесть, а когда пришла ночь, несущая прохладу, разбили лагерь в ложбине между холмами. Отряд двигался на восток со всей возможной быстротой. Ни этой ночью, ни в последующие, когда отряд продолжал углубляться в пустыню, Мирджафар не приходил к Василике.

Несмотря на безумную усталость и постоянную боль во всем теле, Василике не уставала удивляться открывающимся перед ее взором необыкновенным местам.

Обычно они останавливались на привал в оазисах. Некоторые из них были совсем крошечными – дюжины шагов хватило бы, чтобы перейти от одного края до другого, в иных мог поместиться целый город. Но даже в самых маленьких оазисах в изобилии росли яблоки, персики, апельсины, лимоны, гранаты, инжир и финики. Не было там недостатка и в свежей воде – не только для питья, но и для купания.

Василике увидела, что ранним утром пустыня бывает серо-голубой, а когда солнце поднимается выше, песок становится слепяще-белым. На закате краски неба постоянно меняются – от белой к оранжевой, голубой, аметистовой, темно-пурпурной. Когда загорались звезды, небо становилось бездонно-черным… Такими ночами Василике без сна лежала на подушках, мечтая об Мирджафаре, его сильном горячем теле, утонченных ласках, несущих ее к вершине наслаждения.

Утром пятого дня на пустыню упала грозная тишина. Потом задул свистящий ветер, и Василике увидела, как все вокруг пришло в движение. На ее глазах пески меняли форму, вздымались и опадали, плавно текли, плыли между холмами. Подхваченная порывами ветра мельчайшая каменная пыль поднималась к небу, собираясь в плотные облака, которые застлали солнце. Цвет неба изменился на кроваво-красный, потом оно стало угрожающе пурпурным, и весь окружающий мир словно растворился в этом страшном свете. Стемнело. Вокруг Василике метались тени людей и животных, раздавались крики, которые подхватывал и уносил ветер. Рядом с ней, как призрак, возник белый жеребец Хасдая.

– Что это? – испуганно спросила она.

– Песчаная буря, – спокойно ответил он. – Слезай.

Ничего больше не добавив, он ускакал прочь, провожаемый недоуменным взглядом Василике. Потом она заметила, что Джабира уже спешилась и пытается получше укрыть лицо, борясь с ветром.

Острые песчинки впивались в кожу, и Василике пригнула голову как можно ниже. Под одеждой тело горело, как будто его натерли крапивой. Глаза, нос, рот были забиты пылью, каждый вдох казался последним. Земля и небо смешались в невообразимом хаосе, словно наступил конец света.

Вдруг рядом с ней появился Мирджафар. Он взял ее за локоть и повлек к глубокой впадине, где, прижавшись друг к другу, лежали несколько верблюдов, подогнув под себя ноги и плотно зажмурив глаза. Мирджафар втолкнул Василике в узкое пространство между животными и потянул на землю. Потом он достал из вьюка на спине одного из верблюдов одеяло и накрыл им себя и Василике, так что получилось некое подобие палатки.

– Испугалась, любовь моя? – встревоженно спросил он. Василике закашлялась, пытаясь избавиться от пыли, которая, казалось, полностью заполнила легкие, и устало улыбнулась.

– Немного. Буря налетела так внезапно. Скоро она кончится?

– Песчаные бури всегда начинаются внезапно и так же быстро кончаются. Давай я тебя обниму, и ты немного отдохнешь.

Тяжело вздохнув, Василике устроилась поудобнее в объятиях Мирджафара, с наслаждением ощутив силу его мускулистых рук. Она вспомнила, как мечтала об этом минувшей ночью, и не смогла удержаться от вопроса:

– Почему ты совсем не обращал на меня внимания с тех пор, как мы покинули Мирсеб? Я не смогу к этому привыкнуть, Мирджафар, я не создана для кочевой жизни. Что будет, если меня уже ищут? Они убьют тебя, убьют меня, не остановятся перед тем, чтобы свести счеты с каждым из твоих людей…

– Ты должна довериться мне, Василике, – с мягким укором сказал Мирджафар. – Я не могу тебя отпустить. Мы будем вместе, сколько бы времени ни отпустил нам всесильный Аллах. А сейчас поспи – впереди долгий день.

– Я не могу… Я…

– Что тебя беспокоит, моя греза? Отчего ты дрожишь?

– Почему мы столь внезапно покинули Мирсеб и почему ты ни разу ко мне не подошел? – Ей хотелось откусить себе язык за эти слова, выдававшие ее обиду и боль, и Мирджафар угадал ее чувства.

– Я получил известие… Наше короткое счастье закончилось.

Девушка попыталась рассмотреть глаза Мирджафара в этой кромешной тьме.

– Похоже, пришел черед, – задумчиво проговорил принц. – Тебе пора узнать, что происходит.

Мирджафар улыбался, и, хотя в сумраке, царящем под одеялом, улыбка была не видна, Василике почувствовала эту задумчивую улыбку.

– Ты спрашивала, почему я похитил тебя? Хотела узнать, почему я на это решился… Слушай же…

Голос принца был едва слышен, но каждое из слов, Василике чувствовала это, идет от самого сердца.

– Я увидел тебя, моя звезда. Увидел и полюбил. Я надеялся, что когда-нибудь мы с тобой сможем соединить свои судьбы в одну – ведь я все-таки принц, хоть и второй наследник. А ты стала принцессой именно для того, чтобы вступить в политически выгодный брак.

– Но ведь я могла отправиться куда угодно, хоть в страну Фузан, если бы так решил император Алексей.

– Так оно и случилось, любимая. Ты отправилась к другому жениху. По несчастью, им стал мой старший брат.

Василике сцепила зубы – мысль эта была для нее все еще ужасна.

– И тогда я сам вызвался охранять твой поезд. Чтобы невредимой доставить тебя брату. Ибо так велит мне долг.

– А вместо этого ты выкрал меня… для себя.

– Нет, – девушка услышала боль в словах принца. – Не для себя. Я выкрал тебя, чтобы охранять наилучшим образом. Сколько бы ни было охраны у свадебного каравана, он весьма уязвим. А вот на отряд Горного Лиса, – тут принц усмехнулся, – напасть решится не каждый. Если вообще кто-то решится.

– Трудно представить себе разбойников, которые вздумают напасть на самого свирепого из них…

– Именно так, моя любовь. Мы немного отдохнули в Мирсебе, а сейчас движемся навстречу твоему каравану.

– Так люди живы? Караван цел?

– Конечно. Его ведет Гарун, мой лучший друг, мой давний соратник, телохранитель…

Василике кивнула – она помнила этого гиганта.

– …Ведет к порту, откуда корабли, подарок твоего отца, и должны будут тебя забрать. Там мы встретим свадебный поезд. И…