Секс и деньги. Сборник романов (ЛП)

– Сара… я просто хотел…

– Ты хотел, чтобы тебе все сошло с рук. И готова поспорить: ты думал, что у тебя все получится, потому что ты уже написал эту сцену для себя в голове. Ты думаешь, что идиотское предложение, какая-то долбаная «грандиозная сцена» из поганой романтической драмы все вернет на свои места? На основе этого заблуждения, основанного только на твоих собственных интересах, ты являешься сюда и позоришь меня перед моими сотрудниками. В последний раз повторяю, Том: я не хочу тебя больше видеть. Проваливай…

Я разглядывал ее лицо и не нашел ни единого подтверждения тому, что искал. Сара смотрела на меня, и в глазах ее не было даже ненависти. То, что я увидел там, было еще больнее: я не представлял для нее никакого интереса. Я едва ли не споткнулся, когда развернулся, внезапно мне почудилось, что суставы моих ног соединены наперекосяк, но я умудрился остаться на ногах и, покачиваясь, вышел на улицу.

Меня все еще тошнило, но теперь у меня еще и кружилась голова. Я потерял ориентацию в пространстве и не знал, куда мне идти. Наверное, я выглядел пьяным. Я шел неизвестно куда, не чуя земли, но чувствуя, что ноги дрожат и подкашиваются. Мои ступни касались земли неожиданно или, наоборот, рассчитывали, что она на несколько сантиметров выше, чем есть на самом деле. Время исчезло: оно просто отсутствовало там, где я находился. Всего лишь тошнотворный душераздирающий рев в ушах, продолжавшийся вечность. Честно говоря, у меня было ощущение, что я умираю.

Потом из-за спины рука коснулась моего плеча.

Тело мое взорвалось изнутри, мысль о том, что Сара смягчилась немного и вышла следом, освободила меня. За один удар сердца состояние мое изменилось от нечеловечески жуткого до чудесного. Волна эйфории прокатилась по каждой клетке моего тела, внезапно озарив мое лицо насмешливой улыбкой, освободив мои легкие и подарив мне новую кожу. Метнувшись, я обернулся, чтобы взглянуть на нее.

Эквадорец в самой большой шляпе посмотрел на меня с неловкостью. За ним тащились остальные: они явно следовали за мной по улице, словно мы были паровозиком.

– Мне жаль, – сказал он, – но мы же играли. Мы играли, как и договаривались.

– Да, – ответил я тихо.

– Так… – Он поднял брови.

– Так что? Ах… да. Ваши деньги.

Мы вернулись на лимузине в город. Шофер высадил нас в центре, и я в костюме и с квартетом музыкантов-эквадорцев, гуськом перемещавшихся за мной, отправился на поиски банкомата.

– Спасибо, – сказал главный, когда я вручил ему пучок банкнот на довольно круглую сумму, означающую, что, по-видимому, я не смогу снять ничего с карточки еще целую неделю, – если мы вам. еще когда-нибудь понадобимся…

Я выразительно на него посмотрел, и он поспешил прочь со своими компаньонами.

Все в Эдинбурге казалось чужим. Я повернул голову, чтобы оглядеться кругом, здания казались перекошенными, или грязными, или похабного цвета. Но сильнее всего было ощущение, что я больше не принадлежу всему этому. Город жил своей жизнью, но она протекала мимо меня, словно инородное тело в кровотоке. Я начал спускаться с холма, исключительно потому, что спускаться было легче. Моя энергия иссякла, я был пуст, выжат. Впереди шли магазины, а за ними кафе. Поравнявшись с ним, я ввалился в дверь и хлопнулся за ближайший столик. Ни капли воли, чтобы сделать еще один шаг.

Я вынул сигарету и зажег ее. Я сделал долгую затяжку и с интересом уставился на сверкающий конец, приближающийся и пожирающий бумагу. За ним появился живот официантки, я смотрел в упор, но у меня не было ни единой мысли, мнения или заключения по его поводу. В какой-то момент я поднял глаза и посмотрел ей в лицо.

– Что вам принести? – Ручка ее была занесена над страницей блокнота.

Я выбил сигарету о край пепельницы.

– Вы же не подаете пюре из бананов и тунца в подливе, да?

Она брезгливо посмотрела на меня.

– Нет, – сказал я, снова замерев над пепельницей, – нет, я так и думал.

VIII

Ну, не такой уж я мудрец, но даже я предполагал, что все это добром не кончится. Но, как я уже говорил, именно поэтому я и показал вам эту историю. Понимаете? Я выбрал Тома, Сару и Джорджину по ряду причин. Одна из них – то, что нет никакой особой причины, по которой я их выбрал, понимаете? Имена, названия, профессии, поверхностные детали в этой истории – лишь декорации, все это может иметь к ним отношение, но, по сути, на их месте мог бы быть кто угодно и где угодно. История, если вы улавливаете мою мысль, история, в общем-то, неизменна: все, что они могут сделать, так это написать ее сами. Том страдает, потому что он, по его мысли, потерял Сару, однако он страдает, потому что любой на его месте испытывает то же самое. Химические элементы, получаемые им, напоминают никотин или кокаин не только потому что, они вызывают волну тех же чувств, но и потому, что к ним привыкаешь. Правда-правда, я не шучу, эти штуки недалеки друг от друга. Неудивительно, что сейчас у него ощущение, словно началась ломка. И это все моих рук дело! Я хотел, чтобы вы, люди, продолжали жить… и это не просто значит, что вам должно быть хорошо вместе, но и чтобы вам было плохо порознь. Политика кнута и пряника, понимаете, что я хочу сказать?

Но Том скучает не по Саре, он всего лишь скучает по партнеру. Вся эта чушь по поводу того, что люди предназначены друг для друга… как там некоторые говорят? «Где-то есть половинка для каждого, и двое должны найти друг друга». Что?! Я хочу вас спросить, что же это за система управления видом? Так вы бы все давно вымерли. Факты таковы: наличие партнера не имеет никакого отношения к судьбе и родственным душам, просто вы оказались поблизости. Принюхались, пригляделись и подошли друг другу, а ваша голова, учитывая особенности ее строения, решила, что ваш партнер – некто особенный. Понимаете, да? Если вы сами подумаете над этим минутку, то обязательно поймете, что я честен с вами.

Джордж знаменита. Но Дик Чейни тоже знаменит. Вы думаете, Тома бы привлек Дик Чейни, если бы они встретились? Понимаю, это против вашей природы, хорошо, но не усложняйте ситуацию. Все очень просто. Обычно вы объединяетесь по внешней привлекательности. Я подумал, что если и должен быть какой-либо принцип, то этот самый лучший. Все то, отчего зависит дружба: родство интересов, взгляды на мир, ум и т. д. и т. п. – даже рядом не стоит с внешней схожестью в отношениях мужчин и женщин. Я не могу даже назвать точное количество ученых, поставивших эксперименты и доказавших эту закономерность. Один тип из Калифорнийского университета даже выяснил в ходе своего исследования, что чем привлекательнее пара по физическим параметрам друг другу, тем больше шансов, что они сильно влюбятся один в другого. Ха! Ну не умница ли я? Еще один исследователь обнаружил, что это правило работает, если сравнивать внешность женихов и невест на свадебных фотографиях, основываясь исключительно на их внешности. В общем, понимаете, зачем я вообще вам все это рассказываю? Не может быть, чтобы вы этого не заметили, верно?

Я не хочу сказать, что вы ничего не чувствуете, но ваши чувства зависят от окситоцина, вазопрессина и эндорфинов – потому что таковы правила игры, а не из-за мистического совпадения судеб. Нет тут никакой мистики. Когда наркоман хочет дозу, он всего лишь хочет дозу, и ничего больше. И что бы он себе ни говорил, вам очевидно, что это наркотик дергает его за веревочки, понимаете? Я знаю, что довольно сложно перенести эту ситуацию на что-либо еще, но разница невелика, просто разные наркотики.

Что подводит меня ко второй причине, по которой я выбрал Тома: потому что мы можем посмотреть на его состояние после случившегося. Я надеюсь, что, проследив отчаяние Тома, откуда оно взялось и по какой причине, вы поймете собственную горечь, если она когда-нибудь настигнет вас. И это понимание облегчит ваши страдания. Я знаю, что мне не все удалось, я уже говорил вам об этом, и я не пытаюсь избежать нарицания, но, может быть, возникнет свет в окошке, если вы поймете, что речь идет всего лишь о молекулах и возможностях.