Квартирант (СИ)

- Какое? – хмурится падший.

- Ты не приблизишься к ней даже на два метра, пока я буду растить ее. Я не могу позволить Тьме, что угнездилась в душе твоей, хоть краем задеть Зареславу. Хотя... Она изменилась. Пора и имя изменить. И будет она Светозарой – светлой зарей над этим миром!

Габриэль подходит к Михаилу и берет девочку на руки. Тот с грустью смотрит на младенца. А Люцифер молча кивает, разворачивается и уходит. Больше ему здесь делать нечего. Он и так сделал все, что мог.

- Значит, меня принес Люцифер? – переспрашиваю я. Это все, конечно, интересно, мол, Люц меня где-то нашел и решил позаботится о сиротке с такой чистой душой, а мама... То есть, Габриэль запретила ему приближаться ко мне. Но что-то тут не сходится. Например, с какого черта ангелы взяли меня под свою опеку мне не понятно. – А где он меня нашел все-таки?

- На улице, в канаве! – быстро отзывается Люц, и я понимаю – врет! – Как же жестоки бывают люди! – пафосно восклицает падший.

- Угум... – соглашаюсь я, потом вспоминаю, как их встретила и все же спрашиваю: – А вы любовники?

И вижу нереальную картину... Габриэль бледнеет, Люцифер краснеет, оба смутились и пытаются выдавить какую-нибудь отмазку хоть отдаленно смахивающую на правду.

- Стойте! – говорю. – Замрите! Я щас за фотиком смотаюсь! А то когда еще на смущенного падшего поглядеть удастся!

Но не успела я со стула встать, как эти двое хохотать начинают.

- Ты на нее сильно повлиял, – наконец отсмеивается Габриэль.

- Нет, милая, это твое воспитание, – не соглашается Люц. – Зара, мы не любовники. Мы просто когда-то любили друг друга.

- А сейчас? – жадно требую я правды.

- Сейчас... – Габриэль улыбается. – Он мне не интересен. – Люцифер закрывает глаза и судорожно вдыхает. – Да и я ему тоже. Так ведь, Люц?

- Да, милая, так, – соглашается падший, вымученно улыбаясь.

Я смотрю на эту парочку и понимаю, что больших придурков в жизни не видела. А мне интересно, они-то сами понимают, что не других обмануть пытаются, а себя?

У меня громко заурчало в животе.

- Эээ... Девочки, может, вас на ужин пригласить? – улыбается Люцифер.

- А пригласи! – хмыкает ма... Габриэль.

Ну, пойду собираться. Может, удастся свалить на середине, чтобы оставить эту парочку наедине. И самой уже разобраться, что творится! Надо у “небратьев” спросить, что они обо мне знают. И разобраться, почему я так реагирую на них обоих...

Короче, эти три дня у меня насыщенней некуда, а ведь это еще не предел... Даже представить страшно, ЧТО будет дальше... А я и не буду! Пойду лучше собираться! Ням-ням! Люц поведет нас в ресторан!

====== Чувства падшего ======

Честно говоря, к разговору ма... Черт! Опять! Она меня воспитала, но кто моя настоящая мама? Кто меня родил? Люц нашел и отдал Габриэль. Фактически, они заменили мне семью. Не мама и папа, но брат и сестра. Как-то иначе воспринимать их почему-то не получается. Но кто мои биологические родители? Жуткий вопрос. И я не уверена, что хочу знать ответ.

Короче, к разговору этой странной парочки я не прислушивалась, целиком занятая своим ужином. Хотя... Если бы и слушала, то мало бы что поняла! Чего только стоит пятиминутное обсуждение посоха какого-то Петра, которым какая-то Алана врезала Михаилу. Ой, короче, лучше я не буду вникать.

Ну, вот. Я активно разделывалась с десертом, когда в голосе Габриэль мне почудились несколько резкие нотки. Да и Люц что-то мрачен. Я чисто машинально прислушалась. А вдруг они что-то такое скажут, что мне знать полезно?

- Не смеши меня! Это невозможно! – немного истерично (Ничего себе! Довести ангела до подобного! Просим у Люца рецептик! Хе-хе...) выдала Габриэль, комкая в руках салфетку. – Это невозможно!

- Да? – Люцифер несколько удивленно посмотрел на ангелессу. Омг. Что это я такое интересное прослушала?

- Человек не может понять чувств ангела, – категорично отрезала Габриэль. – Это не дано им!

- Отец многое дал им. Почему бы ему не дать им понимание? – Люцифер оперся локтем на стол, а на кулак положил голову, пристально смотря на оппонентку.

- Ну... Это уже как-то слишком, – раздраженно дернула плечиком Габи.

- Габи, ты слишком категорична, – усмехнулся Люц. – Ты никогда не понимала их, так ведь?

- Я согласилась преклонить колени перед человеком, – начала Габриэль. Она вся как-то подобралась. Стала немного другой. В осанке появилось горделивое величие. Вот теперь я верю, что она – одна из архангелов. Такая... Сильная... – Я согласилась охранять их. Защищать. Дарить легкую смерть тем, кто достоин. Я согласилась признать их. А ты даже на это не способен!

- Разве я не согласился признать их? – Люц поднял бровь.

- Ты не преклонил колен! – отрезала Габи.

- Я никогда не приклоню колен! Я слишком полюбил свою свободу, чтоб добровольно сдаться в плен под эту дьявольскую коду! – отрезал Люц.

Ой, мама... Зачем я ему тогда стихи об ангелах показывала? Дууууура. Или нет? Вон как Габриэль застыла, как-то уж слишком шокировано смотря на падшего.

- Под этот жуткий злобный смех, под ваши лживые улыбки! Я слишком полюбил успех, чтоб сдаться от одной ошибки...

И Люцифер ТАК посмотрел на Габриэль. Даже у меня, просто сидевшей рядом, все в груди перевернулось. Мамочки... Как же ему больно...

- Я никогда не преклоню колен... – Габриэль судорожно вздохнула. – И пусть меня считают гордым, но я не горд, я только смел, чтобы не сдаться под аккорды, которые рвут душу болью, лишая сути и двух крыл. Я не пленен, а значит, вольный.

- Довольно... – прошептала Габриэль, но ее перебили.

Как не странно, но это сделала я. Ага-ага! Сама в шоке!

- А если вольный – победил!

Люцифер глянул на меня своими синющими глазами и только горько улыбнулся. Я поддержала его. Он это понял. И он благодарен мне. Угу. А теперь надо это все так повернуть, чтобы свести этих дубинушек вместе. Ага, кто о чем...

- Я никогда не преклоню колен... – спокойно продолжил Люц, смотря в лицо Габи. – Ни перед кем, из Высших, Низших Сфер. Не сдамся людям в молчаливый плен. – Габриэль подняла глаза, встретившись взглядом с падшим. – Вы люди помните меня. Я...

- Люцифер! – оборвала Габриэль. – Довольно.

- Почему же? – падший смотрел на нее. – Разве все было не так? Разве ОН не лишил меня крыльев, вырвав их? Разве не бросил меня в Ад на растерзание демонам? Разве вы не смотрели на это с лживыми улыбочками, все как один приклонив колени перед человеком?

- Но не было “дьявольской коды”! – еще пыталась возражать Габриэль. – И смеха... Не было этого!

- А разве ОН не смеялся надо мной, отказавшимся признать превосходство человека? Разве ЕГО смех не подобен музыке? И разве после этого я не был отправлен ИМ в Ад? И кода ЕГО смеха была поистине дьявольской...

- Ты чудовище... – прошептала Габриэль, резко вставая. – Как ты можешь говорить такое? – ангелесса попятилась. Я хотела остановить ее. Не может же быть, что все так кончится! Люц и Габи любят друг друга! Это же даже слепому видно! Но почему же он все портит? Пожалуйста, Люцик, сделай что-нибудь! Прошу! – У ангела даже мысль такая не должна возникнуть!

- Может, все дело в том, что я – уже не ангел? – вкрадчиво спросил Люц, буквально возникая за спиной у Габриэль. – Ты же сама сказала, что я для тебя – чудовище. И ничего в этом не изменить. Я – чудовище. И стал им только за то, что не хотел признавать кого-то над собой. Рядом. Да. Но выше меня может быть только Отец. Я хотел не преклоняться перед человеком, а встать рядом. Но мне не позволили. Именно тогда я и стал чудовищем. – Люцифер обнял замершую ангелессу и прижал к себе. – Я – другой. Значит, меня можно назвать монстром...

- Нет... – дрожащими губами начала Габи. – Люц... Я не хотела...

- Не лги. Хотя бы себе. Пусть для тебя я монстр. Чудовище. Изгой. Падший. Только... Не уходи... Побудь еще рядом... Поговори со мной. Пожалуйста...

Твою ж мать. Извините. Не удержалась. Ему настолько больно, оказывается. Он скучает по Раю и тем, кто остался там. Как там говорилось? Крылья опали серым пеплом, и Небо равнодушное к слезам. Глаза уж не сияют светом. Я – падший ангел, но с мольбою к Небесам.