Жюльетта. Том II

— Вот теперь все, — удовлетворенно произнес я. — Оставим их здесь, и дикие звери и птицы за один день покончат с ними. Это лучше, чем если бы мы убили их сразу и лишили возможности мучиться дольше.

Карлсону, обладавшему невероятно жестоким сердцем, не терпелось покончить с этим делом там же, не сходя с места — чтобы насладиться, сказал он, предсмертной агонией этой парочки; но я убедил его, что в моем предложении больше смысла, он сдался, и мы начали прощаться с дамами.

— Если есть Бог на свете, — слабо простонала Клотильда, — пусть он увидит, к чему привел первородный грех. Я виновата в том, что принадлежала этому чудовищу, и признаю свою вину, но скажи, Боже, неужели так жестоко ты должен карать меня?

— Ого! Что я слышу? — повернулся я к Карлсону. — Это, кажется, настоящий бунт против Всевышнего; давай отомстим за Бога, которого мы оба с тобой глубоко уважаем. Обычно за богохульные речи вырывают язык, и справедливость должна восторжествовать немедленно. Пора лишить этих тварей возможности кощунствовать.

Мы силой разжали им зубы и отрезали язык почти по самый корень.

— Раз уж они больше не могут разговаривать, — предложил Карлсон, — какого черта нужны им глаза? Давайте вырвем эти прекрасные очи, которые когда-то бросали вас в дрожь…

Обрадовавшись такому мудрому совету, я немедленно ослепил Филогону, а Карлсон выколол глаза Клотильде.

— Вот теперь все в порядке, но… — я сделал паузу и закончил, — эти суки могут ведь и укусить диких зверей, которые придут полакомиться ими.

Для удаления зубов мы воспользовались камнем и, не желая еще больше калечить свои жертвы, чтобы не сделать их совершенно бесчувственными к предстоящим последним страданиям, пошли обратно. Шагов через сто мы поднялись на невысокий холм, с которого прекрасно просматривалась вся сцена. На лужайке уже собрались всевозможные птицы и звери, кишмя кишевшие на острове, и скоро была видна только темная шевелившаяся масса.

— Посмотри, мой храбрый Карлсон, на этот спектакль! Ты не знаешь, как приятно расправиться таким образом с собственной женой и дочерью. Я жалею, что нет у меня сотни других родственников — ни один не ускользнул бы от меня. Дай-ка мне свой несравненный зад, я позабавлюсь с ним.

Мы еще раз удовлетворили друг друга, в последний раз сбросили сперму и пошли к берегу.

Капитан выслушал нашу выдуманную историю с самым спокойным видом, получил еще несколько цехинов, и на третий день после экспедиции на совиный остров мы высадились в Неаполе.

Мне сразу понравилась эта сказочная страна, и я приобрел вот это поместье, где живу до сих пор; хотя я очень богат, разбойничьи привычки не дают покоя: слишком дороги и приятны они мне, чтобы оставить их; грабежи и убийства сделались моими жизненными потребностями, и я скорее умру, чем откажусь от этих удовольствий. У меня есть небольшая армия; Карлсон — мой лейтенант, это он захватил вас там, на дороге, и он замещал меня, когда я ездил в Париж за сестрой, с которой мечтал соединиться всю жизнь.

Несмотря на свое влияние, могущество и богатство, Клервиль, не задумываясь, бросила все, чтобы связать свою судьбу со мной, ибо она высоко ценит мою приверженность к злодейству. К тому же здесь у нее много больше возможностей удовлетворять свои жестокие страсти, которыми она всегда славилась. Пока она готовилась к отъезду, я три месяца жил в Париже; затем мы вместе вернулись в этот приют преступления и порока. Для того, чтобы по-настоящему скрепить наш союз, по дороге сюда мы поженились в Лионе и теперь надеемся, что никакая сила не разлучит двоих людей, которые так удивительно подходят друг другу и которые, независимо от своих извращенных наклонностей, всегда рады оказать теплый прием под своей крышей друзьям, столь же порочным, как они сами.

— Ну и как, Жюльетга, — спросила Клервиль, когда ее брат закончил свой рассказ, — достоин ли меня такой человек?

— Без сомнения, он самый достойный из всех, кто превыше всех законов ставит личное счастье и не оглядываетесь на чужое мнение.

Началось всеобщее оживление; Боргезе заключила всех присутствующих в объятия, и все бросились целоваться друг с другом. Боршан — отныне будем называть его своим именем — и Сбригани почувствовали влечение друг к другу; Раймонда и Элиза радовались, как дети, столь счастливому завершению приключения, начало которого так встревожило их.

Ликование было в самом разгаре, когда вошедший солдат доложил, что в замок доставили карету с целым семейством и с приличной добычей.

— Отличные новости, — улыбнулся обаятельный братец Клервиль, — надеюсь, эти пленники годятся для сладострастных утех; что же касается денег, они как нельзя кстати, ведь, если вы не против, в скором времени мы все поедем отдыхать в Неаполь на несколько месяцев.

— Мы согласны, — ответила за всех Клервиль, сжимая мою руку.

— В таком случае, вся сегодняшняя добыча, до последнего гроша, пойдет на это путешествие. В этот момент появились пленники.

— Капитан, — начал Карлсон, который возглавлял налет, — сегодня положительно счастливый день: я нашел свою семью. Позвольте представить вам мою жену, — и он указал на очень привлекательную женщину лет тридцати с лишним. — Эти девочки, — продолжал он, держа за руку младшую, тринадцатилетнего возраста, очень симпатичную на вид, и старшую — пятнадцатилетнее создание, при виде Которого Грации высохли бы от зависти, — вылупились из моего яйца. А вот это мой сын. — Карлсон положил руку на плечо шестнадцатилетнего юноши с исключительно красивым лицом. — Расскажу в двух словах предысторию этой встречи. А моя супруга может дополнить мой рассказ. Розина — датчанка; семнадцать лет назад я был в Копенгагене, встретил там ее и женился. Мне было в ту пору восемнадцать лет.

Этот симпатичный парень, которого я назвал Франсиско, — первый плод нашей любви. За ним идет Кристина, последней была Эрнелинда. Вскоре после рождения младшей дочери я оказался в России и в результате политических интриг был сослан р Сибирь, откуда бежал еще до встречи с Боршаном в Тифлисе. И вот сегодня фортуна сделала мне царский подарок. Моя семья со мной. Вы можете делать с ними все, что пожелаете, и я хотел бы доказать капитану, что мне так же, как и ему, плевать на родственные узы.