Жемчужина гарема

Наконец сирдар резко приказал музыкантам замолчать. Танцовщица замерла на месте, дрожа и задыхаясь, потом поклонилась и исчезла из зала. За ней ушли и музыканты.

Акбар-хан повернулся к гостю:

– Надеюсь, Рэлстон-хузур, ты не будешь торопиться с отъездом? Утром я познакомлю тебя еще с одним нашим обычаем. Он, возможно, покажется тебе занимательным. Мы будем играть в бузкаши. Ты, наверное, слышал об этом?

– Нет, – покачал головой Кристофер.

– В таком случае, друг мой, тебе стоит посмотреть. Это наша любимая игра, и она многое объяснит тебе в характере афганцев. – Он по-отечески похлопал Кита по руке. – Уверен, ты получишь удовольствие. Но если Айша не сумеет угодить тебе, не стесняйся и утром скажи об этом.

По стройному телу стоявшей рядом Айши прошел трепет. Но она промолчала, только коснулась руками лба, потом жестом пригласила Кита следовать за ней и уверенно повела его по бесконечным коридорам. Они пересекли внутренний дворик, и Айша встала возле двери в комнату Кита, пропуская его вперед.

Кит шагнул в комнату, и она закрыла дверь.

– Как же угодить тебе, Рэлстон-хузур? – спросила Айша бесстрастно.

– Не болтай чепуху! – яростно прошипел Кит. – Что мне оставалось делать? Откажись я – и мне тут же, на месте, перерезали бы глотку.

Ничего не ответив, Айша поспешно подошла к окну и плотно затворила ставни, потом беззвучно, мягким движением закрыла дверь на задвижку.

– Тут повсюду стража, и у них большие уши.

Кит стоял и смотрел на нее. Нежно-желтоватый свет масляной лампы отбрасывал золотистые блики на высокие скулы, в бронзовых волосах вспыхивали искорки. У Рэлстона появилось безумное ощущение нереальности происходящего. Ему отдали Айшу… Этот вызывающе варварский подарок возбуждал его самым постыдным образом. Но Кит подавил свои чувства.

– Что все это значит? Ты что-нибудь понимаешь? – спросил он.

– Акбар-хан – человек сильных страстей, – медленно ответила Айша. – И у него бывают странные капризы. Он ненавидит англичан, ненавидит так сильно, что это должно вселить ужас в сердца твоих соплеменников.

Айша принялась блуждать по комнате, то она поправляла подушку, то заглядывала в кувшин, проверяя его содержимое, то перебирала сладости и фрукты, лежавшие на столе.

– Никогда, Кристофер Рэлстон, не обманывайся насчет его искренности.

– Меня зовут Кит, – услышал Рэлстон собственный голос. – А ты не могла бы на минуту остановиться?

Айша застыла на месте:

– Как прикажешь, Рэлстон-хузур.

От гнева у Кита по спине побежали мурашки.

– Распусти косу.

В глазах Айши вспыхнуло удивление, но она выполнила приказ и не спеша стала расплетать косу, выпуская на волю тяжелую массу волос. Это займет у нее много времени, мечтательно подумал Кит.

– И все-таки я хочу поподробнее узнать, что за этим стоит, – повторил он, стараясь говорить спокойно и деловито. – Почему Акбар-хан отдал тебя мне? Ведь о тебе так пекутся, так строго охраняют! Зачем он сделал это?

– Чтобы унизить тебя, – просто ответила Айша. – Акбар-хан хочет сломить твою гордость, чтобы ты признал его полную власть над твоей соплеменницей… и над собой. Тебе уже пришлось играть по его правилам, иного выхода не было. – Она пожала плечами. – Я ведь говорила… человек он противоречивый. Но ненависть к вашей расе, ко всем англичанам – это главное в его жизни.

– Ты тоже принадлежишь к моей расе, – напомнил Кит.

Айша покачала головой и сказала с легкой издевкой:

– Уже нет, Рэлстон-хузур.

– Неправда! – Кит шагнул к ней и положил руки на хрупкие покатые плечи.

Айша подняла на него глаза и дразняще улыбнулась.

– На мне, феринге, нет твоих ярлыков, и я живу не по твоим законам, – повторила она фразу, произнесенную два дня назад.

Это взбесило Кита: ему казалось, что Айша тем самым оскорбляет не только его и всех англичан, вместе взятых, но и себя. Вместе с тем он начинал понимать, что причина его гнева – сомнения… Ведь у него возникала уже эта дикая мысль: а вдруг Айша не захочет, чтоб ее спасали? Кит сильнее сжал ее плечи, серые глаза смотрели сурово.

– Но зачем Акбар-хан так поступил с тобой? Он хотел унизить меня, предложив в качестве наложницы англичанку. Но разве он не оскорбил тем самым англичанку в тебе?

– Мне просто напомнили, что не стоит брать на себя слишком много, – отозвалась Айша, с прежним безразличием пожав плечами. – Я перешла границы дозволенного, решив привести тебя сюда. Акбар-хан раздумывает: почему я так поступила? И если решит, что это связано с моим интересом к тебе… как к мужчине… и англичанину… В общем, он хочет, чтобы я всегда помнила, где нахожусь и кому принадлежу. А мои желания значения не имеют.

– А я тебе интересен? – вырвалось у Кита.

Его вопрос прозвучал едва слышно в теплой, залитой мягким светом комнате. Он прикоснулся ладонью к щеке Айши, провел пальцами по виску и твердой линии подбородка. Она вздрогнула.

– Я должен чувствовать стыд. Но мне не стыдно. И меня вовсе не унизил подарок Акбар-хана. Я хочу взять то, что мне дали. Хочу больше всего на свете. С тех пор как мы встретились, я думаю только о тебе. Я засыпаю и просыпаюсь с этими мыслями.

– Ты можешь взять то, что тебе дали, – отозвалась Айша, и в ее голосе крылся подвох. – Афганец подарил тебе свою женщину. Тебе нечего стыдиться.

– Но я хочу тебя , – с неожиданной злобой возразил Кит. – Не англичанку, не афганку… а тебя .

– Меня нельзя отдать или взять, – бросила Айша, спокойно глядя на Кита, хотя он чувствовал жар ее тела, которое сотрясала дрожь. – Нельзя, если я сама не пожелаю. Это… – Она провела руками по телу. – Вот это можно отдать или взять, а меня – нет.

Губы Кита медленно приблизились к ее губам. К чему лгать? Ради какой высокой цели? Айша не могла сопротивляться настойчивости его поцелуя. Она откинула голову. Ее горло казалось таким нежным и беззащитным… И, словно в ответ на приглашение, губы Кита опустились ниже и страстно прильнули к точке, в которой бешено бился пульс.

Да, Айша хотела этого… Желание возникло где-то в тайная тайных ее души в ту минуту, когда Кит, окруженный зловещими горцами, сказал, что искал ее. Какая глупость!.. Но почему-то по ее телу пробегала дрожь, кровь бурлила и вся она трепетала от возбуждения и радости. Айша уже много лет жила в мрачном уединении, под строгой охраной. Ее опыт ограничивался одним мужчиной. И теперь она жадно вдыхала запах чистого, только что принявшего ванну мужчины, чувствовала прикосновение его гладкой щеки и мягких губ, приоткрывшихся для поцелуя. Руки Кита гладили ее спину, обвивались вокруг талии, ласкали грудь. Он так крепко прижимал к себе Айшу, что она ощущала его напрягшуюся от желания плоть.

Гортанный голос шептал любовные слова на ее родном языке: это было так необычно! И Айша приникла к Киту, охваченная страстью, которую не раз испытывала сама и умела возбуждать в мужчине. Она перестала вдруг терзаться вопросами о том, что ею движет и почему они оба оказались во власти столь мощного, трепетного чувства.

Слегка отстранившись, Кит посмотрел на нее помутневшими от желания глазами:

– Я хочу снова увидеть тебя… какой ты была на озере.

Айша стянула через голову рубашку, бросила ее на пол, и волна блестящих бронзовых волос накрыла белоснежную грудь. Потом она расстегнула пояс своих широких шальвар, и они упали вниз. Айша переступила через кремовую ткань, и жадному взгляду Кита предстало прекрасное обнаженное тело, озаренное светом лампы.

Ему казалось, что он попал в какую-то сказочную страну. Но смутно понимал: в этой ситуации есть нечто запретное, недозволенное. И потому-то его страсть достигла таких немыслимых пределов. Ситуация, которой Кит столь бесстыдно пользовался, была варварской и совершенно невозможной с точки зрения всех известных ему законов. Но здесь действовали другие правила (неприемлемые в нормальной жизни), ему было дано разрешение. А что же Айша? Просто подчиняется приказу или тоже испытывает это ужасное и волшебное ощущение, что любит впервые в жизни? Афганка она или англичанка? Кто она на самом деле? Ответ на этот вопрос был необычайно важен. Кит должен был знать, разделяет ли любимая женщина его чувства.