Газета Завтра 192 (31 1997)

А.БАТУРИН

«НЕЛЬЗЯ МНОЖИТЬ ЛОЖЬ» Ким Цаголов:

Беседуют Александр ПРОХАНОВ

и зам. министра РФ по делам национальностей

и федеративным отношениям,

генерал Ким ЦАГОЛОВ

Александр Проханов: Уважаемый Ким Македонович, ваше имя получило общую известность на последних этапах афганской войны, но для нас людей, бывших в Афганистане, вы, легко менявший советский камуфляж на чалму и халат, исчезавший на месяцы в зонах, контролируемых бандформированиями, знающий изнутри анатомию этого загадочного и трагического столкновения, были неким ориентиром задолго до 1988 года. И вот судьба привела вас в этот министерский кабинет, где вы, по существу, один из ответственных за национальную политику России. Скажите, существуют ли сегодня какие-то основополагающие категории, в которых описываются действия нынешней власти относительно национальных проблем, или мы находимся в плену непрерывной эмпирики?

Ким Цаголов: Ну, во-первых, за реализацию национальной политики отвечает в целом государство (поэтому и называется государственная национальная политика) в лице Министерства Российской Федерации по делам национальностей и федеративным отношениям. А по существу вопроса скажу, что да, такие критерии сегодня есть. С приходом в министерство Вячеслава Александровича Михайлова была очень активно, я бы сказал, форсированно проведена подготовка концепции государственной национальной политики. Эта работа проводилась с учетом прежних неудач и при активном участии большого круга экспертов и аналитиков. Концепция была одобрена Государственной думой и год назад утверждена президентом Российской Федерации.

Если говорить об основаниях этой концепции, то необходимо прежде всего отметить следующий момент: многонациональных государств в мире было, прямо скажем, до черта. Но если обратиться к их истории, то увидим, что в этих государствах очень многие нации, народности ассимилировались, подвергались гонениям, геноциду, некоторые погибли и канули в лету. Теперь обратимся к истории России. И здесь мы видим, что в России ни один народ не погиб. В этом отношении Россия как многонациональное государство уникальна и имеет уникальный опыт.

Хотелось бы отметить еще сам политический фон создания концепции государственной национальной политики. Я имею в виду то, что на волне демократического романтизма в активный оборот вошло понятие о национальном возрождении. Я сразу выступил против этого лозунга. Почему? Что дурного в лозунге национального возрождения? А я ставил вопрос так: когда говорят о возрождении, то используют кальку итальянского слова “ренессанс”, а у них тогда в средневековой Италии “золотой век” действительно был сзади. Это колоссальный взлет духовной культуры, философии Древнего Рима, на смену которому пришло совсем другое: средневековая инквизиция. Правильно? В таком случае мой вопрос: для какого народа России “золотой век” сзади? Что возрождать? Мне никто не мог ответить. Все народы в советскую эпоху, как бы мы ни упражнялись в отрицании прошлого, получили колоссальный допинг развития. Получали допинг, я бы сказал так и это будет объективно, это будет честно с колоссальной помощью русского народа. В чем этот допинг состоял? А состоял он в том, что многие народы обрели письменность, приобщились через русский язык к достижениям мировой науки, искусства, культуры. Ведь если взять все национальные республики, то их нынешние элиты окончили высшие учебные заведения в Москве, в других городах России. Чего греха таить, преподавание многих предметов на серьезном уровне до сих пор возможно только на русском языке. В таком случае это означает “национальное возрождение?”

Что было сзади у наших народов? А сзади, если честно говорить, был военно-феодальный режим у этих народов, военно-феодальная аристократия. К этому что ли вернуться, это ли возрождать? Вот почему я выступил против лозунга национального возрождения и всегда утверждал мысль не о национальном возрождении, а о национальном развитии. То, что было достигнуто в советскую эпоху, должно было в условиях реформ и демократических преобразований получить новый импульс развития, а это совсем другое дело!

Что же у нас получилось? Каждый начал копаться в своей исторической памяти, и такое копание привело к определенным национальным трениям и не могло не привести. Нет, не позитивным, не конструктивным был лозунг национального возрождения.

Еще одна мысль: мы очень лихо начали отрицать дружбу народов. Мы бессовестно врали, утверждая, что никакой дружбы народов не было, что это был обман народа и т.д. Самым решительным образом утверждаю: была дружба народов! Не могли мы без нее выиграть такую гигантскую войну, как Великая Отечественная. И солдаты разных национальностей, которые защищали Москву, были скреплены этой дружбой. Никто в окопах никого не спрашивал о национальности. Они, люди разных национальностей, вместе месили окопную грязь, проливали свою кровь, погибали за одно Отечество.

Не было дружбы народов? Была! Любой советский человек мог приехать в Грузию, в Узбекистан, в Крым отдыхать, и любой грузин, армянин мог приехать в Москву, как к себе домой. Разве не примеры дружбы народов, когда разрушенный землетрясени-ем Ташкент восстанавливали всем Советским Союзом, когда Ашхабад восстанавливали? Там целые улицы названы именами городов, которые эти улицы строили. А вспомните трагедию Спитака. Вся страна помогала армянскому народу. А сколько у нас семей двунациональных? Муж, скажем, русский, а жена узбечка, или другие сочетания судеб человеческих… Жили, детей рожали, те в школу ходили, росли, радовались, вбирая культуру двух народов. И что, теперь таким семьям заниматься национальными отно-шениями на кухне?

А я вот как думаю: и нынешняя концепция государственной национальной политики, принятая и утвержденная президентом России, является продолжением той дружбы, которая существовала и благодаря которой все национальности были в единой семье российского государства, были сопричастны его судьбам, его болям и успехам.

Убежден, что мы одно Отечество и не надо делить Россию на какие-то национальные квартиры, отдельные национальные интересы. Именно это и заложено в концепции государственной национальной политики. Ее основной постулат хорошо известен: равноправие всех граждан России независимо от национальной принадлежности. Подчеркиваю: равноправие! Нельзя ведь де-лить: вот это великая нация, а это невеликая. Из чего при этом исходить? Из численности нации? Но это весьма слабый аргумент. Величие нации не измеряется ее численностью, также как и величие человека не измеряется его ростом. Вы же не будете говорить, что человек ростом за два метра более велик, чем человек ростом полтора метра?

А.П.: Национальная политика царской империи, политика очень разумная, многомерная состояла в том, что присо-единенные или завоеванные окраинные районы не подвер-гались давлению, прессингу, но оттуда выкачивался лучший слой населения, элита, которая приближалась к центру, Кремлю, условно говоря, ко двору княжескому, потом к императорскому двору. Эти люди включались в контингент, который вырабатывал общую политику империи, они мгновенно становились частью имперских институтов, получали имперский статус и управляли своими народами уже не из юрт или замков, а из кремлевских палат или из петербургского Зимнего дворца. При этом шла, конечно, определенная ассимиляция, но шла она естественным путем. Кое-что предпринималось административными мерами, через губерн-ские власти, было миссионерство православное, крестили людей, но главной функцией была трансляция этих малых народов, неведомых никому культур в мир через большую, нарастающую русскую культуру она нарастала с ХYII по ХIХ век. Был взлет русской культуры, и с ней транслировались в мир культуры других наций. Вот в чем была квинтэссенция той политики…

К.Ц.: Я согласен с этим, но добавил бы вот еще что. Допустим, осетины добровольно присоединились к России. Они писали русскому царю: “Возьмите нас под свое высокое покровительство”. Взяли! А дальше что? Не через Кремль это вы символически говорите, но через Россию наиболее видные представители народа прошли. Если мне память не изменяет, то более 60 генералов царской армии были осетинами. Это тоже впитывание культуры. Поэтому здесь не ассимиляция была, я с этим тезисом не совсем согласен, не поглощение, а, напротив, взаимообогащение, взаимоприложение… Видение горца оставалось, конечно, но оно получило совсем другие масштабы….