Грузинские народные сказки. Сто сказок.

Вернулись крестьяне, видят – стоит осел посреди гумна, зерном объедается, на осле человек сидит и не отгоняет его. Обозлились крестьяне:

– Ах, ты, негодяй, не видишь – осел все зерно поел, не можешь отогнать его! – схватили палки и давай лупить мертвого старосту, пока не свалили его с осла. Тут вышел крестьянин и говорит:

– Это вы убили человека? Будет вам теперь за это!

Перепугались те.

– Только не выдавай нас и избавь от мертвеца – триста рублей дадим.

Потащил крестьянин старосту, зарыл его в землю, вернулся домой, выгнал жену-изменницу и зажил себе счастливо.

Этакий и Хуже Этакого

Жил один бедный крестьянин, ни земли у него не было, ни в доме крошки. Стоял лишь один ветхий домишко, который по бокам подпирали и поддерживали бревна, чтоб его ветер не унес. И делать-то крестьянину нечего, так целыми днями и ходит без дела. Еле-еле собрался жениться.

Привел жену из дальней деревни. А она попалась дельная, работящая. Увидела жена, что муж целыми днями без дела ходит, стала его грызть:

– Двинь руками, пойди куда, поработай, достань денег – так с голоду умрем!

Не хочется ему работать, отвык. Да и вставать утром с нагретой постели неохота. Пока не схватит его жена за ноги да не стащит с постели, он и не встанет.

Вот однажды жена говорит мужу:

– Пойди, обработай какое-нибудь поле. Своего нет, хоть казенную землю вспаши, все что-нибудь достанется.

Побежала жена к соседям – заняла плуг, быков и привела мужу.

– Ты иди на работу, а я сварю обед и принесу тебе в поле.

Пошел муж. Шел, шел – пришел к Кодорской горе. Там нашел казенные земли и стал пахать Пашет и пашет мужик Уж три раза все поле прошел.

Вдруг стали быки. Взмахнул мужик палкой.

– Э-гей! – кричит.

Потянули быки и опять стали. Зацепили, видно, что-то плугом. Ударил мужик палкой, потянули быки, что было силы, и выбросили наверх огромный, с небо и землю, сундук.

Испугался мужик, задрожал весь. «Погиб я, погубил и семью. В этих казенных землях, видно, что-то было зарыто, а я и отрыл. За это наш царь меня повесит».

Открыл сундук, и что же он видит? Весь сундук полон золотой монетой. Разве две-три монетки из серебра или меди, а то все золото.

Плачет мужик. «Донесут царю про это, убьют меня».

Сидит бедняк, плачет. Вдруг видит – идет поп. Поп в деревне отслужил службу, наполнил хурджин добром – курами да пирогами и сам нажрался – еле тащит его бедный мул. Пожалел поп бедняка.

– Сын мой, что за несчастье над тобой стряслось?

Рассказал ему обо всем бедняк.

– Это ничего, – утешил его поп, – я тебе помогу, ты только подсоби мне пересыпать все это золото в мой хурджин.

Обрадовался бедняк.

Очистил поп весь сундук. Все крупные золотые монеты в свой хурджин пересыпал, а бедняку дал немного мелких монет.

– Бери, ничего, я помолюсь господу, и царь тебя простит.

В этих хлопотах прошел и полдень. И поп, и бедняк порядком проголодались. Смотрит мужик – идет жена, несет обед и кувшин вина. Побежал мужик и обрадовал жену, что он от беды спасся.

– Так и так было дело, а вот поп, божий посол, спас меня.

Рассердилась жена:

– Я тебе задам за твою глупость!

Да что уж делать? Золото все у попа. Позвала жена крестьянина попа обедать, сама шепнула мужу:

– Спросит поп, как тебя зовут, скажи: «Этакий», а меня «Хуже Этакого».

Сели обедать. Женщина все подливает попу вина, а мужу ничего не дает.

– Дай и мне немного этого замечательного напитка, – просит муж.

А жена и не смотрит на него.

– Дай же и мне вина, – просит муж.

Взглянула жена на мужа, да так, что бедняк о вине и думать перестал. А поп хлещет и хлещет чхаверское вино.

– Раз уж так меня уважили, скажите хоть имена ваши, – говорит поп.

Толкнула жена мужа в бок. Он и говорит:

– Я – «Этакий», а жена – «Хуже Этакого».

Нахлестался поп, да так, что и на ногах не стоит.

– Сестра моя, – просит поп, – уложи меня поспать.

Оттащила его жена, прислонила к дереву. Заснул поп.

– А ну, живей, – говорит жена мужу, – клади хурджин с золотом на мула, садись на него сам и скачи домой.

Так и сделали: взвалил мужик на попова мула хурджин, полный золота, сел сам, погнал вперед быков, поехал.

А поп знай себе храпит. Побежала жена к соседям, достала ножницы, подошла к попу. Спит поп – хоть из пушек стреляй. Остригла жена полбороды и половину усов у попа, отнесла хозяевам ножницы и побежала за мужем.

Проснулся поп к сумеркам. Смотрит – ни крестьянина, ни его жены, ни мула, ни хурджина с золотом. Что делать? Вскочил поп и понесся вдогонку за мужем и женой. Бежит и видит – крестьяне в поле работают.

– Здравствуйте! – говорит поп.

– Здорово! – отвечают крестьяне.

– Не видали ли вы «Этакого», не проходил здесь?

Рассмеялись крестьяне.

– Нет, этакого нигде не видали, – говорят.

Побежал поп дальше. Опять крестьяне в поле работают.

– Здравствуйте! – кричит, сам еле дышит.

– Здорово! – отвечают те.

– «Хуже Этакого» не видали ли где? – говорит поп.

– Хуже этакого трудно увидеть, – смеются люди, – выстриг себе поп полбороды и, бегает.

Схватился поп за бороду и понял все.

– Ах, это они, чертовы слуги, муж с женой, со мной сделали.

Так и остался поп в дураках. А муж с женой разбогатели от того золота. Поставили себе дом в два этажа, народили детей и зажили счастливо.

Полторы горсти

Жили два человека. Был у них котелок, было и лобио, да соли не было. Сказал один другому:

– Не сварить нам так лобио. Пойди в город, купи полторы горсти соли.

– Забуду я, как запомнить? – говорит другой.

– А ты иди и повторяй: «Полторы горсти, полторы горсти» – не забудешь. Пошел тот человек в город соль покупать.

Идет, видит – крестьянин вспахал поле, засевает и приговаривает: «Тысяча на одно, тысяча на одно». А тот идет и кричит: «Полторы горсти, полторы горсти». Обозлился пахарь:

– Я прошу, чтобы на одно зерно тысяча взошла, а ты говоришь: полторы горсти! Схватил его и избил хорошенько. Избил, отвел душу и отпустил. Спрашивает тот:

– За что ты избил меня?

– За то, что я сею, а ты говоришь – полторы горсти.

– Так что же мне говорить?

– «Тысяча на одно, тысяча на одно» – я бы тебя не избил, еще отблагодарил бы. Пошел дальше этот покупатель соли. Идет одной деревней, навстречу покойника несут, а он идет и кричит: «Тысячу на одного, тысячу на одного!» Схватили его родственники покойника и давай бить, избили хорошенько, отвели душу, отпустили.

– За что вы меня избили?

– За то, что говоришь – тысячу на одного.

– А что же мне было говорить?

– А ты бы подошел, снял шапку и сказал: «Пусть это несчастье будет первым и последним в вашей семье» – мы бы тебя отблагодарили и с честью проводили.

Пошел дальше этот «Полторы горсти», встретил в пути свадебный поезд, снял шапку и стал говорить: «Пусть это несчастье будет первым и последним в вашей семье!» Схватили его, разложили и что в нем было ширины – в длину обратили. Отвели душу и отпустили.

Отошел немного бедный «Полторы горсти» и спрашивает:

– За что вы меня избили? Что я вам сделал? Меня так научили, а что же я должен был сказать?

– Надо было подойти, снять шапку и крикнуть: «Да здравствует свадебный поезд, да здравствует свадебный поезд!»

Поплелся «Полторы горсти» дальше, весь избитый, еле ноги волочит. Идет и думает, как быть, что говорить, если встретит еще кого. Идет и видит – подкрался охотник к голубям и уже курок взвел, вот-вот выстрелит. Сорвал наш «Полторы горсти» шапку, бросился к охотнику и давай кричать: «Да здравствует! Да здравствует!»