Сказки и песни цыган России

— Позвольте мне прийти к вам на такое чудо взглянуть!

— Нельзя, — кричит барин в ответ.

Не послушалась барыня мужа. Подошла, встала рядом незаметно. Цыган с барином открыли сундук, а он полон червонного золота. Опустил барин руки в сундук, зачерпнул две пригоршни и доверху набил карманы цыгана. У барыни аж глаза на лоб полезли. «Господи, — подумала она, — в наших угодьях, на нашей земле такое сокровище отрыли, и надо его с каким–то цыганом–бродягой делить!»

Едва она так подумала, как поднялся ветер, началась буря. Свалила буря сундук в яму и землей заровняла. Увидал барин жену и понял, в чем дело. Выхватил он шашку, подскочил к жене, взмахнул клинком и закричал:

— Признавайся, что подумала в эту минуту?

— Вот так и так, так и так, — ответила перепуганная барыня. — Пожалела я это золото для цыгана.

В общем, короче сказать, только то золото и уцелело, что барин в карман цыгана успел положить. Достает цыган монеты из кармана и говорит:

— Возьми, барин, золото, оставь мне только десять рублей, и ладно будет.

— Нет, — сказал барин, — не твоя вина, что клад пропал!

Так и не взял у цыгана ни одной монеты.

94. Спорницы

[94]

Попала как–то раз бедная кочевая цыганка в небольшое село. Стала ходить по домам гадать да попрошайничать. Надо же детей кормить как–то, без мужа она осталась.

— И что ты все гадаешь, мучаешься, — посочувствовала ей одна деревенская баба, — сходила бы к бабке Дусе, к колдунье нашей, говорят, у нее спорницы есть, попроси у нее, она — женщина добрая. Она тебе поможет.

— Что за спорницы такие? — спросила цыганка.

— Иди, — ответила ей баба, — сама увидишь.

Пошла цыганка к бабке Дусе. Заходит в избу и видит: нет бабки, а на скамейке сидят две крошечные девочки с косичками и с рожками на голове и веревку плетут из конопли. Взяла цыганка эту веревку в руки, а она у нее рассыпалась.

— Кто вы такие? — спрашивает цыганка у девочек.

— Спорницы мы! — отвечают те. — Мы бабушке помогаем!

А в эту минуту и бабка Дуся заходит. Как увидела цыганку, взмахнула рукой, и сразу спорницы пропали.

— Одолжи мне своих спорниц! — просит цыганка. — Отдай мне их, все равно ты одна живешь, а я езжу везде, бедная, без мужа, а детей–то полно. Помогут спорницы мне работу справлять. Уж я тебе заплачу за них. Ничего не пожалею.

— Нет, — не соглашается бабка Дуся, — они мне самой нужны, ведь я без них тоже пропаду. А твоему горю я помогу. Приезжай ко мне жить. Вот нам обеим спорницы и помогут жизнь прожить.

С той поры осела кочевая цыганка и зажила богато.

95. Удача

[95]

А еще рассказывают цыгане такой случай. Шла цыганка по лесу, в деревню шла по своему цыганскому делу, за спиной ребенок качается, в руках корзинка для провизии. Выходит она на поляну и видит: меж двух берез качели висят, а на этих качелях двое деток маленьких — мальчик и девочка. Смеются дети, заливаются, ни на кого внимания не обращают. «Что такое? — думает цыганка. — Откуда в лесу дети появились? Откуда качели взялись? Ведь до деревни–то еще далеко».

Догадалась цыганка, что не простые это дети. «А вдруг это спорники? — подумала она. — Дай–ка я попробую их поймать!»

Стала цыганка подкрадываться к качелям, да только как ни старалась, все равно на сухую ветку наступила — и раздался треск. А тут еще ребенок проснулся, заголосил у матери за спиной. Всполошились спорники. Как увидали они цыганку, так взмахнули ручками и побежали прочь. Добежали они до края леса и исчезли, словно их и не было. Подбегает цыганка к качелям и видит: тапочка на земле лежит. Подняла цыганка шапочку и положила в корзину. В этот день столько набрала она провизии в деревне, что едва дотащила. И с тех пор поселилась у цыганки удача: что только ни задумает, все у нее получается. Это шапочка спорников ей счастье принесла.

96. Шелуха — Лошадиный Отец

[96]

Кочевал по свету цыганский табор. Большой был табор, да по–разному жили люди в нем Среди всех самым богатым и самым удачливым был цыган по прозвищу Шелуха. Поедут цыгане лошадей продавать на ярмарку — Шелуха с барышом приходит, а остальные еле концы с концами сводят. Менять лошадей начнут, глядишь, Шелуха за клячу такого красавца–коня выменяет, что ни в сказке сказать ни пером описать, да еще денег сверх того возьмет. А другие цыгане рядом с ним, наоборот, хороших коней на плохих сменяют. Бояться стали цыгане Шелуху, принялись поговаривать, мол, с нечистой силой он дело имеет Так или иначе, но скопил Шелуха за свою жизнь огромное состояние. И был у него табун отборных лошадей, среди которых выделялся своей красотой и статью конь по кличке Буян. Вороной, долгогривый, с полуслова понимал он своего хозяина. Да и не только Буян, все остальные лошади тоже любили Шелуху, словно он на их лошадином языке с ними разговаривал. За это и дали цыгане прозвище Шелухе — Лошадиный Отец.

Так и жил бы себе Шелуха, нужды и горя не знал, но заболел однажды. Подзывает он свою жену и говорит ей:

— Пойди выкопай клад, который я зарыл там–то и там–то. Возьми деньги и уздечку серебряную. Продай уздечку, купи для меня еды хорошей да знахаря позови, чтоб помог мне вылечиться. Авось поправлюсь!

Нашла жена Шелухи место, где он клад зарыл. Копала, копала, покуда силы были, да не смогла докопаться до клада. Знать, глубоко был зарыт клад. А цыгане посмотрели, где Шелухина жена копает, да на ус себе намотали.

На следующее утро Шелуха опять жену зовет:

— Послушай, жена, что скажу тебе, сон приснился мне недобрый: Буян наш снился мне, будто стоит он на пригорке да копытом землю бьет.

— Ой, Шелуха, не к добру все это. Вот и мне сои привиделся: змея огромная ползала. А поутру переносица чесалась. Ой, не к добру.

Недаром говорят: сон в руку. Не успел вечер наступить, как Шелуха умер. Крик, шум пошел по табору. Ну как же, видным человеком был Шелуха — хоронить надо!

Заходят цыгане в шатер на покойника посмотреть, вина с собой прихватили. Ведь обычай цыганский такой, что у покойника всю ночь надо сидеть, перед тем как отпевать его. Сели цыгане около гроба, разлили вино по стаканам. Выпили, хмель им в голову ударил. Тут один цыган и говорит:

— Не больно мы тебя, Шелуха, любили, да что сейчас говорить, умер ты, и ладно! Может, и тебе с нами выпить хочется?

Налил цыган вина, разжал покойнику пальцы и вставил в них стакан. Расхохотались цыгане, стали подходить и с мертвым Шелухой чокаться:

— Царство тебе небесное, Шелуха, только ты нам вреда не приноси, а то мы знаем тебя: с чертями дружишь!

Плачет жена Шелухи:

— И зачем вы так над покойником издеваетесь? Что он вам худого сделал?

— А то и сделал, что не было нам с ним счастья да удачи.

Просидели цыгане возле покойника всю ночь, а наутро в церковь собрались — отпевать Шелуху. Весь табор поехал. Едут, песни поют, смеются, словно не на похороны собрались, а на свадьбу. Приехали. Начал поп отпевать покойника, а цыгане кричат:

— Хватит, батюшка, кадилом махать, ты лучше нас причасти да грехи нам отпусти, — и снова смеются.

— Ах вы, богохульники, — рассердился поп, — вы лучше у покойника прощения просите, не то никогда вам этот грех не замолить.

А цыгане не унимаются:

— Батюшка, а как молиться надо: так или вот так?

— Батюшка, а почему твои певчие петь не умеют? Давай мы сами споем, их поучим...

Довели цыгане попа до великого гнева. Кое–как он покойника отпел, а потом стал денег просить за службу.

— Не давать ему денег на певчих, пели плохо, — кричат цыгане, — мы и бесплатно лучше споем.