Урал-батыр

Глава 2

О том, как прославился Урал, разгромив и уничтожив царя Катила, и даровал людям свободу.

Урал со старшим братом вдвоем,

Считая дни, месяцы, годы,

Где через черный бурелом,

Где через горы, а где бродом —

Двигались вместе одним путем;

Ехали так, и в один из дней

Там, где проворный бежит ручей,

Повстречали они старика

С белой бородой до земли.

Посох большой тот держал в руках.

Братья к старику подошли,

Почтительно поздоровались с ним.

Приветствием ответил он им.

Куда и откуда идут они,

Старец расспрашивать стал у них,

Обо всем — куда, почему —

Рассказали братья ему.

Впал в задумчивость тот. Потом

По бороде провел рукой

И, указав на распутье дорог,

Разговор повел такой:

«Перед вами лежат два пути:

Налево пойдете — вас впереди

Смех, веселье беспечное ждут.

Там, забот и вражды не зная,

В полном согласии живут:

Волки и овцы на вольных лугах,

Лисицы и куры в густых лесах,

Птицу Самрау всем сердцем чтут,

Не едят мясо, кровь не пьют —

Смерти дорогу не дают.

Вот такая там есть страна.

На добро отвечать добром —

Обычай в краю благодатном том.

А направо пойдешь — вдоль дороги всей

Только слезы и плач людей.

Жестокости и скорби полна

Та горемычная сторона.

Царь коварный Катил в ней правит,

Кровь живую пьет у людей.

Всюду увидишь там груды костей —

Вот что ждет, коль пойдешь направо».

И рассказ такой услыхав,

Обычаи здешние разузнав,

Двое братьев — Шульген и Урал —

Жребий бросили меж собой,

Каждый участи лучшей желал.

И жребий братьям выпал такой:

Младшему — налево идти,

Старшему — направо идти.

Каждый сам сделал выбор свой.

Но Шульген не согласен был: —

Про старшинство ты мое забыл!

Знай же: налево я пойду, —

Стал настаивать он на своем.

И правым Урал пошел путем.

Шульген отправился левым путем.

Правой Урал поехал дорогой.

Была она и трудной, и долгой;

Много рек он переходил.

Много гор он перевалил,

Покуда не добрался до склона

Горы, поднявшейся до небосвода.

Там старуху он повстречал:

Рубцами и шрамами испещрена,

Кровью запекшейся обагрена

У старухи была спина;

Кожа висела на ней клоками,

Словно изодранная волками;

Чернели ее обнаженные ноги.

Как у кур, ворошащих мусор;

Точно трава, что стужей убита,

Желтизной ее щеки покрыты;

Как у коры, что лишилась сока,

Мясо на бедрах ее иссохло.

Точно наросты на дереве старом,

Выступали буграми суставы.

Рядом со старухой Урал

Красивую девушку увидал.

На солнце сильно она загорела,

Волны волос укрывали тело;

Словно выточена из ствола

Ясеня, была стройна.

Страха иль стесненья полна,

Пряталась за старухой она.

Как у насытившейся дичью птицы,

Грудь ее выпуклою была.

Глаза были дивно хороши,

Как озеро, блещущее сквозь камыши.

Вся она нежна и чиста,

Тонок, как у пчелы, ее стан.

К ним-то и подошел Урал.

«Вы не пугайтесь меня, — сказал,—

Издалека я сюда пришел.

Был мой путь и крут, и тяжел;

Когда покидал я родительский дом,

Был еще я совсем юнцом;

Знайте: людей я не обижаю,

Их жилища не разрушаю.

Смерть-злодейку хочу отыскать,

Хочу я смерти ее предать.

Подойдите поближе ко мне.

Расскажите о вашей стране.

Тогда приблизились мать и дичь,

Не в силах волнении превозмочь».

К небу старуха глаза возвела

И такой разговор повела:

«Вижу, ждешь ты издалека

С думой, глубокою, как река.

Ах, егет, если б знал ты о том,

Куда дорога тебя привела,

Какие черные дела

Наш царь творит во дворце своем!

Тех, кто про болезни не знал.