Кыся

- Нет, почему же? - возразил третий. - Это случается довольно часто. Странно только, что лопнуло переднее колесо. Обычно, переднее колесо поднимает гвоздь, а пропарывается уже заднее.

- Рихтиг, - сказал мой Водила, - дескать, "правильно".

- Говорите по-немецки? - спросил Водилу руководитель Рэкса.

- Айн бисхен. Немного... Майне фройнд гуте дойче шпрахен, - и Водила кивнул на Алика. - Поговори с ними, Алик, по-ихнему...

Я заметил, что Водила ускорил темп работы и понял, что он хочет поставить запасное колесо именно в присутствии полиции. Чтобы, когда полиция уедет, наша машина была бы уже на ходу. Что он придумал, я не мог разобрать - в голове у Водилы была какая-то лихорадочная каша. Но я понял единственное - мы обязаны быть на колесах!

Лысый стоял в паническом перепуге, словно дерьма в рот набрал.

- Приготовьте, пожалуйста, ваши бумаги, - сказал молоденький полицейский.

Он именно так и сказал - "пожалуйста" и "бумаги". А не "Па-а-апрашу документики!", как у нас. Я совершенно не собираюсь идеализировать немецкую полицию, и это будет отчетливо видно из дальнейшего, но вот это "пожалуйста" мне у них очень понравилось.

- Возьми у меня в верхнем кармане куртки, - сказал Водила Лысому. Рукавицы худые, руки все равно грязные...

И пока Лысый предъявлял свои документы, пока доставал документы моего Водилы, а совершенно не теряющий присутствия духа Алик весело показывал свои "бумаги" и непрерывно болтал с полицейскими о том, как он встретил своих бывших земляков в Ганновере, как взялся помочь им с немецким, если возникнут в дороге какие-нибудь затруднения, - я напрямую сказал этому задроченному Рэксу:

- Рэкс! Не рычи и не скалься. Хоть на минуту забудь о вековом антогонизме! Не смотри на меня сейчас как на КОТА. Считай, что в эту секунду, я для тебя источник очень важной служебной информации!

- Пошел ты, знаешь куда.... - ответил мне этот хам. - Тоже мне - "источник информации"! Шайзе...

Но я решил, что вытерплю все! И постарался сказать самым мирным тоном:

- Рэкс, дорогой!.. Да подавись ты своей Собачьей фонаберией! Будь проще. У нас в машине сто килограмм кокаина, понял, немецкое твое рыло?! А этот худенький Алик - убийца! Как говорят в России - "Исполнитель"! Как только вы уедете - он сразу же застрелит моего и вон того - Лысого. Тоже, кстати, бандюга. Неужели ты сам не чувствуешь, как от этого Алика разит оружием?!

- У моих у всех тоже оружие. Я не могу принюхиваться к каждому встречному и поперечному. Будет приказ - понюхаю.

- Ты милицейская Собака или нет?! - заорал я на Рэкса.

- Нет. Я - Собака полицейская.

- Один черт! А раз ты полицейская Собака, ты обязана...

- Без приказа я не имею права.

- Идиот безмозглый! Чиновничья твоя морда!.. Какой тебе еще нужен приказ?! Вот - ты, а вот - преступник! Хватай его!

- А где приказ? - тупо спросил Рэкс и, конечно же, "склонил головку набок". - Существуют определенные инструкции...

- Рэкс, браток!.. Плюнь ты на инструкции! Ты же представитель такой страны, с такими дорогами, с такими "Хунде-барами"!..

Я уже не знал, как еще польстить этому тупице!

- Хоть раз в жизни прояви инициативу, дубина! Тебя же будут потом на руках носить! На всех углах расхваливать...

- Я никому и никогда не позволяю носить себя на руках, - с достоинством ответил Рэкс. - И хвалить меня тоже не надо. Мне достаточно, чтобы меня не ругали и не уволили.

Я думал, что я сейчас лопну от бессилия и злости! Я спустился с крыши по открытой двери в кабину, а уже оттуда спрыгнул на землю и сел прямо напротив Рэкса, чем несколько ошарашил и его, и всех вокруг.

- Я обращаюсь к тебе как Животное к Животному! - прямо сказал я Рэксу. - Ты наконец это можешь понять, кретин ты зацикленный?!

- Если ты будешь оскорблять меня при исполнении служебных обязанностей, я задам тебе трепку, - строго сказал Рэкс.

- И останешься минимум без одного глаза, - пообещал я ему. - За это я тебе отвечаю. Да еще и морду располосую так, что тебя никто не узнает. А кому в полиции нужна одноглазая Собака? Вот тут-то тебя точно вышибут пинком под хвост с государственной службы. Тем более, что свои прямые служебные обязанности ты исполнять отказываешься. Шлемазл!..

Это всегда так Шура Плоткин говорил, когда сталкивался с каким-нибудь абсолютно умственноотсталым типом. Причем, насколько я понял, Шура и сам не знал, что такое "Шлемазл". Однажды он сказал мне, что это было любимое ругательство его бабушки. И оно ему еще в детстве очень понравилось. Понравилось, как звучит.

- Шлемазл... - с разными интонациями повторял Шура. - Шлемазл!.. Нет, в этом что-то есть... Ты слышишь, Мартынчик? Шлемазл - и этим все сказано!

Одним глазом я следил за этим вонючим Рэксом - чтобы он меня сдуру не цапнул, а вторым поглядывал на Водилу и видел, что наш грузовик уже прочно стоит на новом колесе, простреленное валяется рядом, а Водила убирает инструмент в железный ящик с ручками.

Я решил сделать последнюю попытку:

- Послушай, шлемазл! - сказал я этому Рэксу. - У тебя хоть с твоим Шефом есть Контакт?

- Какой еще "контакт"?

- Телепатический, - терпеливо объяснил я.

- А что это такое?

- Ну, Он тебя понимает?

- Нам достаточно того, что я Его понимаю. Он приказывает, я делаю. А больше нам ничего не положено.

- Но ты можешь рассказать ему все, что я тебе говорил? - продолжал допытываться я.

- Стану я ему забивать голову всякими Кошачьими бреднями!

Вот тут я унизился до того, что не вмазал ему по рылу за такую в высшей степени оскорбительную фразу, а покорно попросил еще раз:

- Может быть, Ему это не покажется такими уж бреднями. Попробуй, Рэксик, а?..

- Какой я тебе еще "Рэксик"?! Ты как разговариваешь с полицией?! вдруг зарычал этот болван и рванулся ко мне.

Я сходу врезал ему пару раз по харе когтями и мгновенно очутился на крыше кабины.

- Эй, Кыся! Ты чего собачку обижаешь? - крикнул мне Водила.

Впервые в жизни мне дико захотелось выругаться страшным Человеческим матом! И чем грязнее - тем лучше... Мне захотелось выплеснуть на голову этой тупой полицейской Псине поток всех возможных и невозможных Людских матерных слов в самых чудовищных и тошнотворных комбинациях, которые я когда-либо слышал у нас в России!

Но матюги так и застряли у меня в глотке, потому что полицейские сказали всем "Гуте райзе!" - что-то вроде "Счастливого пути...", втащили своего озверевшего болвана Рэкса в машину и уехали. А мы с Водилой остались нос к носу с Лысым и Аликом.

Вот когда я понял, что нам с Водилой надеяться не на кого! Если мы не спасем себя сами, нас никто не спасет. Тем более, что в руке у Алика снова появился его большой пистолет.

Неожиданно в моей голове вдруг возник негромкий голос Водилы: "Не психуй, Кыся. Не дергайся. Как-нибудь выгребемся. Ты там сверху приглядывай за Аликом. Вдруг он стрелять захочет..."

Вслух же Водила сказал:

- Ну что, будем перегружать вашу пачку?

- Вот это молодец! - восхитился Алик. - А я уж думал, что тебя придется снова уговаривать.

И Алик выразительно помахал пистолетом.

- Пять штук на дороге не валяются. А если потом еще с каждого рейса так же... Как говорит мой Кыся - чего мне хвост задирать и зубы скалить? - ухмыльнулся Водила.

- Ах, у тебя еще и Кот говорящий?! Ну, ты грандиозный мужик!

Алик был удивительно артистичен! Он все время во что-то играл. В "милую мальчишескую беспечность" и "хорошее настроение" с дорожной полицией, в "восхищение" моим Водилой, в "простоту" и "рубаху-парня", в "располагающую открытость". Играл широко, легко, без пережима, целиком отдаваясь только что сочиненному образу.

Однако, с Лысым он был строг и неумолим. Но это тоже была своего рода игра - этакий маленький спектакль в расчете на трусливого и неумного зрителя.