Брачное обявление (СИ)

      В это время, раздался грохот, напомнивший ему тот, с каким сталкиваются на полном скаку двое облачённых в доспехи рыцарей. Оказалось, что это одна из повозок, стремясь объехать мечущееся между потоками существо, изменила траекторию движения и врезалась в другую повозку. За этим столкновением последовало еще несколько, и вскоре вокруг него образовалось скопище в разной степени покорежённых колесниц.

      Движение вокруг остановилось. Из столкнувшихся повозок стали выбираться разъярённые черти. Черти-возницы также сильно смахивали на человеческие существа. Все они направлялись к нему с явно не добрыми намерениями. Некоторые сжимали в руках дубинки и какие-то металлические предметы, явно не предназначенные в качестве презента для только что попавшего в Ад существа.

      Обратив внимание на то, что с обочины к месту происшествия спешат ещё двое чертей, одетые в одинаковую одежду, с дубинками в руках и болтающимися на поясе цепями, он почувствовал панику и бросился бежать в сторону противоположной обочины.

      За спиной нарастал шум погони, раздавались крики и резкие звуки, похожие на свист неведомых птиц. Выбравшись на обочину, он побежал, расталкивая идущих навстречу жителей Ада.

      Стремясь оторваться от погони, он бросился в какой-то вестибюль и, пробежав его, попал в ведущий вниз широкий каменный коридор. Удушливый воздух местной улицы сделался затхлым с примесью запаха нечистот. Повсюду валялся мусор, на который, впрочем, привыкшие ко всему черти не обращали внимания. Заметив, что погоня отстала и его замечают не больше, чем на мусор под ногами, он сбросил скорость и стал двигаться в том же темпе, что и все.

      Плотность идущих рядом с ним существ постоянно увеличивалась, и когда они, спустившись по диковинной движущейся лестнице, оказались на нижнем ярусе, то уже представляли собой толпу.

      Окружавшие его адские жители были облачены в столь нелепую однотипную одежду, что казались однополыми. Отличить чёрта от чертовки было практически невозможно.

      Спускающихся по лестнице внизу поджидал, одетый в рваные штаны и балахон грязно-голубого цвета, нестарый ещё чёрт, который совал им в руки небольшого размера яркие бумажки, видимо с какой-то важной информацией. В его ушах, носу, губах и, даже, бровях торчали небольшие металлические предметы, а прочие видимые части тела были украшены какими-то рисунками. Судя по всему, этот абориген в чем-то провинился перед местными властями или богами этого мира. За что и был ими жестоко наказан. Некоторые из чертей брали у горемыки листок, другие проходили мимо, словно не замечая его. Он на ходу взял один из листков и машинально засунул его себе в карман.

      Помещение, в которое он попал, сойдя с движущейся лестницы, напоминало огромный каменный зал, с двух сторон которого пролегали широкие канавы. По дну канав зачем-то были проложены стальные жилы. Канавы обоими концами уходили в разверзнутые пасти подземных туннелей.

      "Гномья работа, - подумал он, - вот, значит, куда ведут их тайные ходы. Эти хитрые бестии, даже в Аду работу находят!"

      Ему захотелось выбраться назад из этого затхлого пространства, но потом в голову пришла другая мысль.

      "Надо попробовать пройти через один из туннелей, - подумал он. - Может быть, сумею выйти к проклятым землеройкам, а там глядишь, удастся связаться с отцом. Раз он ведет с ними дела, значит..."

      Здесь его мысли были прерваны нарастающим гулом, исходившим из прорытого гномами хода, а потом показалась голова мерзкого чудовища с двумя горящими глазами. Выползавшее из темноты чудовище оказалось огромной железной гусеницей.

      Страх обуял, измученное кошмарами, существо.

      "Бегите!!! - заорал он стоящим рядом с ним жителям Ада, пытаясь выбраться из окружавшей его толпы.

      Однако, казалось, что появление чудища никого не пугает, все продолжали стоять, со спокойными равнодушными лицами. На него также никто больше не обращал внимания. Казалось, что его просто перестали замечать.

      В остановившейся, тем временем, напротив толпы гусенице с лязгом открылись проемы и его, визжащего от ужаса, извивающегося, в тщетной попытке вырваться из толпы, под напором этой толпы засосало внутрь кошмарной твари.

      Створки с лязгом захлопнулись, и чудище, трясясь и грохоча стальными членами, стремительно набирая скорость, направилось в тёмный туннель. Видимо, оно спешило в свое тайное логово, чтобы без помех переварить беспечных чертей, а вместе с ними и его самого.

      "О, Древние Огры! Клянусь принести вам в жертву стадо коров. Спасите меня! Клянусь осенью жениться, если выберусь отсюда! - произнёс он страшную клятву. - Мамочка, где ты?! А-а-а-а-а!!! Помогите!!"

      Он почувствовал, что на лицо его полились струи какой-то жидкости.

      "Всё! Начала нас переваривать. Это - конец!" - решил он, отчаянно пытаясь стереть лапами с морды льющуюся жидкость.

      В этот момент кто-то крепко схватил его за плечо и стал сильно трясти. Он обернулся и увидел, что-то кричавшую ему беззубую старуху, одетую во всё чёрное. Он не мог разобрать ни слова, потому что речь была чужой, не похожей ни на один из известных ему языков. Однако, затем, сквозь царящий в утробе гусеницы грохот, он начал улавливать слова на родном гоблинском языке.

      - ... Сон... тебе... сон... проснись, сынок!.. хорошо... это ... мама... узнаешь... мамочку?

      - Отстань, сволочь старая, ты мне не мать! - заорал он, пытаясь вырваться из цепких лап мерзкой старухи, которая уже была не старухой, а чудовищем с телом гоблина и головой огромного птеродактиля.

      Потом он почувствовал, как поток выливавшейся на морду жидкости усилился, а по самой морде кто-то нанес серию пощёчин. Причём, почему-то на правую щёку приходилось ударов больше, чем на левую.

      - Просыпайся, сыночек, очнись же, наконец! - вдруг отчетливо раздался над его головой озабоченный голос матери.

      - Мам, что ты на него из сифона брызгаешь? Видишь ведь, что толку никакого. Тресни лучше его сифоном по башке, или, давай я на кухню за половником сгоняю, - раздался рядом другой голос.

      "Ну, Перебухай! Ну, гадёныш, я тебя точно когда-нибудь придушу!" - подумал он, узнав голос младшего братца.

      Раздался звук очередной пощёчины и звук падающего тела. Очевидно, на этот раз пощёчина досталось зловредному брату.

      - Мам, ты что? Я же ничего не сделал, - прохныкал Перебухай.

      - Радуйся тому, что у матери рука легкая, - раздался голос матери, - но могу и отца позвать.

      "Слава Древним Ограм, я дома" - с облегчением, постепенно приходя в себя, подумал он и открыл глаза.

      - Слава Древним Ограм, очнулся, наконец! - воскликнула мать.

      - Что, сынок, сон страшный приснился? - ласково спросила она.

      - Очень страшный, просто кошмар, - прохрипел он в ответ.

      - Ему невеста, Карытахана, наверное, приснилась, - высказал из-за двери догадку Перебухай.

      - Убью, сволочь! - пообещал брату начинавший приходить в себя Мырыдхай.

      - Мальчики, прекратите! Вы ведёте себя, как дети! - прикрикнула на них госпожа Несогласенподыхай.

      - А что тебе снилось? - с интересом спросила она своего первенца.

      - Ад снился, всякие ужасы... Ой! Приснилось, что дракон Крюгер похитил Бежимвпостель! - Мырыдхай резко сел на кровати, ибо он очнулся в своей собственной постели, где и проводил первую ночь в родном доме после возвращения с Праздника Древа.

      - Нужно срочно узнать, не случилось ли с ней чего! - воскликнул он.

      - Успокойся, сынок, это же всего лишь сон. Потом, знаешь, твоё увлечение этой эльфийкой перешло все допустимые пределы. Знакомые уже начинают над нами смеяться. Я сначала думала, что всё это пустые слухи, распускаемые завистниками, но теперь вижу - дело серьёзное. Пора заканчивать с юношескими увлечениями и браться за ум.