Лия Кирсанова и шкатулка желаний (СИ)

– Это почему? – спросила Света. – Такой красавчик! Ну, кафтан заляпан кровью, и что?

– Он может напугать вас так, что вы до конца своих дней будете прятаться в мире анимашей! – пригрозил он.

Девчата только рассмеялись. Призрак собирался воплотить угрозу мага, но был катапультирован. Девушки пошли дальше, а капрасского студента оставили стоять и думать. Думал… долго думал… Коридор был длинным. На полу располагалась ковровая дорожка. Над головой пронеслись транспортные средства: музыкальные инструменты, мётлы и пылесосы «Циклон»… Пылесос? Да ещё и марки «Циклон»? Где такой раритет нашли?..

На подоконниках стояли вазы. Хм, тоже самоубийцы? Нужно же выяснить! Подойдя поближе, я стала наблюдать за реакцией вазы. Та пока делала вид, что меня не замечает. Я сделала ещё шаг. Ваза шелохнулась. Опаньки! Ещё шаг… ваза треснула. Ещё шаг и она стала увеличиваться в размерах. Я спокойно наблюдала, но сафирит приготовила, чтобы вовремя отразить атаку.

В длину ваза стала около трёх. Что-то у меня закралось подозрение, что она меня стрескать хочет… Так на деле и оказалось. Без церемоний, ваза набросилась на меня. Внутри было темно. Посчитав, что я уже достаточно находилась внутри вазы, я коснулась камня сафирита двумя пальцами.

О, светлее стало! На полу валялись осколки. Боковым зрением я заметила того паренька, который объяснял Свете и Марине, что приведение дразнить нельзя. Сейчас капрасский студент стоял с открытым ртом, смотря на меня. Стряхнув с себя остатки осколков, я, помахав ему, пошла изучать замок дальше. На картинах были изображены маги. Картины были живыми. Многие образы разглядывали меня с интересов, а некоторые даже глядеть не хотели.

Вышла я в сад. Яркое утреннее солнце встретило меня теплыми лучами. Сад цвёл, будто он отказывался спать. На некоторых деревьях постепенно созревали плоды. Миновав сад, я вышла к теплице. Она была большой. Даже наша теплица была не так огромна, как эта. Как раз около неё я и встретила Милана со Святом. Они кого-то ждали.

– Привет ребят! Что стоим? Кого ждём? – поинтересовалась я.

– Да вот, одну девушки по имени Лиля Кирсанова. Не видела? – спросил Милан.

– Я за неё.

– Ну, раз ты, тогда будем считать, что мы дождались.

– Мы тут наблюдаем за капселльским полем, – сказал Святослав.

– Что интересного?

– Пока ничего. Варгас уже час пытается выведать у Ярика: почему нас сюда притащили так рано.

– Дык, чего стоим? Пошли поближе! – бойко скомандовала я.

Мы подошли поближе. Тренер Варгас размахивая руками, как ветряная мельница, пытался добиться чёткого ответа. Тренер Ярик, то усмехался, то скептически оглядывал Варгаса.

– Я хочу знать: почему Мирослав вызвал команду за три дня до матча?

Ярик только плечами пожимал.

– Слушай Варгас, ты чего такой нервный? Детишки с особым воодушевлением рассматривают Капрассу. Может, им здесь даже захочется остаться!

– Это вряд ли Ярик, – усмехнулся тренер. – Скорее я поверю, что ваши студенты перейдут к нам, нежели наши к вам. Более скажу: студенты капрассы уже с утречка ходят с большими глазами. Если наши здесь и останутся, то только ради интереса. Поверь Ярик: вы от наших студентов устанете!

– Фью! Один из студентов видел, как вашу девчушку заглотала ваза, – заулыбался Ярик.

– И я уверен, что наша девчушка разнесла эту вазу в пух и прах!

Святослав с Миланом почему-то посмотрели на меня.

– Неужто это твоих рук дело, а Лилька? – прищурился Милан.

– А что я сразу?

– Ну, начнём с того, что только у тебя хватает ума посмотреть что будет, если тебя заглотает ваза, – назидательно сообщил Свят.

Я слегка толкнула его плечом.

– Ещё не так скажи!

– Подумаешь, заглянула внутрь! – буркнула я. – Вдруг там что-то интересное было бы!

– И что, было? – воодушевлённо спросил Свят.

– Там темно было! И я посчитала, что делать мне в тёмной вазе нечего.

Мы немного отвлеклись. Потому как Ярик теперь размахивал руками.

– Да как ты может так говорить?!

– Могу. Год назад ты говорил тоже самое о нашей команде, – пожал плечами тренер Варгас. – Неужто забыл? Давай напомню! Год назад ты говорил, что я учу команду Амарансеса жульничать…

– Ага! Как тогда ты объяснишь, что твои игроки балуются флейтами, лирами и гитарами? Не мне тебе рассказывать, что у тех, у кого есть слух и хоть какие-то зачатки к музыке, могут использовать музыкальный инструмент в качества оружия! – перебил его Ярик.

– За их поведением на поле я не слежу. Если их вынуждают прибегнуть к магии – прибегнут! – отвечал Варгас. – Мне важна игра. Даже наше Тёмное отделение играет честно, хотя это не их конёк.

Теперь понятно, почему Света с Мариной таскают свои инструменты. Я же свою лиру берегу, как зеницу ока. А вот на игре я веселюсь по полной программе! Играть-то я не имею, а потому такие звуки выдаю, что аж уши в трубочку заворачиваются!

– Между прочим, твоя команда отнюдь не самая хорошая. Те ещё оболтусы! – добавил Варгас.

Ярик только усмехнулся. Похоже, ему лестно было слышать, что его команда не промах!.. Физиономия сияла, как медный таз! Варгас ушёл, оставив Ярика наедине с самим собой. Мы решили, что и нам пора идти. Милан вдруг вспомнил о Лизейн Нойри. Он так заулыбался, что мы со Святом задумались: нам спрятаться и сделать вид, что мы этого комментатора не знаем?

– Э, вы чего? Я вроде вас ещё и не обнимал даже, – удивился Милан.

Мы со Святославом переглянулись.

– Да расслабьтесь вы! Эта же Лизейн! Куда же я без неё! Пошли!

– Похоже, наш друг не здоров, – заметил Свят.

– А вдруг ещё болезнь заразна! – добавила я.

В коридорах было тихо, ибо шли занятия. Милан шёл впереди, будто он знал, где Лизейн находится. И что вы думаете? Он нас к ней и привёл! Не знаю, как Свят, а я в ступоре была.

– Откуда ты знаешь, что она здесь будет? – решила я задать интересующий меня вопрос.

– Прежде чем разбудить Святика, я прочитал расписание. Да, вот так! Подготовился я! Интересно: Лизейн меня помнит?

Ответ Милана не интересовал. Он подошёл поближе, чтобы видеть её, но был удивлён, когда увидел Макария Колаши.

– Оп-па! Да тут ещё и Макарий!

Макарий быстро вскинул голову. Ему показалось, что он что-то слышал. Нас не было видно, и проверять он не стал.

– Мирослав так ничего и сказал? – спросила Лизейн.

– Нет. Говорит, что ещё рано делать какие-либо выводы. Сегодня первый день. Вот и пусть делают выводы. Если понадобится, мы ещё денька на два затянем их визит, – ответил Макарий.

– Детишки не знают, что им приготовили! – загадочно сказала Лизейн.

– Это вы не знаете, кого пригласили! – тихо произнёс Милан.

Играющий комментатор потёр ладони, и что-то шепнув, вызвал тучу. Тучка времени зря не теряла и тут же принялась заливать гостиную. Гроза, гром, дожди – и это всё для капрасских профессоров.

– Бежим! – крикнул Милан. – Они сейчас рванутся за нами!

Дважды повторять не пришлось. Мы бросились вслед за Миланом.

– Проклятье! Доберусь я до вас! – раздался позади нас разъярённый голос Лизейн.

– Милан! Ты хоть знаешь, куда мы бежим? – спросила я.

– Нет! Но знаю, где можно спрятаться!

Мы бежали по коридорам. Петляли, заворачивали за углы, пробегали мимо ваз-убийц. Только и был слышен позади нас звон разбившейся посудины.

– Сюда! – крикнул Милан.

Мы спрятались под лестницей. Под ней было так темно, что редко кто отважится сюда заглянуть. Мокрые, злые капрасские профессора остановились напротив лестницы, под которой мы прятались.

– Жалкие ничтожества! Доберусь я до вас!

Бархатное платье Лизейн промокло насквозь. Оно прилипало к телу. Она только и делала, что оттягивала его. Макарий тоже был мокрый. С его кафтана стекали капли воды.

Меня всегда интересовал один вопрос: почему, когда мы от кого-то убегаем и прячемся – да хоть под той же самой лестницей! – преследователи останавливаются прямо около нас? Почему бы им просто не пробежать мимо нас? Что за закон всемирной подлости?