А всё начиналось так (СИ)

— Э-э-э!!! — возмущённо прокричала, всем телом налегая на демонову спину, чтобы спихнуть того на фиг с моего пенька. — Не надо меня так называть! Это... Это не соответствует действительности!

— Да ну? — ехидно поинтересовался он.

— Да! — пыхтя, натужно дыша, мне всё-таки удалось спихнуть мужчину.

— Эй! — демон со смачным шлепком грохнулся на землю.

Оставшись на пеньке, я захохотала, демон, собственно, тоже, что и помешало ему подняться. Предпринимая отчаянные попытки встать хотя бы на четвереньки, он терпел поражение за поражением, что не мешало ему мужественно продолжать.

Я уже не могла даже нормально смеяться, а издавала только невнятные хрипы и сипы с присвистом, хватаясь за живот, начавший немилосердно болеть. (Так ведь и пресс накачать можно! Точно говорю, я уже себе восемь кубиков обеспечила!) Алик от меня не отставал. Поняв, что его ослабевшие конечности отказываются служить своему хозяину, он повалился на спину, продолжая смеяться.

— И-и!.. Это я еще толстопопи-ик?! — сквозь смех простонала я, намекая на его провальную деятельность.

— Это всё ты винова-ата-а, — ответил он, но фраза прозвучала не как наезд, а как жалоба маленького ребёнка, несмотря на низкий голос, который стал практически пищащим. Меня сразил приступ РЖАЧА. Ой бли-ин, кажется я насмеялась на всю оставшуюся жизнь.

Такими безустанно (тут я бы поспорила, но против организма не попрёшь, хочет смеяться, зар-раза) ржущими нас и нашли Крис с Фридером.

— Это что? — удивлённо спросил дядя, а Фридер, завидев нас, сам не сдержал весёлого смешка.

— Дядя, спаси-и, — простонала я. — Я уже... Не могу... Смеяться, — смех мешал нормально разговаривать, но я честно пыталась. Жаль только, что от моих попыток и дядя захохотал. Всё, капец! Самой мне не остановиться. Что ж делать-то?

"Мы ж так на поступление опоздаем!" — вдруг осенило меня. Смех как отрезало. Если опаздаю — я себе никогда не прощу!

— АТАС!!! ОПАЗДЫВАЕМ!!! — проорала что есть мочи, перекрывая смех мужиков. Ой, аж живот прихватило от крика.

Эти тоже прониклись, но не успокоились до конца. Зато хоть ходить нормально смогли. Только демон, как и я, немного шатался, хватаясь за живот. На его лице явно было написано, что он мне "отомстит" за ржач.

— Кстати, а как ты нас нашёл? — тихо спросила у Фридера по пути в дом. — Ведь, по сути, через заклинание ты пройти не мог.

— А я шёл по твоим следам. Веришь-нет, я научился определять, где ты и как тебя найти, — так же тихо ответил воин.

— Потрясно!..

"Интересно, а какие ещё способности скрываются в нашем воине? Как бы это узнать?"

— О чём вы там шепчетесь? — спросил дядя.

— Да так, о своём, о женском, — ответила. Фридер хрюкнул. Дядя не сдержал улыбки. Демон весело оскалился. Но нового приступа смеха не последовало, слава богам!

— Где вы пропадали? — строго спросила тётя с порога.

— Возвращение блудной племяшки, — громким торжественным шепотом прокомментировал Потька, стоящий рядом с нашими лошадями. А вот теперь смех сам прорвался. Опираясь на меня, пытались успокоиться Фридер и Крис, а Алик просто сложился пополам. Я лишь тихо похихикивала.

Тётя тяжело вздохнула и крикнула:

— По коням!

Мы почти молча (смешки не в счёт) оседлали лошадей. Путь предстоял в полчаса, так как Академия хоть и числилась за столицей, но всё-таки находилась за её пределами, так как надо большое пространтво для обучаемых. Да и, я уверена, никому не будет в радость слушать ор из-за стен заведения.

Выехав из города, мы направились к стене леса, что рос слева от северных ворот. Уже за стволами деревьев из первых рядов не было видно ни зги, но дядя уверенно вёл нас в одном ему ведомом направлении. Честно говоря, я абсолютно не понимаю, как он здесь ориентируется, ибо я никакой тропинки не заметила.

Лес был девственно чист и наполнен одними ему свойственными звуками. Где-то в кронах деревьев зачирикала птичка, а чуть дальше до нашего слуха долетели звуки прекрасного пения лиары, Оперной Певицы, как называют её в народе, красивой птички с синим оперением и золотистыми глазами; слева мне послышался шорох листвы, справа — похрюкивание вира, дикого кабанчика... Вызывать ночное зрение не было необходимости, странным образом я сама могла видеть в темноте, словно при свете Эрра, только без причудливых игр теней, что делает любой лес пристанищем людских страхов и тайных желаний.

— Дядь Крис, а как ты видишь в темноте?

— Так я вызвал заклинание Всевидящего Ока, — дядя пожал плечами, отчего с его лица съехал капюшон плаща и мне стала видна громоздкая структура серого заклятья, наверняка жрущего кучу энергии. Но это уже не моё дело. Я ж не виновата, что наши маги больше следят за эффективностью своих заклинаний, а не за энергозатратностью. Собственно, выход из этой ситуации уже давно нашли — увеличение резерва при помощи вживления под кожу яров, что способны были накапливать в себе ОГРОМЕДНОЕ количество энергии, а так же научились пользоваться природными источниками магии — жилами Земли и Воды, струнами Воздуха, яростью Пламени. Но только при том условии, если стихия не будет против.

Нет, вы не удивляйтесь, но у всех стихий есть свой разум, правда, специфический, но не суть. Они понимающие, добрые, отзывчивые, справедливые, умные, добрые... Что, это я уже говорила? Да не важно! А вообще, они такие язвы! Для сохранения своей неокрепшей психики в первозданном состоянии лучше не злить этих гонорливцев, а то хуже будет, это я вам по собственному опыту отвечаю.

Мда, случалось мне однажды с Екой, представительницей стихии Воды разговаривать... Я ж тогда маленькая была, неразумная, ну и ляпнула, что у неё больно сиськи, простите за грубость, большие, да талия узкая, а попа упитанная, и с такими фигурами не то что ходить, стоять ровно не получится, ну она и обиделась, видите ли, она этот образ сексапильной красотки с огромедными губищами и глазищами на пол, вернее на целые три четверти лица целый год продумывала до мельчайших деталей, чтобы мужиков завоёвывать. У них же как у людей, им половые отношения подавай. А это был прямо удар по её самолюбию, да от кого, от жалкой соплячки! Столько нового про себя узнала, вы не представляете. Зато обогатила свою матерную и нематерную ругательную лексику.

Деревья ещё не расступились, сохраняя былое очарование заповедного леса, где можно встретить такую опасность, как корр, белый зверь семейства кошачьих с абсолютно голубыми глазами, хищник, имеющий свою магию — магию скрытности. Подкрадётся такой зверь сзади, или спереди, или сбоку, в сущности не важно, главное, что вы его не обнаружите, пока он сам не решит открыться. Очень опасен, но, слава богам, людьми брезгует, нападает только тогда, когда совсем уж тоска и есть нечего. Ну или митр, частично на обычного бурого медведя похож, но с большой широкой пастью, полной острых зубьев, способных прокусить даже гномьи доспехи, и бронированной кожей; или ксотр, мелкий гадкий грызун, способный убить человека не только мелкими острыми зубками, а и своим запахом, который он высёрдывает... Много опасностей можно встретить в лесу, особенно в таком, как этот. Вообще, здесь когда-то жили эльфы, любящие экспериментировать с животными, ну и насоздавали в защиту своему дому такое количество разных защитников, от мала до велика, способных убивать быстро, а главное эффективно.

Так вот, деревья ещё не расступились, как до нашего слуха стали доходить сильно приглушённые звуки, присущие любому армейскому лагерю: звон мечей, ругань, глухие удары, приказы командиров.

— Почти пришли, — прокомментировал дядя очевидное и пришпорил коня. На ноги животных он тут же наложил некое заклинание, больше похожее на переплетение растрепавшихся канатов, тем более порваных в некоторых местах.

— Господин Крис, а что это вы сделали? — с искренним любопытством поинтересовался демон.

— А это, друг мой, моё собственное изобретение! Оно не позволяет лошадям свернуть ноги или споткнуться, посылая в мозг сигнал, куда надо ставить ногу, — гордо проговорил он. Я усмехнулась.