НеМИФический класс

Я еще разок встряхнул Живоглота, который и без моего участия трясся как осиновый лист, и рявкнул:

– Это почему же?!

– Потому что если ты его укокошишь, придется искать нового предсказателя для шоу.

– И что из этого? – отмахнулся я. – Он и без того уже ни на что годен. В любом случае нужен новый.

– Ааз, дружище! – взмолился Живоглот. – Чего ты хочешь, скажи прямо?

– Я наблюдал за этим твоим хваленым конкурсом у себя на Пе… на Базаре-на-Деве, и мне показалось, что ты подтасовываешь результаты в свою пользу.

– А тебе какое дело? – насторожился Живоглот. – Сдается мне, ты не знаком с этими ребятами.

И тут его осенило.

– Не иначе, как ты на них поставил все свои денежки, верно я говорю? Отпусти меня, и мы обговорим страховые выплаты. Ааз, обещаю, ты не потеряешь ни гроша. Как тебе такое предложение?

– Деньги здесь ни при чем, – прорычал я. Нет, у меня и в мыслях не было подражать сейчас Аазу. Это злость делала свое дело. – Я не такой дурак, чтобы делать ставки там, где ты приложил свои грязные лапы.

– Понимаю, ты слегка обижен. Но… но не мог бы ты меня все-таки отпустить? А то на нас уже смотрят. – Он указал куда-то мне через плечо.

Я обернулся. К нам приближались несколько ситкомедиантов и парочка троллей в форме с нашивками «SOS» на рукавах. Я вскинул руку, и команда вышибал дружно взлетела вверх тормашками.

– Живо прикажи всем охранникам удалиться! – процедил я сквозь зубы. – Понял?

– Хорошо, я остановлю этот чертов конкурс, остановлю, – прохныкал Живоглот. – Только отпусти меня.

Я поставил его на пол.

– Валяй.

Живоглот знаком подозвал молодую деволицу в облегающей мини-юбке. Та тотчас поспешила к нему с планшеткой и карандашом.

– Записывай. Отключить прожекторы. Запустить рекламу, – распорядился Живоглот.

Деволица что-то проговорила себе в воротник. Группа помощников в черном тотчас бросились выполнять ее распоряжения. Солдаты сержанта Пеп-апа мгновенно встали навытяжку, после чего трусцой покинули сцену, оставив своих противников в полной растерянности. Участники команд начали поднимать друг дружку с пола. Некоторые заковыляли туда, где на всякий случай дежурила местная бригада «скорой помощи» с носилками и черными пластиковыми мешками наготове. Пострадавшим была оказана первая помощь. Вскоре все чудища разбрелись кто куда. Кое-кто отдал себя в ловкие руки команды визажистов, которые тотчас энергично взялись пудрить кисточками носы и щеки. Паучиха грузно сползла со своего насеста. На нее тотчас налетели деволы со щетками и принялись энергично чистить лапы жуткого монстра. Толк носился вокруг товарищей по команде, раздавая направо и налево порции лечебной магии и сочувственно поскуливая.

Голос Шляйна эхом прокатился над опустевшей ареной.

– А теперь, друзья мои, слово нашему спонсору Куке Реку, ведущему производителю искусственного собачьего дерьма, неотличимого от своих естественных аналогов. Продукт обладает неистребимым запахом, который навсегда пристает к вашим рукам. Новейшая разработка компании «Эдвик лимитед»…

«Эдвик»? Любопытно…

– Эта компания по производству дерьма тоже принадлежит тебе? – поинтересовался я у Живоглота.

– Не надо так громко! – умоляющим голосом произнес Живоглот. – Давай пройдем ко мне в офис.

Он потянул меня к своему пузырю. Я вопросительно посмотрел на дам. Тананда и Марки растворились в толпе. Банни вцепилась мне в локоть и увязалась следом.

Я подождал, пока боковая створка пузыря не станет на место. Мы с Живоглотом оказались внутри звуконепроницаемой сферы.

– Ну вот, – произнес он, садясь за свой стол. – Выкладывай, в чем твои проблемы, дружище.

– Проще простого, – ответил я. – Требую, чтобы конкурс был немедленно остановлен. Ты явно хватил через край по части жестокости. Могут пострадать люди.

– Э нет, так не пойдет, дружище, – возразил Живоглот. На его красной физиономии читалось разочарование. – Ведь риск – главная фишка всей игры. Иначе почему она побила все рейтинги? Спонсоры в восторге.

– Это я сейчас тебя самого побью так, что мало не покажется. Будешь помнить до конца своих дней, – прорычал я. – Объясняю понятным языком: я ничего не имею против риска. Это придает игре азарт, но только тогда, когда у участника есть шансы на победу. Но сегодня я следил за твоим хваленым шоу, и у меня возникло впечатление, что ты бессовестным образом жульничаешь, делая все, чтобы устранить реальных претендентов на победу, если они почему-то тебя не устраивают. А вот это уже наглость, если учесть, что команды подали заявку на участие, пребывая в полной уверенности, будто здесь все честно, то есть никто не станет жульничать, в том числе и ты. Верно я говорю?

– Я не собираюсь ни в чем признаваться, Ааз, – нервно ответил Живоглот. – Надеюсь, ты не записываешь наш разговор.

Я положил руку на сердце.

– За кого ты меня принимаешь? Или я, по-твоему, способен на подлость?!

– Откровенно говоря, да, способен, – ответил Живоглот. – Я ведь тебя сто лет знаю, Ааз. Это сейчас ты строишь из себя борца за справедливость, но скажи правду: сам-то всегда был образцово-показательным парнем в своих делишках?

– Это на Деве-то? Там любые средства хороши – при условии, что это сойдет с рук. Главное, чтобы тебя не застукали. Но если ты играешь по таким правилам… что ж, будь осторожен. А ты попался. Я тебя застукал. Мои дамы тебя застукали!

– Подумаешь! Потаскушка-троллина, – презрительно скривил рот Живоглот. – А еще пентюшка и купидошка.

– Тебе прекрасно известно, кто они такие, – угрожающе процедил я сквозь зубы. – Еще хотелось бы напомнить, что пентюшка, как ты только что ее обозвал, приходится близкой родственницей одному весьма влиятельному лицу, имеющему связи как на Базаре-на-Деве, так и в других измерениях. Так что… думай, прежде чем ляпнуть очередную глупость.

Магическим пинком я отправил его назад в кресло – главным образом для того, чтобы напомнить, с кем он имеет дело.

– А теперь я могу сделать публичное заявление по поводу того, чему стал свидетелем. И тогда прощай спонсоры и их финансовые вливания. Но есть другой выход: кончай вмешиваться, перестань подтасовывать результаты себе в угоду. Говорю тебе: кое-кто не нам с тобой чета поставил на твою игру немалые деньги. Представляешь, что будет, если вдруг станет известно, что здесь все куплено?

– Я могу изменить результаты! – воскликнул Живоглот. Мой кулак приблизился к его носу. Живоглот побледнел – вернее, из красного сделался розовым. – Ты неправильно меня понял. Я все устрою так, как ты от меня требуешь.

– То есть ты обещаешь мне, что борьба будет честной? – уточнил я, и к концу этой фразы мой голос уже сочился елеем.

– Да! Да! Именно так! Все будет честно! Клянусь! Начиная с этого момента и до того, как будет объявлен победитель… Даю слово: никто не станет нарочно нарушать правила. Ааз, пойми, мне это будет стоить немалых денег. Могу я рассчитывать на то, что ты никому ничего не расскажешь, если я выполню твое требование? Пожалуйста!

– Хорошо, – сказал я.

Живоглот поднялся на ноги и поманил к себе еще одну деволицу в мини-юбке.

– Киса, я попрошу тебя об одной вещи. – Он принялся отдавать распоряжения. Деволица быстро чиркала карандашом по бумаге.

Я сложил на груди руки в характерном для Ааза жесте и свирепо вытаращился на Живоглота, чтобы тот не вздумал меня надуть.

– Ага, и принеси лотерейный ящик. Да-да, сюда, ко мне. Мне надо… мне нужно взглянуть на него.

«Киса» улыбнулась, обнажив острые клыки, и тут же испарилась.

– Ну как, теперь ты доволен, Ааз? – спросил Живоглот, умоляюще глядя на меня. – Я выполнил все твои требования?

– Вроде бы все.

Живоглот облегченно вздохнул и направился к креслу, но тут я вновь поманил бывшего приятеля к себе. Кресло же своим ходом подкатилось к моей персоне. Я уселся в него и откинулся назад с хозяйским видом.

– Что ты затеял? – спросил Живоглот, вновь порозовев от ужаса.