Мушкетер. Кто Вы, шевалье дАртаньян?

— Это точно, — согласился д'Артаньян, чувствуя, что и сам вот-вот соскользнет в ласковые, манящие глубины сна.

Сколько ни напоминай себе, что ты — русский спецназовец, прошел соответствующую подготовку и по определению можешь вынести что угодно, усталость все равно берет свое. Да еще царапина эта! Вроде пустяк пустяком, а дискомфорта от нее…

Нет, про лекаря он не мог сказать решительно ничего плохого. Эскулап сработал на совесть: тщательно промыл и продезинфицировал рану, качественно упаковал ее бинтом. Но одной дезинфекции мэтру Гийому показалось маловато, и он решил дополнить курс лечения микстурой собственного изготовления, препятствующей возникновению лихорадки. Пришлось им с Арамисом подчиниться и выпить по стакану черной жидкости, ужасной как с виду, так и на вкус. Атосу с Портосом можно было только позавидовать, что их сия оздоровительная процедура миновала..

Остановит ли эта микстура лихорадку, псевдогасконец наперед сказать не мог, но то, что она, взаимодействуя с вином в желудке и чудовищной усталостью во всем теле, неудержимо и мощно валит его в сон, чувствовал наверняка.

— Д'Артаньян! — Зычный голос Портоса заставил его вздрогнуть и поднять голову. — Возьмите жаркое, д'Артаньян! Что вы приросли к этой рыбе?

— Какая рыба? — Разведчик воззрился на афроанжуйца. — Разве это рыба?! Портос, я вас спрашиваю! Разве это рыба? Атос, разве это вот заливная рыба? Вот… — д'Артаньян обвел тяжелым, мутным взглядом соседние столики, дремавшие в полумраке пустого зала, — вот хрена к ней не хватает!

— Чего не хватает? — не понял Атос.

— Хрена не хватает!

— А что такое хрен? — удивился Портос, и псевдогасконец похолодел, сообразив, что потерял бдительность и допустил ошибку.

Да разве во Франции могут знать что-нибудь про хрен?! Нет, конечно!

Ни хрена они не знают ни про какой хрен!

На лице его не дрогнул ни один мускул, но д'Артаньян весь напружинился, собрался, приготовившись к любому повороту событий. Он чувствовал, что находится на грани провала. И в такой момент! В совершенно безобидной ситуации. Именно это и называется — споткнуться на ровном месте.

Мысли эти ураганом пронеслись в его смятенном разуме, пока разведчик искал выход из положения. Ах черт, Арамис спит, его можно в расчет не брать, а Атос с Портосом уже как следует приняли, так что сейчас сможет пройти самая смелая импровизация! Хотя, блин, заранее надо было думать, прежде чем поминать блюда русской национальной кухни, а не импровизации импровизировать.

— Ну как же, Портос! Хрен! Хрен, Портос! — воскликнул он. — Да вы что, гасконского языка совсем не понимаете?!

— Нет, не понимаю! — пожал плечами чернокожий гигант. — А по-французски сказать нельзя?

— Можно, Портос, можно! — ухмыльнулся д'Артаньян, расслабляясь. — Я просто хотел проверить, знаете ли вы гасконский! Хрен в переводе с гасконского на французский это же соль!

— И всего-то?! — изумился афроанжуец. — Ну хорошо, д'Артаньян, на этот раз вам удалось меня подловить! В следующий раз я тоже предложу вам хлопнуть шампанского на языке фелата нигеро-кордофанской языковой семьи! Вы, д'Артаньян, нипочем не догадаетесь, как будет «шампанское» на языке фелата нигеро-кордофанской языковой семьи! — расхохотался негр и, обернувшись к кухне, гаркнул: — Хозяин! Соли!

Атос по привычке лишь сдержанно улыбнулся, и лазутчик окончательно разрядил напружиненные мышцы. Обошлось! Решив помолчать, покуда избыток винных паров не улетучится из-под сводов черепной коробки, он отодвинул тарелку с заливной рыбой (без хрена-то это в любом случае не еда!) и склонил голову. Сейчас они посадят Арамиса на корабль, а там уж…

Трактирщик выпорхнул с кухни, неся на подносе солонку и пару бутылок бургундского.

— Будить будем? — Портос вопросительно посмотрел на Атоса, распечатав вино и склоняя горлышко над бокалом д'Артаньяна.

Атос взглянул на псевдогасконца и Арамиса, уютно дремавших за столом друг против друга, и покачал головой:

— Не стоит. У д'Артаньяна уже язык заплетаться начал. Парень думает, что он в Гаскони! Пусть лучше отдохнут. Видимо, действует лекарство, которым напоил их лекарь.

— Ну и правильно! — одобрил Портос, закупоривая бутылку. — Нам больше достанется. Ваше здоровье, Атос!

— И ваше, Портос.

Мушкетеры залпом опрокинули бокалы, поставили их на стол и уставились друг на друга, смутно понимая, что упустили нечто важное. Потом, не сговариваясь, синхронно посмотрели на спящих товарищей.

— Да, Портос, хорошие же мы с вами друзья! — Атос укоризненно покачал головой, глядя на негра. — Себе, любимым, здоровья пожелали, а про тех, кому оно нужно больше всего, забыли!

— Я потрясен до глубины, души, Атос, — прошептал тот, стыдливо опуская глаза. — Я ожидал от себя чего угодно, но только не этого!

— Надо бы исправиться.

Воспрянув телом и душой, Портос заново наполнил бокалы.

— Ваше здоровье, д'Артаньян! — провозгласил Атос.

— Ваше здоровье, Арамис! — Портос легонько коснулся лба друга бокалом и объяснил удивленному Атосу: — По-нашему. По-африкански. Такой обычай. Если твой товарищ настолько пьян, что не может уже поднять головы из миски с салатом, аккуратно и бережно коснись его лба своим кубком, произнося тост, и ему приснятся края счастливой охоты!

— Сколько стран — столько обычаев. — Атос уважительно покачал головой.

— Верно замечено, — согласился Портос, добавляя себе пару ложек порядком остывшего жаркого. — А все-таки согласитесь, Атос, у нас с вами отличные друзья, не правда ли?

— Арамис и д'Артаньян? Ну разумеется, Портос, таких друзей еще поискать.

— А мне поначалу д'Артаньян ужасно не понравился! — признался Портос. — Помните ту дуэль у монастыря? Помните, из-за чего мы с гасконцем разругались?

Атос пожал плечами:

— Вы, друг мой, выразились тогда очень смутно.

— Ну так а как же я мог выразиться еще, Атос?! Не говорить же мне в самом-то деле, что малолетний гасконский нахал обозвал меня арапом, негром, черномазым и еще бог знает кем! И не пожелал извиниться по-хорошему! — Афроанжуец громыхнул кулаком по столу.

— Не может быть, чтобы д'Артаньян позволил себе такое! — поразился Атос.

— В том-то и дело, что может! — Портос вздохнул. — Подскочил он, получается, ко мне как ураган, едва с ног не сбил! Я ему говорю: «Что вы себе позволяете, милейший?!» А он мне в ответ: «Ты, говорит, арап, меня учить не моги!» А я ему говорю: «Как вам не стыдно, милейший! Я не арап, я — афроанжуец! Вы вроде бы культурный молодой человек, даже при шпаге вон, а позволяете себе такие расовые предрассудки!» А он мне в ответ: «Да какой ты, блин, афроанжуец?! Ты негритос черномазый, вот ты кто!» А я ему говорю: «Сударь, вы невежа и негодяй! Я буду иметь честь преподать вам урок хороших манер!» А он мне в ответ: «В Африку отправляйся, горилла черномазая, там и учи своих сородичей хорошим манерам!»

— Не может быть! — ахнул Атос. — Ни за что не поверю, чтобы д'Артаньян мог позволить себе подобное!

— Да что ж я, по-вашему, пьян, что ли?! — возмутился Портос.- Ничего не помню?! Именно так все и было! Заехал на меня, как карета на пешехода! Ну чем все закончилось, вы знаете! Не явись тогда де Жюссак со своей бригадой… — Портос махнул рукой.

— Да, ничто не сказывается на дружбе так положительно, как общий враг, — изрек Атос.

— Что бы мы делали без врагов наших, — согласился афроанжуец.

— Портос! У меня родился замечательный тост!

— Тост — это хорошо, — одобрил Портос.- Однако не слишком ли часто мы их поднимаем?

— Это особенный тост, друг мой! — Атос распечатал последнюю бутылку и наполнил бокалы. — Я предлагаю выпить за нашу дружбу!

— Гениально, Атос… Просто гениально… — восхищенно прошептал арап, подхватывая бокал и поднимаясь на ноги. — За дружбу пьем стоя!

Атос кивнул и тоже встал из-за стола. Постояв друг против друга с минуту, мушкетеры молча опростали бокалы и без сил повалились обратно на скамьи.

— Хорошо-о-о! — блаженно потянулся Портос, привалившись спиной к стене, и толкнул спящего Арамиса в бок. — Дружище! Не спи на солнышке — обгоришь!