Войны былинных лет

— Но ведь они не могут знать наверняка, что она у нас всего лишь одна, — возразил Всеволод.

— Правильно, не могут! — согласился отец Муромца.

— Тысяча Навьих колобков, что же нам теперь делать?! — гневно воскликнул Ясно Солнышко.

— Я бы посоветовал вам, добрые люди, укрыться за стенами Кипиша, — предложил держащий за шкирку невидимого барабашку местный ведун.

Князюшка в ответ лишь безнадежно махнул рукой.

Было уже хорошо за полдень, когда Гришка с Тихоном верхом на Огоньке выехали к огромному озеру, на берегу которого якобы и располагался один из самых знаменитых русских городов.

Искать здесь Всеволода им посоветовали встреченные по пути отступающие к Новгороду седорусы, везущие на волах тяжелые тульские пушки.

Слухи на Руси распространялись иногда даже быстрее самих событий.

Просто мистика какая-то!

В окрестностях Кипиша княжьи племянники наткнулись на неожиданное препятствие: широкую дорогу переходило огромное стадо баранов. Копытные были на редкость упрямы и на гневные крики русичей никак не реагировали.

Тогда Гришка с Тихоном спешились и пинками разогнали невесть откуда взявшееся в лесу баранье стадо.

После этого происшествия уже ничто не мешало им благополучно добраться до цели.

Но каково же было их разочарование, когда на берегу огромного озера дружинники не обнаружили не то что города, но даже махонького селения.

— Дивные дела на Руси творятся! — только и сказал, озадаченно потерев чело, Тихон.

— Спросить бы у кого, — добавил Григорий, который здорово соскучился по любимому дядюшке.

Но вокруг не было ни души.

Хотя, секундочку… Из леса медленно выползла странная телега, влекомая четырьмя упитанными ослами.

На козлах сидел маленький человечек в необычного покроя широкополой шляпе и черной меховой жилетке.

— Ага! — радостно воскликнули княжьи племянники.

— Ага! — не менее радостно выкрикнул останавливающий повозку Соломон, словно только что увидел родных, пропавших много лет назад братьев.

— Уважаемый, — учтиво начал Тихон, — не подскажешь ли ты нам, где здесь поблизости расположен град Кипиш?

— Отчего же не подскажу? — улыбнулся Coломон. — Я ведь и сам туда направляюсь, везу вот великую рассейскую реликвию, боевой дух народа поднимающую.

— Да ну?! — не поверили дружинники.

— Таки истинная правда! — воздев очи к небу подтвердил прохвост. — Вот видите мою телегу? Это не простая телега, она специально накрыта тканью, ибо там…

Соломон понизил голос до интригующего шепота.

— Покоится тело богатыря знаменитого Ильи Муромца!

— Врешь! — в один голос выпалили добры молодцы.

— Истинная правда, — значительно пошевелив бровями, подтвердил Соломон. — Клянусь здоровьем собственной тещи! Тут покоится легенда Руси, великий заступник обездоленных и гроза врагов несметных. Трудный час для нас всех настал, братья, но, увидев тело знаменитого богатыря, павшего в битве за Русь-матушку, каждый витязь вновь наполнится несокрушимым боевым духом, дарующим в бою истинное бессмертие!

— А ну покажь! — незамедлительно потребовал Гришка.

— Пять золотых, пять золотых! — воскликнул в ответ предприимчивый проныра.

— Нет, сначала покажь!

— Ну, так уж и быть, нет границ моей бесконечной щедрости!

И хитрец бережно стянул с телеги выцветшую рогожу.

В большом прозрачном гробу и впрямь возлежал бородатый детина в ратных доспехах да с булатным мечом на груди.

— Э… нет… — рассмеялся Тихон, весело толкая брата локтем в бок. — Какой же это Илья Муромец? Нет, это кто-то другой. Нос-то у Муромца картошкой, кожа розовая, а не смуглая, и борода русая, а этот бугай черен как вороново крыло.

— А откуда вы знаете, как он выглядит? — настороженно спросил Соломон.

— Да мы с ним лично знакомы! — широко улыбаясь, сообщили добры молодцы.

Витязь в прозрачном гробу вдруг пошевелился, открыл глаза и, сладко зевнув, грустно констатировал:

— Это действительно была не самая удачная идея — ехать в град Кипиш.

— А-а-а-а… — истошно завопили княжьи племянники и, позабыв обо всем, бросились наутек.

Испуганный Огонек поскакал вслед за удирающими хозяевами.

Добры молодцы стремительно промчались мимо огромного озера. Бегущий Тихон с удивлением заметил, что дорога под ногами странным образом обрывается. Не успел молодец и глазом моргнуть, как они с Гришкой врезались лбами в ворота невесть откуда возникшего города.

Врата со скрипом отворились, и беглецы кубарем влетели прямо на торговую площадь.

Посреди площади стоял, грозно уперев руки в бока, Буй-тур Всеволод.

— Князюшка, — жалобно проблеяли дружинники, боясь слишком близко подходить к непредсказуемому дядюшке.

— Явились, охламоны! — Ясно Солнышко строго погрозил пальцем. — А ведь вас только за смертью посылать, орясин тьмутараканских.

Но не было злобы в словах этих.

Князюшка по очереди обнял каждого из братьев.

— Молодец, Тишка, все-таки вернул брата. Быть тебе за это сиверским воеводой!

Радости Тихона не было предела, хотя, возможно, Всеволод так шутил.

От городских ворот примчались двое стражников.

— Князь, там мужик какой-то с телегой гневно требует, чтобы его пустили, — сообщил один из служивых. — Кулаками потрясает, шлет непонятные проклятия.

— Это такой чернявый, в меховой жилетке? — на всякий случай уточнил Ясно Солнышко.

Стражники утвердительно кивнули.

— Гоните-ка вы его, братцы, в шею!

С сомнением поглядев на прихрамывающего Муромца, Колупаев жестом подозвал Кимку, выискивающую в лесу тайную тропу.

— Погоди, красавица… Скажи, далеко ли еще до этих Ерихонских Труб? Сдается мне, что Илью очень скоро придется нести на себе.

— Дык я ничаго, я дойду! — запротестовал богатырь. — Кольчугу бы сбросить, понимашь, но нельзя, отцовский подарок.

— Ох, и разожрался же ты в этом своем анабиезе богатырском, — покачал головой кузнец. — Наверняка славные застолья снились, а ну признавайся!

— Были и застолья, — смущенно подтвердил Муромец.

— Да тут уже недалеко, — успокоила русичей дочка Лешего. — Я, когда сюда шла, особые метки на деревьях оставляла. Вот увидите, очень скоро мы все будем дома…

«Хорошо бы», — подумал Степан, на всякий случай оглядываясь.

Но их жуткие преследователи безнадежно отстали

Над лесом занималось утро.

Запели какие-то местные пичуги, сумерки медленно отступали под сень разлапистых деревьев.

— Тихо! — Кимка предостерегающе подняла руку. — Там дальше кто-то есть…

Русичи прислушались.

— Ах ты, собака проклятая, да чтоб тебя телегой переехало, да что б в тебе токмо Навьи колобки запекались, — отчетливо донеслось из-за деревьев. — И это же надо, сломаться как раз сейчас!

Отважная троица с любопытством двинулась вперед.

Прямо посредине широкой дороги стояла огромная каменная печка, у которой гневно ругался невысокий конопатый мужичок. Вид он имел довольно помятый, словно с великого перепоя. Кумачовая шапка съехала набекрень, серая длинная рубаха имела кое-где солидные прорехи, полосатые штанцы местами перепачканы сажей, на ногах лыковые лапти.

— Никак земляк.

— Эй, мил человек, чего это у тебя печь посреди дороги стоит? — спросил Колупаев, дивясь невиданному зрелищу.

— Да вот… — Мужичок пихнул ногой ненавистную печку. — Не едет, сволочь, и все тут…

— А что, раньше, значит, ездила?

— Еще как! Я же на ней из Руси в Средиземье постоянно гоняю. И на тебе, прямо посреди дороги стала…

Степан с подозрением уставился на незнакомого мужичка.

— А ты, часом, в Средиземье не у друга ли одного гостил?

— Так и есть, гостил! — подтвердил мужичишка. — У Гендальфа Серого. Ох, наклюкались мы давеча с ним и орков по лесам гоняли фаерболами… вот умора-то была.

Из леса тем временем вынырнули Кимка и слегка перекошенный Муромец.

— Опаньки! — изумился незнакомец, таращась на богатыря. — Илья Муромец! Это в Средиземье-то! Похоже, что я, братцы, еще как следует и не протрезвел.