Новая русская сказка

— Что… что… за… б-брак… нам… подсунули?! — в промежутках между скачками пытался возмутиться я.

— Безобразие!.. — подтвердил Волк. — Кто тебе… их дал?!

— Царь.

— Голову… ему… оторвать!!!

Снизу местность уже переменилась. Сначала там, внизу, сменялись долины, горы и каньоны, теперь же мы увидели лес. Расцвеченный осенними листьями, он так напомнил нам о родном доме… о родной Руси… что мы с Волком едва не разрыдались в обнимочку… но рыдать опять-таки, как понимаете, было некогда!

— Канада, — наконец объявил напарник, провожая взглядом крохотных пограничников под на… уже позади нас.

— Как их снять?! — возопил я, не выдерживая такого безобразного способа перемещения в пространстве.

— А я что, знаю?! — огрызнулся Волк. — Царь тебе их давал, с царя и спрашивай!

— Ух ты, блинтус-свинтус! Вот что он имел в виду!

— Когда?

— Когда чуть не проболтался! — злобно буркнул я. — "Во-первых, они могут… э, кончиться, а во-вторых… а, ладно, чего там!" Так он сказал? Я теперь все понял, все-все. Он просто сам не умеет ими пользоваться! Ух, Величество, ну, удружил!.. Я в полном восторге от "подарочка"!

— Может, эти сапоги Кощею подарить? — съязвил Волк. — Авось на Марс занесет…

— Да ну тебя… меня уже тошнит, кстати.

— Меня тоже! Пакетик есть?

— Что, совсем не выдержишь?

— Смотря сколько мы еще будем так… скакать.

Угу, точно. Кузнечики несчастные. Кузнечики — потому что прыгаем выше собственных ушей, а несчастные — потому что эти сапоги-скороходы, будь они трижды неладны, покоя нам не дадут, пока в них "Дюрасел" не сядет! Или что у них там?

Спустя полчаса бешеной скачки впереди показались первые снежные клочки. А еще через десять минут Волк сообщил мне:

— Судя по ландшафту, мы пролетаем над Аляской!

Я хотел ответить ему, но тут в самой высокой точке прыжка в красных ужасах на обе ноги что-то щелкнуло, и после минуты спуска мы бесформенно, нестройным клином (я внизу, сума и Волк, растопыривший лапы, — вслед за мной) полетели вниз.

— А-а-о-о-о-о-у-у… уп! — падение окончилось погружением в самый глубокий сугроб.

— Потрясающе, — я вылез, стуча зубами. Если помните, одет я был для относительно теплой сентябрьской погоды. — Брр… тут что, всегда так?

— Раньше, может, и не всегда было, — проклацал Волчик из соседнего сугроба: он уже тоже привык к теплу и теперь тоже с непривычки подмерз. — А теперь… тца-тца-тца… тут Кощей живет, тца-тца… и делает все, как ему нравится. Тца-тца-тца.

— Дать что-нибудь согреться? — предложил я. — Есть немного горячего чая в термосе…

— А из одежды?

— Ничего…

— Ну, давай свой чай.

Пятнадцать минут мы грелись. Потом чай кончился. Мы понуро побрели куда глаза глядят, безо всяких ориентиров, без теплой одежды, медленно промерзая до самых костей. Прекрасно. Все, что только можно было, мы потеряли: расположение западных стран, одежку, направление и даже спутницу! А впрочем, нет. Василису мы не потеряем, во что бы то ни стало. Я этого не допущу. И пусть от меня останутся одни клочки, но эти клочки вытащат тебя из лап террориста, я обещаю тебе, Вася!!!

Нет — клянусь.

Ледяные Чертоги были прекрасны… На самом деле они только назывались Ледяными, ледяного в них не было ничего. Как и весь остальной дворец, они были построены из сверхпрочного материала и местами украшены самоцветами. Впрочем, он не любил вычурность. Кощей потянулся в кресле. Все шло как надо. Только вот мышка подвисает, надо новую покупать… Он пошевелил мышкой, нажал курсором на папку "Russian project". Его собственный Русский проект. Выбрал папку "Durak", нашел ярлык "foto_durak.jpg". На экране высветилось жизнерадостное симпатичное лицо парня лет девятнадцати, русоволосого, голубоглазого. Дурак он и есть дурак, и ни в одном языке, кроме русского, не найти слова, которое бы верно отражало его суть. Лентяй, балбес, неумеха… ну почему ему так везет, ну чем он заслужил такую удачу?! Сколько Кощей ни стремился поймать этого ловкого обормота, сколько бы капканов ни расставлял — Иван выбирался из всех. Ладно бы, если бы он обошел Кощея хитростью и умением просчитывать все на десять шагов вперед, это Бессмертный мог понять! Но нет. Он делал такие глупости, так идиотски себя вел, что… всегда выходил сухим из воды! Кощей досадливо поморщился, вспомнив сказку о дураке, который мудреца перехитрил. Да как перехитрил — своею глупостью!

"И чего эта мымра Елена вздумала болтать, будто я все отдам за секрет Ивановой удачи? — скривился он. — Мы и сами с усами. И не таких обштопывали. Правда вот, непонятно, чем он так приглянулся Василисе Прекрасной? И чего он везде со своим волком таскается? Бросил бы давно. От зверей в пути пользы мало, одни расходы". Бессмертный еще немного поработал, после чего решил осведомиться о положении дел.

— Елена! — позвал он. — Елена-а!

В кабинете появилась дочь князя Вяземского. После задания в Вязьме ("Успешно проваленного, кстати! Напомнить ей, что ли?") она сразу же была транспортирована в Кощеев дворец, поскольку была его личной секретаршей. А вот своих подручных Вольдемара и Анну Беллу де Люсьен террорист сурово наказал. Он обратил их в книги. Кощей читать любил, поэтому одно из самых мягких и почетных его наказаний было именно это. Первая книга называлась "Бездельник" и повествовала о том, как нехорошо сидеть сложа руки, а вторая носила гордое название "У моего врага из-за тебя прыщик на носу" и содержала текст о вреде служебных романов, особенно в профессии спецагента. Давать названия Бессмертный не умел, поэтому добрая половина наказанных именовалась гордо и заковыристо, в зависимости от провинности.

— Да, шеф, — она слегка поклонилась, войдя.

— Ленусик, — Кощей поманил ее пальцем. — Иди сюда. Как там дела? Схватили нашу звездную троицу?

Топ-модель потупилась и что-то пробормотала, опустив взгляд.

— Что-что? — не расслышал Кощей.

— Говорю, не совсем.

— Это как это?

— Ну… мы… поймали не всех.

— Надеюсь, вы хотя бы доставили сюда самого Ивана?!

— М-м… м-м-м… э…

Кощей нахмурился. Елена слегка перепугалась: она знала, что шеф очень вспыльчив. Он может долго сюсюкать с тобой, но стоит тебе издать хоть один неугодный ему звук или, того хуже, сделать что-то не то — как ядерный взрыв уступает по эффекту его гневу. А на кары Кощей был горазд, ох как горазд…

— Что, девочка моя? — вкрадчиво спросил он. — Кого вы ко мне притащили?

— Э… вы… не… не убивайте, пожалуйста… но…

— Ну?! — Бессмертный уже начал закипать.

— Только Василису Прекрасную.

— Что-о-о?! — взревел тот. — Ах, вы, кикиморы болотные! Ничего поручить нельзя, хоть сам отправляйся! Ах, вы, лентяи криворукие, лодыри, колоды лежачие, чтоб вас древоточец пожрал! Ах, вы, блохи от дохлой бездомной собаки! Завел слуг на свою голову… На кой черт мне русская царевна?! На кой, я тебя спрашиваю?! Какого черта вы вообще ее притащили?! Всех казню, безалаберные тупицы! Четвертую! Колесую! Компьютерным вирусам скормлю! — по кабинету залетала техника, разбиваясь вдребезги.

Секретарша попыталась промурлыкать что-то успокаивающее, но это возымело неожиданный результат.

— Ах, мурлычем?! — не на шутку взбесился Бессмертный. — Ах, мы тут мурлычем?! Хорошо же, мурлыкай всю жизнь!

Террорист-колдун резко выбросил руку вперед. Брызнули искры, и Елена отшатнулась. Лицо ее было покрыто шерстью и приобрело кошачьи формы, из-под недавно осветленных волос торчали треугольные ушки.

— Что вы со мной сделали?! — мяукнула она, ощупывая лицо. — Вы… вы мне лицо изуродовали!

— Ой, — спохватился тот и окончательно расстроился. — Ну вот, что это со мной? Всю неделю депрессия, все из рук валится… даже заколдовать как следует не могу…

Из глаз злодея покатились почти детские слезы.

— Ну что вы, шеф, — Елена, забыв про свое горе, принялась его утешать. — Вы совсем не потеряли хватку. Так мне даже хуже… честно!