Предатель крови (СИ)

Признаюсь, я толком и не понял, что почувствовал. Просто было очень холодно, а внутри сделалось пусто-пусто, а еще одолевала мысль о том, что я никогда больше не буду счастливым.

— Там сладкое что-нибудь осталось? — безнадежно спросил Том, оставив попытки отделаться от Джинни. (Я даже чуточку заревновал, но потом сообразил, что я-то сижу напротив, а Том попросту оказался ближе. Ну, это я так решил.)

— Осталось, а зачем? — спросил Невилл, пошуршав пакетами.

— После атаки дементоров, говорят, нужно съесть что-нибудь сладкое, — хмуро ответил Риддл и сунул всхлипывающей Джинни дольку шоколада. — Хватит хныкать, а то я разгневаюсь! Ешь давай… и не мажь меня шоколадными слюнями, это новая рубашка! Иди вон с братом обнимайся, что ли?

Джинни в ответ показала ему язык и достала носовой платок, чтобы оттереть шоколад с физиономии.

— Том, а это вот серебристое, — осмелился я спросить, — это был Патронус?

— Это была жалкая попытка его вызвать, — хмуро ответил он. — У тебя с перепугу и то лучше получилось.

— Серьезно?! — не поверил я. — Я даже не надеялся… и не увидел сам. Правда что-то вышло?

— Немного серебристого тумана, — хмыкнул Том, — но для твоего возраста и это немало. Кажется, вдвоем мы эту тварь если не напугали, то насмешили уж точно! Кстати, попробуйте вообразить смех дементора…

— Нет, спасибо, — отказался вместо меня Невилл, поежился, подумал и взял еще шоколада. — Это звучит, как название какого-нибудь запретного зелья!

— Да, надо подумать, как оно может работать, — Риддл явно оклемался, а потому принялся фонтанировать идеями. — Может, правда, смешить дементоров, пока они не лопнут? Хотя это, наверно, малоаппетитное зрелище…

— Том, — перебила Джинни, уже вполне пришедшая в себя, — а почему у тебя не получается Патронус? Ты же столько всего умеешь!

— А именно это заклинание мне не дается, — произнес он тоном, который явно подразумевал, что больше расспрашивать не нужно. Впрочем, он все же пояснил: — Нет у меня в жизни настолько хороших воспоминаний, чтобы противопоставить их силе дементора.

— Да ладно, — не поверил я. — Что, твое воскрешение на это не тянет?

— Хм… — Том задумчиво почесал в затылке палочкой. — Видимо, после всех этих бюрократических заморочек и проволочек меня даже воскрешение не радует. Сидел себе тихо-мирно в дневнике, а тут, понимаешь, то одна бумажка нужна, то другая, сплошная волокита… А, ну его!

— Нет, не «ну»! — Джинни снова схватила его за локоть и прилипла намертво. По-моему, ей это просто нравилось, так же, как Луне нравилось сидеть в обнимку с Невиллом. — Ты обещал рассказать, как ухитрился раздобыть билет, когда посторонних не будет рядом. Вот, профессора тут нет, так что давай, рассказывай!

Том тяжело вздохнул и покорился, не забыв, правда, запечатать дверь, а то так ввалится кто-нибудь в кульминационный момент его рассказа!

Глава 28. Снова в Хогвартс

— Начнем с того, — со вкусом заговорил Риддл, — что раздобывать мне пришлось прежде всего маггловские документы, ну да об этом я вам уже говорил. Сперва загнал кое-где добычу, поменял деньги на маггловские… И, снова повторюсь, за пятьдесят лет ровным счетом ничего не изменилось, и если знаешь, где и какие вопросы задавать, а еще у тебя имеются деньги, то купить паспорт не так сложно.

— Так ты стал Томасом де Линтом, — кивнул я.

— Именно. Но это не настоящее мое имя, я об этом позже скажу, — поднял руку Том. — С этим паспортом я снова отправился к гоблинам, правда, в другой филиал, где и выправил уже магическое удостоверение личности на эту фамилию. Им ведь все равно, только плати! Тут я, признаюсь, сильно поиздержался, так что пришлось некоторое время кантоваться по лондонским ночлежкам, пока я не наскреб деньжат на комнату в «Дырявом котле».

— Кого ограбил? — светски поинтересовался Невилл.

— Никого, мне всё отдавали сугубо добровольно, — улыбнулся Риддл и подобрал с пола упавшую карту. — Преферанс — в самом деле отличная вещь! Особенно, если у тебя в рукаве палочка, ты легилимент, а соигроки пьяны в хлам…

— Шулерствовал, значит, — понятливо кивнула Джинни, а Луна начала пересчитывать карты, чтобы понять, не улетела ли какая-нибудь под скамью. Карты недовольно морщились и шушукались, дескать, не привыкли к такому грубому обращению!

— Немного, — не стал отрицать Том. — Одним словом, я прилично оделся, купил палочку, не у Олливандера, правда, но мне она подходит, почти как родная… Ну а потом снял комнату и уселся сочинять душераздирающее письмо на имя директора Хогвартса.

— И что ты написал? — с интересом спросила Луна.

Мне тоже было любопытно, тем более, рассказывал Риддл со вкусом и явным удовольствием, приятно было слушать. А главное, его неторопливый рассказ заставлял забыть о пережитом ужасе.

— Я изложил семейную историю. — Том уселся поудобнее, уже не возражая, чтобы Джинни свернулась клубочком у него под боком. Видимо, понял, что добром от нее не отделаться, а не ругаться же сейчас? — Внимайте, о мои юные адепты!

Я аж поперхнулся от неожиданности.

— Знаешь, — сказал я, откашлявшись, — если второй ты таким тоном и в таких выражениях загонял речи Пожирателям на собраниях, я удивляюсь, почему они не перемерли со смеху, как те дементоры!

— Подозреваю, второй я был зверски серьезен, а люди на это ведутся, — вздохнул он. — Говорю же, в дневник я, похоже, вбахал всё, что мешало достижению моих тогдашних целей. Самоиронию в том числе.

— А в результате остался пафосный маньяк, — кивнул Невилл. — Ты мне как-то больше нравишься. Хотя тебя тоже постоянно хочется убить.

— Это нормально, но вот если вдруг расхочется убивать, тогда скажи, это может быть нехорошим звоночком, — сказал Том без тени иронии. — Так вот… Я, Томас де Линт, родился на берегу Индийского океана, в сравнительно небольшом городе под названием Ричардс-Бей. Отец мой, Роберт де Линт — потомок буров, отсюда моя фамилия, а матушка — внучка английского офицера, которого когда-то занесло в Африку. Матушка была ведьмой, как и бабушка по ее линии.

— Если ты заявил, что та бабушка обучалась в Хогвартсе, это легко будет проверить, — подала голос Джинни. — По спискам посмотрят, вот и всё.

— А я не говорил, что она училась в Хогвартсе, — хмыкнул Риддл, — она была на домашнем обучении, вышла замуж совсем юной и уехала с мужем в ЮАР, он там служил. Однако сохранила связь с подругами — увы, их имен я не знаю, — и поддерживала с ними переписку. Они как раз учились в Хогвартсе и многое рассказывали о нем.

— Ну допустим, — протянул я, поудобнее угнездившись на чемоданотабурете. — И что дальше?

— Дальше была война, потом апартеид, расовые волнения… Однако де Линты жили в ЮАР чуть ли не с начала девятнадцатого века и уезжать не собирались. Даже бабушка Анна — это та, что по материнской линии, — была против: она уже забыла Британию, Африка ей стала родной. Одно плохо, — продолжал вещать Том, — школ наподобие Хогвартса или Шармбаттона в ЮАР нет. Те, кто может себе это позволить, отправляет детей сюда, в Британию, на худой конец, в Америку… Остальных кое-как обучают в общей школе в Йоханнесбурге, чтобы не покалечили себя и окружающих, но это всего три года… Дальше — как угодно. Можно идти к неграм и уговаривать их шаманов поделиться секретами, можно нанимать учителей, что тоже не всем по карману, можно оставаться на домашнем обучении, как я. — Он перевел дыхание и глотнул лимонада прямо из бутылки. — Мне повезло, бабушка была достаточно сильной ведьмой, мама тоже, так что они меня многому научили. Приглашали и преподавателей, однако отец хотел, чтобы я закончил колледж и пошел по его стопам — он инженер, проектирует нефтеналивные танкеры и все в этом роде. Я же мечтал о Хогвартсе…

— Домечтался, — кивнул я.

— Да. Ричардс-Бей находится на побережье, так что мне ничего не стоило пробраться на отходящий корабль. Я в порту был как у себя дома, отец туда частенько ездил и брал меня с собой. Естественно, меня обнаружили, но Ричардс-Бей был уже далеко, а я умолил капитана не ссаживать меня на берег и не сообщать родителям, — с чувством продолжал Том, ухмыляясь. — Вернее, я сам им позвонил, когда удрал с этого судна. Так, на всякий случай.