Блюз полной луны

— Эти девушки — наши могущественные чародейки, они удерживают Шредера при помощи своей магии. Простыми человеческими силами его не удержать.

Шредер сделал шутовской полупоклон в сторону Павла:

— Мое почтение, принц.

— Не могу ответить вам тем же, сударь, — сказал Павел. — Вы искали Аграф?

— Да, и продолжаю искать. Точнее, продолжал до тех пор, пока симпатичные колдуньи этого отсталого племени не взяли меня в плен. Я, собственно, давно мог освободиться, но меня удерживает любопытство — для чего же меня держат в племени? Может, хотят сделать из меня еще одно могущественное божество?

— Думаю, не поэтому, — сказал Павел.

— Почему же? — перебил Павла Аванси-мбонси. — Нам пригодится могущественное божество. У нас, например, нет бога смерти. Так что в каком-то смысле мы удерживаем вас, господин Шредер, еще и поэтому. Нам интересно, на что вы способны.

— О, принц, я способен на очень многое, — поклонился Шредер.

— Докажите это.

— Как?

— С вас сейчас будут сняты путы чар. Перед вами человек, точнее, оборотень, который присвоил себе Пурпурный Аграф.

— Что?!

— Да, это хозяин Пурпурного Аграфа. Если вы сумеете победить, Аграф станет вашим.

— Я сумею победить, но я хочу убедиться в том, что он существует, в том, что он не подделка.

— Вы о чем?

— О Пурпурном Аграфе.

— Хорошо. Великий бог Ндунги, не мог бы ты предоставить Аграф в наше распоряжение?

— Аграф хранится в банковском сейфе под тринадцатиуровневой защитой! — истерично выкрикнул Виктор Семенович.

— Ха, — сказал бог Ндунги. — Тринадцать уровней, скажите пожалуйста…

Перед богом разверзлось нечто. В это нечто Ндунги засунул хобот, потом все услышали звук, какой издает засорившаяся раковина после прочистки. Ндунги вытянул свой хобот из пустоты. И на конце его хобота всеми цветами радуги в свете костров сиял Пурпурный Аграф.

— О нет! — завизжал Виктор Семенович. — Он же был надежно защищен!

— От наших богов нет защиты, — нравоучительно заметил принц Аванси-мбонси. — Боже Ндунги, передай пока Аграф Манюнюэль. Пусть богиня красоты сама решит, кому она вручит Аграф после поединка.

— А будет поединок? — спросил Павел.

— Конечно, будет. И не на жизнь, а насмерть. Посмотри на Шредера и твоего бывшего тестя. Они же просто рвутся в бой.

— Да, только я хочу заявить, что сам в этом участвовать не буду. Мне Аграф не нужен.

— Тебе не нужен. А твоей Общине?

— И Община переживет.

— Ну смотри.

— Смотрю.

— Бой! — крикнул принц Аванси-мбонси.

Чародейки исчезли, исчезли и те два здоровяка, что удерживали Виктора Семеновича. Противники ринулись друг к другу, потом остановились.

— Что это они? — спросил Павел.

— Принимают свое настоящее обличье, — пожал плечами Аванси-мбонси. — Что непонятного?

И действительно, противники менялись на глазах.

Виктор Семенович преобразился в некое существо, лишь отдаленно имеющее сходство с волком. Его вытянутую, заросшую шерстью морду украшали внушительные клыки. Глаза светились янтарем. На груди и спине курчавилась жесткая поросль. Он стоял на задних лапах, мощных, с жуткими когтями и шпорами. Впрочем, его передние лапы были не менее внушительными и устрашающими. Когти так и полосовали воздух. Виктор Семенович дернулся и издал ужасающий вой, переходящий в утробное рычание.

Изменился и Шредер. Он был тем, кем был — падшим ангелом, отвратительным демоном с кучей когтей и глаз и при этом еще и с крыльями. Кожистые, они напоминали крылья летучей мыши или крылья дракона.

Волк напал первым. Он метил в живот противника, но демон ушел в защиту. Первые несколько минут боя были именно такими: волк нападал, полосуя когтями воздух, а демон словно дразнил его, то отбиваясь, то взлетая в воздух, невысоко, правда.

— Он специально выматывает его, — сказал Аванси-мбонси Павлу, а тот только поморщился. Кровавые бои были не в его вкусе. Но здесь решалась судьба, от нее было не уйти.

Наконец демону надоело отскакивать от волка, и он нанес удар. Волк пошатнулся, но устоял.

— Ага, теперь-то твой тесть понимает, что перед ним достойный противник.

— Он больше не мой тесть. Он вообще не человек.

— Согласен. Извини за оговорку.

Теперь Шредер нападал, а волку приходилось обороняться. Но вот из обороны он перешел в нападение. Его длинные когти полоснули крыло демона, оставив в нем приличные дыры. Хлынула кровь. Оба зарычали.

— Камратий принимает ставки, — сообщила Павлу сидящая рядом с ним богиня Ар. — Ты за кого болеешь, за волка или за демона?

— Я воздерживаюсь, — мрачно сказал Павел.

— Зря. Такое развлечение редко выпадает. Я поставлю на демона. Может, он и в самом деле будет нашим богом?

— Зачем вам такой бог?

— Зло лучше иметь в союзниках, — туманно ответила Ар. — Вот ты со мной же подружился…

— Ну… Так вы ведь не злая. Просто одинокая. Вам хорошего мужчину надо.

— А что, это идея…

Бой меж тем становился все острее и кровавее. Противники одолевали друг друга с переменным успехом. Вот Шредер сделал подсечку волку, но тот, падая, вцепился когтями в крыло демона, и без того уже изодранное. Демон взвыл и упал сверху на волка. Они покатились по золотым листьям, нанося друг другу все новые и новые удары.

И вдруг все кончилось. Оба противника лежали бездыханными.

— Ничего не понимаю, — сказал Аванси-мбонси. — Им же еще драться и драться…

И тут в раскате грома пришел голос:

— Довольно!

— Онто! Это бог Онто! — закричали все и стали молитвенно воздевать руки.

— Онто, яви нам свою волю! — завопил бог Ндунги. — У нас тут самая игра Пошла!

— Боги и люди, стыдитесь! — пророкотал голос. — Неужели вы видите что-то хорошее в зрелище убийства и насилия?! Разве этому вас учила Белая Птица и жрецы?

— Нет, нет, о Онто! О яви нам свою волю!

— Своей волей я отнимаю всякое дыхание жизни у этих существ. Они беспредельно злы, и нет в них той капли добра, ради которой им стоило бы жить. Я забираю их.

И тела Шредера и Виктора Семеновича исчезли. Исчезли и пятна крови. Все молчали, словно устыдившись своей внезапной кровожадности.

— И что на нас нашло… — повела плечом богиня Манюнюэль. — Забирай, Павел, свой Аграф.

— Он не мой, он просто принадлежит Щедровской Общине оборотней.

— Ну вот, а ты назначаешься его хранителем. Хотя тебе не позавидуешь.

— Нет! — вдруг сказал Павел. — Я не стану брать Аграф. В конце концов, Община удовлетворится лишь знанием о том, у кого он находится. А находиться он будет у богини Ар. Она сохранит его в целости и никому не отдаст. Да никто к ней по поводу Аграфа и подойти не посмеет.

— Это точно, — ощетинилась богиня Ар. — Только попробуйте. Спасибо тебе, Пашка, за такое доверие.

Ар приняла Пурпурный Аграф и прикрепила его к своему ветхому рубищу. И тут произошло невероятное.

Ар изменилась. Теперь она была вполне симпатичной женщиной без костлявости. И платье на ней тоже было приличное, типа сари. А на плече сиял Аграф.

Все тихо ахнули. А богиня Ар сказала:

— Как я похорошела с твоей помощью, Пашечка. Сначала волосы, теперь вот Аграф. Надо для меня теперь новое святилище строить. И новую должность дать. Например, богиня дружественных отношений с другими странами. Или короче — богиня международных отношений. Кто за?

Все были за.

Вот тут-то и начался настоящий пир.

Но, как сказал классик, всякому пиру конец приходит. Завершилось и это празднество. Ар удалилась к себе — присматривать за постройкой нового святилища и принимать толпы поклонников. В племени любили богов и охотно приносили им всякие мелочи типа ананасов и бриллиантов.

А для всех вибутян, не занятых строительством святилища Ар, наступили горячие дни. Дни урожая, так называли их вибутяне.

И Павел с Аванси-мбонси с головой окунулся в хозяйственную деятельность. Чего они только не делали!

В провинции Пурупай опять был небывалый урожай на жаб, из которых, собственно, и гонят настойку. Жаб, не дав им и квакнуть, собирали в большие плетеные корзины с крышками и относили на склады. Там жаб замораживали — лед обеспечивала богиня Аганри, живущая в высокогорных массивах. Павел сам лично перетаскал на спине не одну корзину с жабами. Казалось бы — жуть, но вибутяне как дети радовались большому урожаю.