Реалити-шоу для Дурака

— Чего греха таить, не прошел я по конкурсу, так как начальник на вакансию свою дражайшую дочурку взял. И тогда я залез к ним на сервер, чтоб немножко жизнь девице этой подпортить в первый ее рабочий день, написал от балды в первом попавшемся окошке: "Шаулин — козёл". Я и не предполагал, что угадаю пароль их главного сервера. Неприятно мне стало: народ начальника унижает, — и ввел кое-что свое. Юлька у нас человек-рентген, она пароль быстро открыла своими ведьмовскими способами, но приятного оказалось мало. Ядрена фраза там была. Зато…

И поведал женишок, как на работу устроился, почему в Бобруйск ездил, да все карты перед проводницей и открыл.

— Ну что, пойдешь за меня замуж? — шепнул он в очередной раз свое предложение и достал из кармана шорт красную бархатную коробочку.

Это золотое колечко он прикупил в Белоруссии, специально для сватовства на обратной дороге. Он весь дрожал, потому что если девушка откажет ему, придется жениться на противной его сердцу одногруппнице.

— Врешь ты все, правнук Мюнхгаузена, — усмехнулась Ира. — Отдел потусторонних явлений, кафедра мертвых душ, а что дальше? Интернет-кафе на кладбище?

— Ирочка, я серьезно! И жениться на тебе хочу! Честно-честно! Ты мне с первого взгляда понравилась!

— От ведьмы ты бежишь, трус, — она усмехнулась, — как только она выйдет замуж, так ты меня и бросишь!

— Ни за что! — выпалил программист. — Ира, будь моей женой!

…Кинжал с инкрустированной золотом рукоятью вонзился в кроваво-красную скатерть на столе гадалки прямо в сердце карты-блондина и, соответственно в то, что лежало выше.

— Нет, — хмыкнула Ирина и, небрежно оттолкнув его, отправилась в купе для проводников. — Ищи другую дуру! У меня от твоей тупой болтовни голова разболелась. Отвяжись!

Вдруг девушка ухватилась за поручень одной рукой, второй взявшись за голову.

— Я верну себе всё: и любовь, и золото, и наследство… — вдруг сказала она не своим, низким грубым голосом.

— Ира, что с тобой? — Иван догнал ее и обнял за плечи. — Какое золото, какое наследство? У тебя проблемы с родственниками? Ирочка! Я помогу, у меня теперь зарплата…

Она смотрела ему через плечо, за окно, но взгляд ее был страшен. Парню показалось, что в глазах ее не осталось ничего человеческого, будто девушка Ира мгновенно превратилась в куклу. Она толкнула назойливого пассажира локтем в грудь и, хватаясь за стенку, поползла в свое купе и вдруг упала ничком.

Программист тут же подхватил ее под руки и перевернул бесчувственное тело.

— Ира, что с тобой? Ира, очнись! — орал он на весь поезд.

Напарница помогла ему затащить упавшую в обморок проводницу в купе. Ни нашатырь, ни холодные компрессы, ни даже дыхание изо рта в рот, которое Иван Дурак с радостью возложил на себя, не помогли. Девушка не приходила в себя.

— Сменх-кара, я верну тебя, — шептали ее бледные губы.

Но ни напарница, ни программист не понимали, какую "сметану" хотелось проводнице.

— Может, вызовем скорую в Смоленске? — предложила Катя-проводница.

При других обстоятельствах, возможно, Иван бы бросил ухаживания за рыжей красавицей и обратил бы внимание на эту невысокую чернявую кнопочку в круглых очках. Кто знает, предложил бы ей руку и сердце, жили бы они долго и счастливо, но охота закончилась, не успев практически и начаться. Надо было спасать провалившуюся в забытье Иру.

"Не могло же одно-еинственное предложение довести ее до такого? — думал Иван Дурак, глядя на показания тонометра. Странно, но давление у проводницы Семеновой в норме, ровно как и пульс, и температура. Такое не возможно в обморочном состоянии, насколько было известно и Кате, и программисту.

— Кажется, энергетический вампир высосал из нее силы, — прошептал себе под нос Иван.

Он быстро отыскал на мобильном номер Шаулина, а потом громче, чтобы заботливая Катя сылшала, добавил:

— Не вызывайте докторов из Смоленска, с ней в Москве разберутся.

Он выскочил из купе, крича в трубку: "Антон Викторович, я столкнулся с паронормальщиной!

Юля левой рукой сгребла карты в кучу, в том числе и продырявленную "девушку" и не менее продырявленного "возлюбленного". Свет от почти сгоревшей свечки причудливо играл на её чёрных длинных ногтях.

— Я не экономист, чтобы играть в конкурентов, — она улыбнулась уголками бледных губ.

Она положила колоду между свечой и кинжалом и уселась в чёрное кожаное кресло. Ведьмочка повернулась к рабочему столу, выдвинула полку с ноутбуком и, щелкнув краешком ногтя по кнопке включения, откинулась на спинку, ожидая загрузки.

— Ты будешь моим, Иванушка Дура-ЧОК, — игриво сказала колдунья так, что уменьшительно-ласкательный суффикс, так фривольно присоединенный к фамилии парня, ей очень понравился.

— Я верну себе всё: и любовь, и золото, и наследство… — прошептала Ирина, — но я ничего не вижу.

— Это не проблема, — грубый мужской голос гудел прямо в левом ухе.

Она лежала на холодной земле, её короткие прямые волосы ласкал прохладный ветер. Но кто пришел к ней? Кто, вообще, бродит ночью по пустыне, если не шакалы. Но те не умеют разговаривать.

Вспышка алого света. Она зажмурилась, и картинка начала проявляться перед ее глазами. Над ней стоял… говорящий рубиноокий осёл. Стоило посмотреть на него, как поезд, Иван и все, что было в той, далекой жизни, куда-то улетучилось, а чужие воспоминания заполонили разум.

— Вы спали шесть лет, и вам пока тяжело видеть этот мир. Прекрасно понимаю, почтенная, — осёл, оказывается, был осведомлен, кого он разбудил.

Когда животное предусмотрительно отошло подальше, она села и посмотрела на руки. При тусклом свете луны она смогла различить лишь очертания худых пальцев. Аккуратно подстриженные ногти. Не верилось, что шесть лет она спала в песках, и не обросла? Девушка положила руку на живот. Тонкая талия, но не истощенная. И не исхудала. Она провела руками вдоль платья от груди до колена: не порвалось и не испачкалось! Помотав головой из стороны в сторону и размяв шейные мышцы, она провела по волосам: до плеч. Еще она полна сил! Она здорова и готова идти дальше! Куда? Раньше она направилась на юг, бежала от преследователей, если ей не изменяет память. А теперь? Есть ли смысл в продолжении пути? За время ее литоргического сна, наверняка, все забыли, кто она такая.