Ангел быстрого реагирования

— Сузи ещё на работе,— сообщил он при виде девицы в соблазнительных сапожках, с хрустом почёсывая заросли на груди. Лицо его неизменно сохраняло выражение сон­ного безразличия.

— Сурочек, старик, не узнаёшь? — разулыбался Эрос, слегка пхнув хозяина.

Сурок очухался и внимательно оглядел гостя, а потом вдруг расхохотался:

— Эрос, ну ты даёшь! Неплохое тельце. А это кто?

— Приятель по работе,— коротко пояснил Бог Любви.— Нам срочно нужна твоя коробочка.

— А деньги есть? — спросил Сурок, отступая в глубь квартиры и делая приглашающий жест.

— Достаточно будет, если я тебе дам? — парировал Эрос. Квартира Сурка была нетипичной, так как её соорудили из нескольких чердачных помещений, предназначенных для сушки белья, и она оказалась намного больше, чем можно было представить, учитывая наружные размеры дома. Хозяин квартиры явно использовал какие-то фокусы с пространством, что было вполне обычным делом среди Ангелоподобных, обитавших на краю тесного человече­ского измерения. Следуя за хозяином, гости лавировали среди эклектичной коллекции разнокалиберной мебели, вьющихся растений в горшочках и пачек книг. На полу ва­лялись кубики, машинки и разнообразные «супермены», а посреди помещения — ни к селу ни к городу — торчала алюминиевая труба, закреплённая между полом и потол­ком. Фанес молчал, как зачарованный, только с подозре­нием оглядывал углы, однако не обнаружил ничего более подозрительного, чем плюшевая летучая мышь, повисшая вниз головой на гвозде.

— Это спец,— шепнул ему Эрос конфиденциально.— Один из создателей Windows 2000.

«И это многое объясняет»,— не без сарказма подумал Фанес.

«Коробочка» спеца по виндам выглядела как самая обыкновенная персоналка в сером корпусе. У неё не было даже таких примочек, как мигающая диодами мышка или силиконовая клавиатура. На мониторе дремал маленький чёрный кот. Звук приближающихся шагов вызвал у него лишь лёгкое движение одного остроконечного ушка — кот даже не соизволил выйти из режима ожидания. Фанес гля­нул кошачью ауру и быстро пришёл к выводу, что не хотел бы оказаться на месте вора, который позарился бы на «же­лезо» Сурка. Или мастера из компьютерного сервиса, по­желавшего заглянуть в бездну этих жёстких дисков.

Мрачный ангел взял у Эроса серебряно-золотую бляш­ку. Осторожно дунул на её поверхность, так что тоненькие волоски поднялись и заколыхались, точно электронные нематериальные водоросли.

— Да ведь это примитивный лепесток,— сказал он с лёгким неудовольствием.— Вы это могли бы прочитать даже на тостере. И какого хрена ты морочишь мне голову, Эрос?

— Видишь ли, в настоящее время у нас нет под рукой то стера. Не углубляй моего отчаяния, а то начну тебе изли­вать душу и рассказывать про свои любовные неудачи,— проворчал бог любви.

— Неужели у тебя бывают неудачи? — вежливо спросил ангел.

— Сплошные неудачи. Я не могу прожить ни с одной женщиной дольше пятидесяти лет, у меня проблемы с определением половой принадлежности... и ещё у меня вы­работалась зависимость от телесериалов.

— Хватит! Что я с этого поимею?

— Ответную услугу в любое время.

— Три услуги,— быстро отозвался ангел.

— Я правильно понял? ДВЕ услуги? — воскликнул Эрос, театрально вздымая руки вверх, а в голосе его появи­лись нотки, характерные для хора греческих трагедий.

— Ты ослышался. ТРИ,— возразил его собеседник и, видимо желая сохранить остатки приличия, прибавил: — Две могут быть маленькие.

— Торгуешься, как финикиец,— заявил Эрос.

— А ты не изображай мне тут грека. Одна значительная услуга и две малых, точка, конец песни.

— Идёт,— быстро вмешался Фанес, пока Эрос снова не начал торговаться.

Программер уселся перед монитором, ввёл чип в считы­вающее устройство, держатель беззвучно втянулся во внут­ренности компа. Контуры серых пластмассовых корпусов размылись и как бы растаяли, открыв свое истинное обли­чье — пульсирующие голубоватым светом конструкции, напоминающие не то паутину, не то пылающую купину. По ним сновали во всех направлениях ослепительно сияю­щие звёзды информационных сгустков-битов. Вот в луча­щейся сети приподнял шипастую голову огненный силуэт, демонстрируя красные сталактиты зубов и извивающееся пламя язычка — душа кота пробудилась в глубинах компь­ютерной души. Лицо ангела, с которого неземной свет стёр обыденный камуфляж, облагородилось тревожной нечело­веческой красотой. Кромешно чёрные волосы развевались, будто из приоткрытых в нездешние миры врат ворвался беззвучный вихрь. За плечами распростёрся туманный веер крыльев — согласно с христианской иконографией они должны быть из перьев, но на самом деле они скорее напо­минали полупрозрачные дымные струи, плавно изгибав­шиеся и без препятствия входившие в стены, пол и пото­лок. На наивного средневекового художника это зрелище могло бы произвести впечатление, а вот первый попав­шийся современный дизайнер тут же потребовал бы «че­го-нибудь поприкольнее». Фанес чуть пошевелил лопатка­ми и тихонько вздохнул. Телесность бывала даже забавна — все эти заморочки с дыханием и перевариванием пищи,— но теперь ему так не хватало того единственного в своём роде ощущения единения с абсолютом, которое давали крылья. Ладони программера, погруженные в энергетиче­скую сетку, изгибались под таким углом, что у наблюдате­лей даже суставы заныли. Фанес готов был присягнуть, что мгновеньями эти ладони превращались в руки ледового скелета, а иногда на них вырастали острые когти. В задум­чивости ангел посвистывал сквозь зубы — то повыше то­ном, то пониже — без конкретной мелодии или ритма.

«Ну теперь ясно, почему его Сурком называют»,— поду­мал Фанес. В компьютерной паутине мигали призрачные лица. На сияющих ветках отрастали новые побеги и шипы. Огненное кошачье Ка чутко отозвалось на угрозу, открыв пылающие очи — два миниатюрных солнца. Одно движе­ние челюстей, и желтоватая бусинка, двигавшаяся к сердцу паутины, исчезла, а кошачья шёрстка засияла ещё ярче, точно огонь в камине, куда подкинули дров.

— Недурной у тебя блокиратор вирусов,— похвалил Эрос. Он заглядывал Сурку через плечо, как бы ненароком опираясь на него грудью.

— Я перекину тебе данные на шпильку. Сойдёт?

— Угу...

Руки чёрного ангела затанцевали по призрачной клави­атуре, а потом оторвали один шип, который, оказавшись вне области небесного света, налился металлом, побледнел и принял вполне обыденный вид, мало отличающийся от заурядного гвоздя.

— Спасибо! — Эрос жадно схватил его, одновременно вытягивая из сумочки маленький мобильник. И воткнул гвоздик в отверстие для блока питания.

— Подходит. — Мгновение он смотрел на экранчик.— У нас есть координаты почти полутора десятков клиентов. У-у-у... ночка была ударная, дражайший коллега.

Тем временем пульсирующая, как огромное сердце, пы­лающая купина снова стала простой, серой, как обыден­ность, персоналкой, антивирусная программа обернулась ленивым котом, а предполагаемый Падший — бледным и слегка недомытым программером. Фанес заметил на плече ангела татуировку в виде веночка из роз и черепов, обрам­лявшего выполненную готическим шрифтом надпись: «GA-TES TO HELL», то есть «ВРАТА В АД». Двузначность этой надписи заставила Фанееа на мгновение призадуматься.

— Чип,— решительно потребовал Фанес, протягивая руку. Сурок слегка скривился, но отдал носитель.

— Можешь не сомневаться, моя благодарность гаранти­рована, как в банке,— заверил Эрос, когда хозяин прово­жал их к выходу.

— Это в каком банке? Может, в Сбербанке? — буркнул Сурок, демонстративно почёсывая голый живот.

Прежде чем Эрос успел ответить, в замке заскрежетал ключ, и в квартиру вошла стройная брюнетка. На её воло­сах мерцали блёстки, лицо под толстым слоем макияжа было усталым и удручённым. Под мышкой она держала пластиковый пакет, сквозь который просвечивали паетки и цветные перья.

— Привет... — машинально бросила она, потом вопро­сительно глянула на Сурка.

— Клиенты,— объяснил тот.— Они уже уходят. Девушка равнодушно кивнула.