Кристалл памяти (сборник)

Нет, воспитанием дистрофиков нужно заниматься серьезно. Уж слишком мы их разбаловали. Предлагаю отправить дистрофиков на перевоспитание к бабушке Луне. Она давно об этом просит. Надо уважить. Нрава она строгого, даже сурового. У нее особо не набалуешься. Лучше воспитателя для дистрофиков не найти.

— Нет! — завопил корректор. — Я против! Как можно?! Мы… мы самые великие, умные, ловкие, красивые. Мы лучше всех. Какая тут может быть Луна? Ни за что! Никогда!

Я представил, как корректор, тряся жирным животом, носится по кабинету и молотит воздух короткими толстыми руками. Не хватит никакой фантазии, чтобы назвать его самым великим и красивым.

А на поляне страсти накалялись. Большинство склонялось за переселение дистрофиков на Луну. Против были домашние свиньи. Они поголовно были готовы пойти на убой — лишь бы побалдеть годик в грязных и вонючих свинарниках. Свиньи и добились того, чтобы обратиться за консультацией в Межгалактический Совет, который поддержал идею переселения и обещал прислать эскадрилью летающих тарелок.

Объявили голосование.

— Голосуй против! Голосуй против! — надрывался корректор.

— Поднимай обе руки!

Я послушно поднял. Медведица презрительно фыркнула:

— Раба могила исправит.

Она демонстративно отвернулась и направилась к белому медведю. Конгресс на всех парах катился к завершению, но тут встряла ворона:

— Погодите. А как мы сообщим о своем решении? Они же ничего не поймут.

— Да, одними междометиями тут ничего не объяснишь, — согласился председатель воробей.

НА ГРАНИ ПРОВАЛА

Корректор облегченно вздохнул.

— Срочно возвращайся. Теперь главное — не допустить провала.

— Но мой внезапный уход может вызвать подозрение.

— Постарайся незаметно.

Я осторожно начал пятиться к зарослям, но вдруг сзади меня крепко схватили за локти. Ничего не оставалось, как покорно наблюдать за происходящим.

Слова попросил огромный пушистый кот. Хитро поглядывая на меня, внезапно заявил:

— Наша разведка сможет довести до дистрофиков решение конгресса.

— Каким образом? — посыпались со всех сторон вопросы.

— Мне не хотелось бы разглашать профессиональные тайны, так как в этом случае возможны осложнения.

На поляне заволновались. Председатель воробей с трудом восстановил тишину и сказал:

— Уважаемый кот, мы не сомневаемся ни в вашей честности, ни в ваших способностях как шефа разведки. Однако, вопрос очень важен. Речь идет о будущем Земли. Поэтому необходимо обсудить на конгрессе все до мельчайших подробностей.

Кот сделал легкий поклон в сторону председателя воробья:

— Именно сознавая важность вопроса, я вынес его на всеобщее обсуждение. Как известно, без разрешения конгресса я не могу разглашать служебные тайны. Теперь препятствие устранено. Дело в том, что на нашем конгрессе находится дистрофик и прекрасно понимает всех нас.

— Кто он?!

— Мне бы не хотелось его разоблачать, — невозмутимо ответил кот. — Тогда нам будет легче провести операцию.

— Но когда они научились нас понимать? — озабоченно спросил председатель воробей. — Неужели недооценили?

Кот хитро усмехнулся.

— Ни в коем случае. Это целиком наша вина. Мы предвидели развитие событий и изготовили один коммутатор, который подбросили дистрофикам. Над ними работали наши лучшие специалисты, и доктор дятел пока просто не в курсе. В результате, сейчас среди нас находится их представитель.

— Ну и разведка, — пробурчал барсук. — Можно подумать, что главная задача кота не добывать информацию, а как можно больше сообщить дистрофикам секретных сведений.

— Я руководствуюсь теми принципами, которые были заложены при создании нашей разведки, — невозмутимо ответил кот. — Поэтому я не требую, я только прошу не разоблачать дистрофика.

Просьбу кота удовлетворили, и мне тут же отпустили руки. Я для видимости заставил себя немного послушать окончание конгресса. Однако, когда представился первый удобный случай, я поспешно юркнул в кусты.

ОЗАРЕНИЕ

Кажется, Экзюпери сказал, что самая большая роскошь — это роскошь общения. Но устать можно и от общения. Я давно выключил коммутатор, чтобы отдохнуть от стоящего вокруг галдежа. Но странное дело: без коммутатора наполняющие мир звуки было приятно слушать. Вот соловей запел песню любви. Неужели начинаю понимать? Да, я слышу даже тихий шепот деревьев. Какой чудесный сон! Я остановился. Воздух благоухал. Ах, да! Это же цветы на языке запахов посылают друг другу признания в любви.

Назойливый писк прервал сказку наяву. Корректор вежливо откашлялся. Странно: ему незнакомо чувство смущения. И действительно, наигранно весело корректор воскликнул:

— Привет, дистрофик!

— Привет, великий изобретатель коммутатора. Корректор хохотнул, так как прекрасно понимал,

что я имею в виду. Именно он недавно приволок коммутатор и выдал за свое изобретение.

— Представляешь, как провел меня кот Васька? Кто бы мог подумать: Васька — шпион! Но не волнуйся, он уже обезврежен. Куда надо доложено, что шпион выявлен благодаря твоей информации. Можешь смело делать дырочку во фраке.

— Бедные коты, теперь их всех пересажают. Корректор поперхнулся, но быстро перевел разговор на другую тему:

— Неужели они всерьез решили переселить нас на Луну?

— Думаю, что всерьез.

— Пускай только попробуют.

— Не беспокойся, переселение будет сугубо добровольное.

— Какой дурак туда отправится по своей охоте?

— Там будет создан идеальный комфорт. Намного лучше, чем на Земле.

— Откуда ты узнал? И когда?

— На конгрессе, когда ты мне рассказывал очередной анекдот.

— И за какие блага они собираются нас купить?

— Лунолет, пектофон, телеквадр, сексмираж… Всего не помню.

— А что такое сексмираж?

— Точно не помню, но что-то очень приятное.

— А как насчет эфиопских магнитофонов?

— Само собой.

Послышался звук отодвигаемого стула. Видимо, корректор встал.

— Извини, Виктор, мне надо срочно отлучиться.

— Собирать чемодан?

— Как ты догадался?

— Ладно, беги. А то опоздаешь в первую очередь. Корректор пулей вылетел из комнаты, громко

хлопнув дверью и забыв выключить радио.

Я скинул медвежью шкуру и снял наушники. От удара рации о камень на мгновение все смолкло. Но вот снова запел жаворонок, едва слышно зашелестела луговая трава. Мне открывался неведомый чудесный мир. Нет, я остаюсь.

Михаил Деревянко

Парадоксы времени

Нет, с соседом мне не повезло. У всех соседи как соседи, а у меня? Стыдно сказать, домино в руках не держал. Вина — ни капли. Да что там говорить, Блохина не знает! С ним же разговаривать не о чем. Даром что профессор.

А поболтать все равно хочется. Тем более воскресенье. Такая тоска зеленая… Дай, думаю, хоть к профессору зайду. Где наша не пропадала.

Открыл сам.

— Привет, Иван Кузьмич. Извини, так сказать, за беспокойство. Интересуюсь, чем ты занимаешься. Какую пользу приносишь народу и стране.

— Прошу в мой кабинет, Вася.

Профессор оказался довольно гостеприимным. Завел в комнату, заваленную книгами, и начал объяснять:

— Я изобретаю, Вася, машину времени. Я чуть не подпрыгнул.

— Где она? Давай скорее дунем в светлое будущее!

Профессор смутился.

— Как таковой, машины нет, но я пришел к выводу, что человек независимо от даты рождения может жить в любом веке. По нашим понятиям, Сократ давно умер, однако его идеи и высказывания актуальны и сегодня. Поэтому Сократ — наш современник. Люди часто говорят: «Он опередил время. Он отстал от времени». Следовательно, каждый человек…

— Все ясно, — перебил я профессора, — мой дружок Митя обскакал время на целых пять лет, так как делает ботинки в счет будущей пятилетки.

— Аналогия верная, — кивнул головой Иван Кузьмич.