Чудесный переплет. Часть 1 (СИ)

— Много ещё осталось? — с сочувствием спросила я, ища глазами непотрошёную рыбу.

— Только твой монстр остался, — кивнул через плечо Матвей.

Я обошла стол и увидела на траве сазана. «Эх–х–х, прощай, красавец! Встретимся мы с тобой теперь только вечером за шашлыком… в последний раз», — с грустью подумала я, разглядывая рыбину. Баксик тоже приблизился к сазану и начал его обнюхивать: начав с головы, он через брюхо дошёл до хвоста, потом снова вернулся к брюху и надолго застыл. Я с интересом наблюдала за реакцией щенка и делала ставки на то, куснёт он рыбу за брюхо или нет. Вдруг щенок ударил рыбу лапой по брюху и грозно зарычал, затем отскочил в сторону и не менее грозно залаял, потом снова подскочил к рыбе и снова ударил её лапой по брюху, на этот раз содрав с него приличную порцию чешуи.

— Бакс, перестань, это не игрушка! — попыталась я вразумить щенка, но щенок снова и снова атаковал брюхо сазана, злобно рыча и гавкая.

— Что это с ним? — удивились ребята, застыв с ножами в руках.

— Понятия не имею, — растерянно ответила я, присматриваясь к Баксику. — Судя по интонациям, он не играет, а очень злится. С чего бы это ему злиться на рыбье брюхо?

— Может, у неё в желудке непереваренные останки мамы Бакса? — хохотнул Матвей.

Мы рассмеялись.

— Это сомы едят что попало и кого попало, невзирая на регалии, сазаны — нет, — с умным видом пояснила я и нагнулась, чтобы взять на руки разбушевавшегося щенка. — Иди–ка ко мне, парень, бедному сазану и без тебя уже досталось.

Но Баксик вывернулся и удрал из моих рук, продолжив снова и снова атаковать рыбу.

— Давай–ка его сюда от греха подальше, — сказал Матвей и не без труда водрузил сазана на разделочный стол.

Не оставляя попыток добраться до рыбины, Баксик начал прыгать, стараясь забраться на стол.

— Баксик, фу! — не выдержав, грозно скомандовала я.

Замерев на месте, щенок внимательно посмотрел на меня долгим немигающим взглядом, а потом громко и протяжно завыл. Его вой был исполнен такой горечи и отчаяния, что у меня мурашки по телу побежали.

— Господи, да что это с ним? — вконец растерялась я.

— Не обращай внимания, — сказал Иван и принялся помогать Матвею разделывать сазана.

Наконец ребята срезали мясо с костей и сложили все отходы в алюминиевый тазик на столе. Остался последний штрих — порезать филе на порционные куски, и можно нести на кухню мариновать.

— Алён, отнеси, пожалуйста, тазик с требухой на причал. Алексей просил там оставить. Он попозже отвезёт всё на лодке на другой берег и сбросит в камыши, чтобы к базе змей и прочую заразу не привлекать.

— Конечно, — с готовностью отозвалась я и, подхватив тазик, направилась к причалу.

Баксик, во время разделки рыбы на филе пришедший в себя и с тех пор не издавший ни единого звука, тотчас последовал за мной, не спуская глаз с тазика. Не успела я опустить свою ношу на дощатый пол, как щенок, рыча, набросился на требуху и принялся яростно раскидывать её в разные стороны, работая лапами и зубами.

— Баксик, фу–у–у!!! — не своим голосом заорала я, с ужасом созерцая разлетающиеся рыбьи запчасти.

Возобновившееся неадекватное поведение послушного и умного щенка совершенно сбило меня с толку: я не понимала, что с ним происходит, и, как результат, не понимала, что предпринять для того, чтобы выправить ситуацию.

— Что ты делаешь?! Прекрати немедленно!!! — кричала я, прекрасно понимая, что мои приказы уходят в никуда.

Я схватила щенка под живот, пытаясь оттащить от тазика, но пёс продолжал выполнять лапами в воздухе смешные загребающие движения, как будто всё ещё драл требуху, изворачивался, пока наконец, изловчившись, не вырвался на свободу, чтобы тотчас зарыться мордой в отходах. Я нагнулась, чтобы вновь попытаться оторвать его от этой гадости — чешуя, плавники и кишки и так уже равномерным слоем покрывали причал в радиусе нескольких метров, — щенок вдруг вытащил из тазика измазанную морду и, глядя мне в глаза, требовательно залаял, как будто пытался привлечь к чему–то моё внимание.

— Ты нарыл для меня лакомый кусочек? — со вздохом спросила я щенка только для того, чтобы как–то отреагировать.

Баксик радостно тявкнул и заскулил, явно давая понять, что мои предположения верны. Ну что ты будешь с ним делать, ребёнок ведь ещё, бестолковый… но он так старался…

— Что же, давай посмотрим, — снова вздохнула я и нагнулась ещё ниже, чтобы хорошо рассмотреть, что же это там за вкуснятина такая, ради добычи которой Баксик не задумываясь разметал по причалу кучу помоев и обмотался кишками от кончиков ушей до кончиков лап.

Моё внимание привлекло что–то круглое, похожее на блестящую железку–обод, покрытую сопливой слизью и утонувшую в кишках. «Тьфу ты, ёлки… Я превращаюсь в ассенизатора…» — брезгливо поморщилась я, зажимая пальцами нос. «И что это? Кусок оснастки, что ли?» — размышляла я про себя, не решаясь достать предмет из густой вонючей каши.

— Малыш, можешь сам достать эту штуку? — неожиданно для себя попросила я щенка.

Баксик недовольно замотал головой и тявкнул так, что сомнений не оставалось: он отказывался выполнить мою просьбу.

— Ребята! — крикнула я, распрямившись. — Тут Баксик какую–то хрень в рыбе нашёл, можете мне помочь её вытащить? Иначе я до скончания века кишки из–под ногтей не выковыряю.

Ребята и сами собирались взглянуть, что происходит на причале, заинтригованные поведением пса. Наскоро вытерев тряпкой руки, они дружно зашагали ко мне. Не успели они взойти на мостик, ведущий к пристани, как Баксик сердито зарычал и бросился им наперерез, преграждая проход.

— Бакс, это уже не смешно, — серьёзным тоном сказал Иван, отодвигая упирающегося пса с дороги ногой.

— Может, его лиса бешеная укусила? — предположил Матвей, на всякий случай обходя щенка стороной.

— А кто его знает.

Ребята подошли к тазику и вместе со мной нагнулись, рассматривая непонятную штуковину.

— Что это может быть? — спросила я ребят.

— А что гадать–то? Сейчас проверим, — деловитым тоном ответил Матвей и потянулся рукой к предмету.

В тот же самый момент щенок оскалил зубы и, свирепо рыча, сделал предупредительный выпад к его руке, не оставляя сомнений в серьёзности своих намерений.

— Убери! — я ударила Матвея по руке, отбросив её в сторону.

— Ты совсем охре… — начал было зло Матвей, обращаясь к щенку.

— Постой! — прервала его я.

В моей голове роились разрозненные предположения, вот–вот готовые состыковаться и выстроиться в логическую цепочку. И я решила проверить одну догадку.

— Вань, сделай, пожалуйста, вид, что тоже хочешь взять эту штуку, — сосредоточенно размышляя, попросила я Ивана и, увидев его округлившиеся глаза, пояснила: — Не бойся, только сделай движение в сторону железки, я хочу кое–что проверить.

— Твои проверки могут стоить мне руки, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — резонно заметил Иван, но послушался и осторожно вытянул руку.

Баксик предупреждающе оскалил зубы. Иван тотчас отдёрнул руку, и оба мужчины вопросительно посмотрели на меня. Я приложила палец к губам, предвосхищая вероятные вопросы и комментарии, потом победоносно улыбнулась и спокойно обратилась к щенку:

— Баксик, ты хочешь, чтобы я сама взяла эту штуку?

Щенок радостно затявкал и утвердительно замотал головой.

— Чтоб я сдох… — изумлённо пробормотал Матвей, переводя взгляд с меня на Баксика и обратно.

— Брось, поживи ещё, — усмехнулся Иван, сосредоточенно анализируя наш с Баксом диалог.

Я медленно присела на корточки и протянула руку к таинственному предмету, порядком всех нас заинтриговавшему. Как и предполагалось, щенок не только не огрызнулся, но, наоборот, нетерпеливо запищал, переминаясь с лапы на лапу, всем своим видом крича: «Ну давай же, давай! Что ты мешкаешь? Возьми это!» Превозмогая брезгливость, я двумя пальцами взялась за штуковину и вытащила её на белый свет. В тот же миг Баксик радостно тявкнул, подпрыгнул на месте и, хлопая ушами, пулей пролетел по причалу, совершая подобие круга почёта. Он ластился ко мне как кошка, пытался лизнуть в нос и всячески старался выразить охватившую его бурную радость.