Дети Понедельника

С горем пополам с дисциплинами определились; принялись размышлять о техническом обеспечении. Для этого выписали из Южной Африки пиратскую копию тестовой базы Минобразования, так называемый черновой, можно даже сказать, чернушный вариант. К вящему изумлению "академиков" часть заданий оказалась на ломанном староанглийском, часть - на давно забытом французском; процентов тридцать вопросов были написаны на языке африканских пигмеев, причем латиницей, поскольку письменности у пигмеев до сих пор нет. На этот раз за перевод не взялся никто, так что пришлось воспользоваться услугами новейших технологий и пропустить текст вопросов через компьютерную программу-переводчик. То, что получилось в результате, можно было смело посылать в любой юмористический журнал либо в сборник головоломок. Тексты вопросов и ответов видоизменились настолько причудливо, что все просто диву давались. Например, ответом на вопрос "Как обновить антивирусную программу Doctor Weber?" в оригинале была рекомендация разархивировать новые файлы антивирусной программы в папку Dr Web, находящуюся в Program Files. После перевода со старофранцузского эта фраза приобрела совершенно непредсказуемое значение: "Раз архив акция, то свежий филе противогриппозная папка для бумаг у Доктора Веб, живущий в Программы Филейные части". Это было самое безобидное из того, что выдал электронный переводчик. Вместо вопросов, в первоначальном варианте написанных на языке африканских пигмеев, взору измученных сотрудников предстала цепочка древнеегипетских иероглифов. Немногим лучше дело обстояло с ломанным английским, но и здесь качество перевода не радовало. А посему пришлось срочно добывать европейскую копию, не имеющую отношения к африканскому континенту. Поиски осложнялись нерушимым принципом руководства: экономика должна быть… ну, вы поняли. Так что после долгих усилий удалось достать вариант на украинской мове. Эта копия оказалась куда ближе к реальности. Но, как водится, не совсем - истина по-прежнему шаталась где-то рядом.

Сделаем небольшое лирическое отступление. Дело в том, что украинский язык очень красив и напевен. Но многие слова и выражения, звучащие на русском языке серьезно и даже сурово, на украинском становятся, на взгляд россиянина, просто курьезными, притом не всегда понятными. К примеру, далеко не все знают, что "сексуальный маньяк" в переводе на мову будет "писюнковий злодiй", "Кощей Бессмертный" - "Чахлик Нэвмэрущий", а пламенный революционный призыв "Пролетарии всех стран, объединяйтесь!" мутирует в "Пролетарi всiх краiн з'?днуйтеся!", так что сотрудники Академии немало посмеялись и помучились, переводя тестовые задания.

Когда с этим, наконец, справились, проявила себя еще одна, куда более насущная проблема. Выяснилось, что жалкие остатки полученных когда-то студентами знаний были совершенно мизерны. Так что полагаться на студиотов сотрудники Академии даже не предполагали. То, что студентам придется оказывать всевозможное вспомоществование, никто и не сомневался. Вот только как это сделать? Ведь комиссия дремать не станет и вряд ли пожелает закрыть глаза даже на мелкие нарушения. А нарушения предстояли совсем не мелкие. Сотрудники Академии потеряли покой и сон, ломая головы, как провести тестирование и при этом, с одной стороны, не вызвать нареканий проверяющих, а с другой - все-таки его пройти.

Дабы попытаться найти разрешение этой скользкой проблемы, был создан настоящий консилиум. Поскольку сдавать тесты студентам предстояло на компьютерах, сперва поступило предложение перепрограммировать компы так, чтобы они сами отвечали на все вопросы. А студентам осталось бы с серьезным видом держаться за мышку и не забывать морщить лоб, изображая умственные усилия. Однако эта идея себя не оправдала. Перепрограммированный на пробу компьютер все время орал на студента: "Не жмакай мышку! Не мацай клаву! Грабли убери, придурок, все равно ни хрена не знаешь! Отвали вообще отсюда, сам все сделаю, без сопливых!" Заткнуть всезнающий комп удалось только после того, как Денек пригрозил ему полным форматированием.

Забив на технический вариант решения проблемы, стали действовать по старинке, попытавшись снабдить студентов бумажными шпаргалками. Для этого штатные сотрудники, распределив дисциплины, забрали вопросы домой и за несколько бессонных ночей вдоль и поперек перелопатили бесчисленные энциклопедии в бессмысленных поисках. Ответы обнаружились в интернете наряду с ответами на модульные и экзаменационные тесты по подсказке коллег из соседнего филиала. Уровень знаний сотрудников при этом резко вырос, а вот студенческой братии не помог: как говорится, рожденный ползать…

После продолжительных споров приказом директора решили бедолаг-студиотов на полном серьезе гонять в компьютерные залы на тренировочные занятия, усиленно пугая грядущим тестированием и налагая на прогульщиков совершенно драконовские взыскания. Тестирующихся снимали с лекций, расписание спешно перекраивали, грозив исключением в случае непосещения. Однако меры, применяемые администрацией, действовали не всегда, а профессора Шеллермана с его чудодейственной "Сивкой-буркой" в те времена в Академии еще не было.

Помимо неявки студентов на пути добросовестной подготовки стояли и другие препятствия: чрезмерная загруженность компьютерных залов, дышащая на ладан техника, разгильдяйство некоторых преподавателей и сотрудников, абсолютная ахинея вместо заданий. Замороченные студенты подчас не знали, куда им идти, зачем, и кому все это вообще надо.

Время шло, подготовка к министерским тестам длилась и длилась, а самих тестов никак не предвиделось. Мало-помалу все расслабились. Кураторы гоняли своих подопечных на соответствующие занятия с все меньшим прилежанием, а главные действующие лица и вовсе послали тесты подальше, игнорируя их едва ли не больше, чем видеолекции по физкультуре - нечто неописуемое (!) приличными словами.

Разумеется, когда великий час приблизился вплотную - а произошло это примерно на третий год подготовки к самим срезам, - это стало для всех настоящим потрясением. Иными словами, зима как обычно наступила внезапно - в декабре. Как только администрация филиала получила извещение о том, что пресловутое министерское тестирование состоится через пять дней, выяснилось, что, вообще-то, ничего еще и не готово. Компьютерный зал находился в процессе очередной профилактики, студенты о тестировании почти ничего не знали и боялись не больше, чем какой-нибудь буки или бабайки. Соответственно, явка на занятия была совершенно безобразная, зачастую просто никакая. А между тем, стопроцентная явка на министерское тестирование являлась одним из основных критериев оценки, выставляемой институту комиссией. Надеяться, что студенты обеспечат столь высокий процент, было бы наивно, так что все сотрудники Академии впали в транс. Однако возможности долго находиться в состоянии священного отупения у них не было. Долгожданное событие приближалось неотвратимо, и нужно было что-то делать. А посему подготовка к срезам на остаточные знания вышла на новый виток и начала со скрипом набирать обороты.

Компьютерный зал спешно приводили в рабочее состояние, используя все подручные средства. В частности, вместо почивших от старости мониторов к компам присоединяли не менее старые, но еще работающие малогабаритные телевизоры. Лина и Люда получили задание максимально использовать все площади для назначения тренингов. В результате вся техника (равно как и персонал) работала в четыре смены - утром, днем, вечером и ночью. Кураторы, вдохновленные примером профессора Шеллермана, начали усиленно применять "Сивку-Бурку", чтобы заставить студентов приходить на занятия. Благодаря их совместным усилиям посещаемость заметно улучшилась, почти достигнув вожделенных ста процентов.

Но и здесь ушлые русские студентусы нашли способ, позволяющий преодолеть мощный зов заклинания. Способ оказался очень прост, но доступен не всякому - напиться до положения риз. В результате происходила дезориентация в пространстве и времени, и человек просто не мог быть вызван куда-либо, потому как совершенно не соображал, где, собственно, находится. Так что теперь некоторые студенты с жаром предавались любимому пороку - пьянке, - совмещая приятное с полезным. Таких изобретателей оказалось сравнительно немного, около пяти процентов от общей численности. Но в масштабах всей Академии, где учились почти три тысячи студентов, это была довольно весомая цифра.