Цвета ее тайны

Мела засыпала ее вопросами, но Яне пребывала в растерянности и отвечала невпопад. Слишком уж много всего на нее обрушилось. Оказалось, что ее судьба, которую она так стремилась узнать, состояла в том, чтобы оказаться заточенной в кристалл, а потом спасенной. Причем среди спасителей, как и предупреждал дракон, принца не было. Девушка понятия не имела, куда подевался Драгоман, и сколько времени ей пришлось провести в заточении. Но вот имя ей определенно нравилось, оно пришлось по ней, словно было дано при рождении. Теперь ей казалось, что ее всегда называли именно так, и никакого недоразумения тут не было. Перебрал наверняка назвал бы это как-нибудь умно, например, ретроспективной ономастической реверсией.

Но так или иначе ее спасительницы оказались милыми женщинами, которые, как оказалось, направлялись не куда-нибудь, а на поиски Доброго Волшебника. Яне с удовольствием приняла предложение присоединиться к ним, хотя и испытывала некоторую неловкость: ее освобождение из кристалла привело к тому, что зачарованную тропу, проходившую как раз через драконью кладовку, перегородило камнем. Спасительницам и ей пришлось возвращаться и искать новую дорогу, что вполне можно было счесть пустой тратой времени.

Мела шла первой, Окра замыкала шествие, а Яне держалась посередине. Через некоторое время они дошли до источника, где смогли утолить жажду и где нашли красную лодку, по-видимому, оставленную там ее спасительницами. Окра легко взвалила лодку на спину и понесла дальше, к берегу озера. Как выяснилось, оно называлось Чмок-Поцелуй. Все уселись в лодку, и Окра стала грести к маячившему вдалеке острову.

— На берегу полно всяких опасностей, — пояснила Мела. — Конечно, на острове их тоже хватает, но все тамошние опасности нам известны, и мы можем принять меры предосторожности.

На острове и вправду оказалось совсем недурно: Яне особенно понравился пруд, воду в котором, хотя она и не горела, Мела называла огненной. Русалка пояснила, что она, как исконная обитательница соленого моря, терпеть не может пресную воду, но что касается огненной, то ее пресной никак не назовешь. Отведав этой водички, Яне согласилась, что вкус у нее и вправду отнюдь не пресный.

Потом Яне рассказала спасительницам свою незамысловатую историю. Окра в ответ поведала ей о своей мечте стать Главным Действующим Лицом, а при особом везении еще и избавиться от астмы. Мела сказала, что она относится к породе морских чудовищ-долгожителей, и поэтому полная ее история была бы слишком длинной, однако сейчас она занята поисками подходящего мужа.

Конечно, ей понятно, что хорошие мужья на зачарованных тропах не валяются, и поэтому требования у нее самые умеренные. Ей подойдет любой красивый и умный принц, способный оценить ее по достоинству.

Яне в жизни не видела ни одного принца, но, имея возможность созерцать достоинства Мелы, ничуть не сомневалась, что любой принц оценит их так, как следует.

Неожиданно у Окры возник вопрос.

— Слушай, — спросила она Яне, — а как тебе удалось понять, что говорит дракон?

— А разве он говорил непонятно?

— Я не в том смысле. Он должен был говорить на другом языке. Люди и все человекоподобные — как вот мы с Мелой — говорят по-человечьи, но у чудовищ другой язык. Для нас их речь звучит невнятным рычанием или ревом.

— Надо же, — огорчилась Яне, — а я и не знала.

Странно, у меня никогда не возникало затруднений в общении с самыми разными существами. Воспитывали меня болотные мымры — они все в меху, живут в воде, ловят рыбу и мало похожи на людей, однако мы с ними прекрасно друг друга понимали. А как же иначе я могла бы среди них вырасти?

— Конечно, не могла бы, — сказала Мела. — Мы просто удивились тому, что ты обладаешь такой способностью. Наверное, это твой талант.

— Талант?

— Ну, у каждого человека есть магический талант. Ты разве не знала?

— Нет, даже не подозревала. Но у фавнов и нимф, по-моему, никаких талантов нет.

— Фавны и нимфы не совсем люди. Вообще у большинства полулюдей таланты не личные, а родовые — например, все русалки могут дышать под водой. Но человек должен обладать индивидуальной магией.

— Вот ведь чудно. Я всю жизнь со всеми разговаривала и даже не думала, что это может иметь какое-то отношение к магии.

— Ладно, вот встретим в следующий раз дракона или другое чудовище, ты с ним поговоришь, а мы послушаем. Может, что и прояснится, — заявила Мела и отправилась к деревьям нарвать пирогов на ужин. Яне пошла с ней, потому что порядочная девушка должна заботиться о себе сама.

Перекусив, они принялись обсуждать план дальнейшего путешествия. У Мелы имелась карта, по которой выходило, что замок Доброго Волшебника находится на западе. Кратчайшую дорогу к нему теперь преградил камень, так что надо было искать другую.

Рассмотрев карту втроем, они углядели то, чего Мела раньше не замечала: невидимую реку, бравшую начало у Железной горы и несшую свои воды к озеру Чмок-Поцелуй через страну копуш. Не на карте, а на местности эту реку можно было отыскать единственным способом: по рыжим пятнышкам сносимой с горы ржавчины.

Приободрившись, спутницы решили заняться этим с утра и совсем уж было собрались спать, но тут у Яне возник еще один вопрос:

— А кто мне скажет, почему это озеро так чудно называется?

— Говорят, раньше это озеро очень располагало к поцелуям, — пояснила Мела. — Как и вытекающая из него Люблю-река, ведь где любовь, там и поцелуи. Но потом демоны-инженеры спрямили реку, лишив ее всего очарования. Ее даже назвали Убью-рекой. Правда, потом реке вернули и прежнее русло, и прежнее название, но ни она, ни озеро полностью своих былых свойств пока не восстановили. Может, это и к лучшему: а то мы чего доброго стали бы целоваться друг с другом.

Яне была вынуждена удовлетвориться этим объяснением. Самой ей целоваться не доводилось, но фавны с нимфами занимались этим чуть ли не беспрерывно, так что о чем речь, девушка прекрасно знала.

Утром они сели в лодку, и Окра направила ее к берегу. Яне сняла праздничный наряд и надела тусклое повседневное платье. Двигаясь вдоль берега, они пытались углядеть невидимую реку, и со временем Яна отметила место, где вода озера была окрашена рыжеватыми разводами. Оттуда в глубь суши уходил овраг, воздух в нем волновался и подрагивал: по поверхности плясали рыжеватые крапинки, которые сносило в сторону озера.