Чужая душа - потемки (СИ)

   - Почему же? - я горделиво закатала рукав, показав кругляшок.

   Глаза магистра округлись. Она хлопала ртом, как рыба, целую минуту, не зная, что сказать. Потом задала резонный вопрос: 'Откуда?'. Юлианна уклончиво ответила, что магов везде ценят, и увлекла меня внутрь, попутно шепнув: 'Про тех парней не болтай'.

   Увиденное в холле неприятно поразило: наши скудные пожитки. Точнее Юлианны, потому что мне озаботиться ими не дали. Неужели выселяют? И магистр Тшольке ждала, чтобы сообщить об этом?

   - Сами перенесёте в комнату, - сообщила магистр. - Мне чужого не надо.

   - Какую комнату? - одновременно поинтересовались две выселенные особы.

   - Вашу. Я остаюсь, вы переезжаете. Студент Гедаш тоже.

   - К нам? - неудачно пошутила Юлианна. Вернее, она-то шутить и не собиралась, просто логически напрашивался данный вопрос. А вышло смешно.

   Осунта одарила её осуждающим взглядом:

   - А ещё говорят, что в Академии нет проблем с нравственностью... Нет, в отдельную комнату, госпожа Ганса. Хотя я не стану возбранять ваше тесное общение. Главное, чтобы не во вред делу. И осторожнее: беременеют часто именно от таких связей. В Академии это не проблема, магистр Аластас даст нужное снадобье, но здесь не Златория.

   - Не Златория, но лекарские лавки есть, - отрезала Юлианна. - Благодарю за заботу, магистр Тшольке, но мы обе предпочитаем спать одни.

   Осунта смолчала и соизволила указать, куда идти.

   - А после спускайтесь на ужин.

   Выяснилось, что Липнер зря времени не терял, потому что иначе как наши две комнаты превратились в четыре? Все на одном этаже, но в разных концах коридора. Магистры рядышком, и мы с Липнером тоже.

   - Нужно зайти к магистру Лазавею, - Юлианна кинула свёртки на постель и попросила меня вернуться за сумкой. - Жалко, никто из нас не целитель!

   - Полагаешь, ему ещё плохо? - я досадовала на мстительную Осунту. Она специально вышвырнула наши вещи, чтобы унизить. Или отомстить за внимание мужчины. Что там у них с Лазавеем? Скорее всего, ничего, но магистр Тшольке просто так в подушку рыдать не станет...

   Магичка кивнула и, усмехнувшись, прошептала:

   - А я у магистра Тшольке настойку одну видела... Ту, которой тут якобы нет. Интересно, зачем она ей?

   Понятно зачем: виды имела. Сомневаюсь, чтобы готовилась к изнасилованиям - да она сама кого хочешь изнасилует! - или планировала завести интрижку с местными.

   Выбросила из головы и поплелась за сумкой. Но нести её мне не дали: на лестнице столкнулась с Липнером. Алхимик приосанился, напомнил о предстоящем вечере и мигом перетащил сумку Юлианны. Сама магичка появилась через пару минут, в полном недоумении сообщив, что магистра не нашла.

   Лазавей обнаружился за ужином. Цвет лица заметно улучшился, но всё равно не слишком был похож на живого человека.

   Магистр очень много ел, молчаливо, с какой-то отстранённостью. Преобразователи речи заметил, кивнул и попросил отдать один:

   - Завтра верну.

   Отдала Юлианна. Логично, по-моему: она хоть магичка, а я совсем не приспособлена к иным мирам.

   Зато Осунта оказалась на редкость разговорчива: пытала насчёт того, что видели, слышали, и записывала всё важное в тетрадь.

   Пожелав нам доброй ночи, первым поднялся Лазавей. За ним подскочил и Липнер, делая мне всяческие знаки глазами. А я не спешила. Догнала магистра и спросила, не нужно ли ему чего:

   - Если я не маг, то сойду за лекаря.

   - Помню я вашу настойчивость и врачебные способности, - усмехнулся Лазавей. - Но, боюсь, тут ваши знания не пригодятся. Всё уже завтра пройдёт.

   - А, может, всё же... - я осеклась. Собственно, он прав: восстанавливать магические резервы не умею, а иным не поможешь.

   - Ну, и что вы планировали в меня влить, Агния? - глаза впервые за вечер стали живыми. - Отвар по старинному бабушкиному рецепту? Без резолюции магистра Аластаса не рискнул бы пробовать.

   - Боитесь, что отравлю? - с вызовом спросила я. Теперь точно найду рынок, прикуплю трав и насильно волью. Болевшая грудь только подогревала всколыхнувшуюся жажду мести. Кажется, молоко - тоже важный ингредиент. А такое - очень специфический. Всё равно девать его некуда, раз с дочерью разлучили.

   - Что-то с пропорциями напутаете. Раньше всё на глазок делалось, а у старых людей не всегда хорошо с памятью. Спасибо за заботу, но, увы!

   Ладно, не особо и хотелось. Помогай, жалей после этого увечных...

   Запершись в комнате, приступила к ежедневному ритуалу.

   В самый важный, пикантный, момент, в дверь постучали. Буркнув под нос ругательство, стук проигнорировала, но визитёр оказался настойчивым. Кое-как закончив и застегнув все крючки и пуговички, открыла. Липнер. С цветами.

   - Магические? - я недоверчиво покосилась на синие бутоны. Прежние ромашки канули в мир иной, поблекнув и растворившись. Видимо, и вправду не то было с плетением чар.

   Алхимик рассмеялся и покачал головой. Практически сунул цветы мне в лицо - нюхай. Я понюхала - пахнут. То ли магия так далеко шагнула, то ли они настоящие.

   - Ты вино обещал, - напомнила я.

   Липнер расцвёл и заверил, что для меня у него всегда всё есть. Я скептически хмыкнула, но промолчала.

   - Надо бы цветы в воду поставить, а то завянут. Обидно, - алхимик шагнул в комнату и огляделся в поисках какой-то посуды. Таковая обнаружилась у умывальника. Наполнив стакан водой, Липнер забрал у меня василёчки и водрузил в 'вазу'. Пришлось прислонить к зеркалу, чтобы не упали.

   - Пойдём, - алхимик протянул руку.

   - Куда? - опешила я, а потом попыталась найти оправдание: - Я не одета...

   - По-моему, очень даже.

   - Я замужем.

   - А мы ничего дурного не делаем.

   Уступив, вложила руку в его тёплую ладонь. Алхимик сжал её и большим пальцем проделал знакомый манёвр с ямочкой.

   В комнате Липнера был накрыт стол. Бутылка, два бокала, свечи, фрукты... Настоящий романтический ужин! Только я не голодна и действительно замужем.

   Больно кольнуло, что Хендрик ни разу такого после свадьбы не устраивал - а тут какой-то студент расстарался.

   Не желая обижать парня, присела на стул, а Липнер пристроился напротив. Разлил вино по бокалам, провозгласил тост за скорейшее возвращение в Златорию.

   Вино оказалось вкусным и пахло ягодами. Невольно причмокнула языком от удовольствия и покосилась на алхимика. Похоже, у него на меня планы.

   Но Липнер решил начать наше свидание с потрясающей новости, от которой чуть не подавилась местными фруктами. С загадочным видом алхимик изрёк:

   - Агния, хочешь, я тебе кое-что скажу. За поцелуй.

   - Оно того стоит? - засомневалась я.

   - Это тебя касается. Я разговор магистров подслушал.

   Целоваться с Липнером отказалась, но он всё равно поведал мне свой секрет:

   - В Номарэ приедет твой отец.

   Признаться, не сразу осмыслила эту фразу. А потом в голове зароились вопросы. И главный - что мой отец делает в Омороне, и кто он?

   Алхимик, если что-то и знал, говорить отказывался, ловко перевёл разговор на другую тему. А я всё не переставала думать об отце.

   Значит, не вампир, значит, мама действительно врала. Да и заметили бы в Академии, если бы во мне текла кровь неумираемых: я же рожала, а магистр Аластас что-то там собрал и исследовал. Ради моего блага, как он объяснял: вдруг какая тайная хворь? Примесь бы заметил.

   Впрочем, от вампиров только в легендах рожают. И при наличии хорошего некроманта рядом. От свежачка, новообращённого - ещё может быть... Но это неважно, матушка хоть и тесно познакомилась с означенным существом, понесла от человека. И этот человек собирается нас навестить? Зачем? Явно не из любви ко мне. Положим, обо мне он и не догадывается - двадцать два года минуло.

   Признаться, никогда не горела желанием разыскать папочку: меня отчим устраивал, он меня вырастил. А таскаться годами по бездорожью, тратить деньги, чтобы заглянуть в глаза, ляпнуть, что дочь, и уйти? Нет, действительно, я не наивная дурочка, чтобы верить во внезапно проснувшуюся любовь, родство душ и прочие вещи. Лет в тринадцать верила - сейчас нет. Он мне не нужен, чужой человек, а я ему и подавно.