Хранитель планеты

плаща маленькую такую сумочку. Косметичку. А в ней нитки и иголка. Берет она мою куртку и начинает зашивать - хлястик оборвался, и клапаны на карманах болтаются.

- Чтобы ты в Японии выглядел прилично, - говорит.

Я чуть не прослезился. Все-таки у девчонок это в крови. Я имею в виду - забота. Правда, не у всех.

Пока она шила, я дудочку настраивал на координаты Токио. Кусок пространства, который я туда хотел захватить, ограничил радиусом в два метра. Чтобы с запасом, а то оттяпает чего-нибудь, как котенку хвост.

- Когда буду улетать, отойди подальше, - наставляю Катьку.

- Угу, - она нитку перекусывает.

- Если меня долго не будет, маме позвони. Скажи, что я выехал за границу, чтобы она не волновалась.

- Поняла.

- Ну, присядем на дорожку. - Я куртку надел и уселся на ящик.

Катерина рядом уселась, опечалилась.

- Что я тут без тебя делать буду?

- Будешь котенка кормить, - отвечаю.

Только я хотел ее отогнать, чтобы без помех улететь в Токио, как в трубе раздался крик:

- Вот они!

И сразу же из темноты показались две морды - Юрки Родюшкина и Панасоника. Свирепые, как акулы. Выследили!

- Вот этот меня бил, - Юрка ткнул в меня пальцем и назад отступил.

Я слегка растерялся. Захотелось сразу их испепелить, но надо дудку настраивать. На ней же координаты Токио!

Панасоник шагнул ко мне, увидел дудку и вырвал ее у меня их рук.

- Отдай назад, урла несчастная! - закричал я.

- Урла? - он улыбается. - А ты, оказывается, музыкант, Бепс? Вот не знал. Фирменная флейта.

Я только хотел на него броситься, как он поднес дудочку по рту и дунул в нее. Проверить хотел, наверное.

Представляю изумление Юрки Родюшкина, когда перед ним образовалась круглая дыра радиусом в два метра! Не хотел бы я быть на его месте!

Да и на своем не хотел бы я быть! Потому что мы втроем, конечно, тут же улетучились. Катька, я и Панасоник. Точнее - вчетвером, потому что котенок тоже в этот шар попал.

Теперь-то я знаю, что это длилось ровно одно мгновение. Но ощущение я запомнил на всю жизнь.

Во-первых, меня не стало. И в то же время я был. Не знаю, как объяснить. Я почувствовал легкость, меня будто оторвало от земли и стало затягивать вверх, в какую-то воронку. То есть не меня самого - меня-то не было! - а что-то другое, что от меня осталось... Нет, это невозможно объяснить... Надо почувствовать.

Ни рук, ни ног, ни головы! Одна душа. Вы не знаете, что такое душа? А я знаю. Это когда все видишь и чувствуешь в тысячу раз сильнее, чем раньше, но тебя нет. Мне почему-то песенка вспомнилась, которую Кристина пела: "Я был сияющим светом, я был полетом стрелы...".

И Землю я увидел - сразу всю - такой красивый голубой шарик, почему-то очень маленький. Он летел в кромешной тьме, и за ним оставался шлейф из света. Жутко красиво!

Я раньше знал, что Земля - планета, а тут наконец это понял. Маленькая одинокая планета в черном космосе.

Беречь ее надо.

Но эти мысли потом пришли, а тогда размышлять было