Путешествие Тимофея Авоськина за пределы Солнечной системы

«Все, — мысленно сказал я себе, — Тимофей, дела твой плохи…»

Капитан Прохор быстро поднялся из-за стола, одним огромным глотком допил стакан чая и, на ходу дожевывая бутерброд с синтетической марсианской колбасой, кивнул Григорию:

— Пошли! Степан, потом доиграем. Проверь аварийную систему и герметичность жилых отсеков. Тимофей, тебе лучше оставаться на месте. Главное, не волнуйся! В случае попадания метеорита в корабль, что делать, знаешь?

— Нет! — честно признался я.

— Странно, — сказал капитан Прохор, — в инструкциях все описано подробно. А инструктаж с тобой проводили! Впрочем, ладно. У Филимона проконсультируйся.

И они ушли, оставив меня в кают-компании одного.

Сирены все завывали. Аварийные надписи продолжали мигать.

Я бросился искать Филимона и нашел его в каюте капитана.

Филимон делал электромассаж коту Василию. Василий сладко жмурился, пофыркивал и, очевидно, пребывал в совершеннейшем блаженстве. На мигание экранов и завывание сирен ни робот, ни кот не реагировали.

— Филимон! — закричал я, подбегая к роботу. — Что нужно делать при попадании метеорита в звездолет? Скорее!

Филимон скосил на меня свои желтые электронные глаза и, не прерывая манипуляций над котом, медленно начал:

— Задание понял. Требуемая информация сосредоточена в Общем Космическом Уставе. Приложение два. Инструкция по противометеоритной безопасности. Страница двести одиннадцатая, строки пятнадцатая — двадцать четвертая…

При разгерметизации жилых помещений звездолета пассажирам необходимо быстро надеть скафандры, подключить систему жизнеобеспечения. Проверить наличие запасов кислорода в баллонах и ждать спасателей. Главное, соблюдать спокойствие! Не сеять панику! В первую очередь эвакуируются женщины и дети. Мужчины помогают…

— Погоди, Филимон! Об этом я знаю. Скажи, где скафандры?

— Уточните вопрос. Какие именно скафандры вас интересуют?

— Что значит какие?

— Скафандры разные бывают, — назидательно прогудел Филимон. — Есть рабочие скафандры, есть антигравитационные, есть глубинные, для тяжелых планет, есть радиационноустойчивые, есть противоплазменные скафандры для сверхвысоких температур, есть…

— Хватит! Хватит! Я все понял! Меня, интересуют скафандры спасательные, которые надевают пассажиры при разгерметизации корабля. Где они у нас хранятся? Живо докладывай!

— Скафандры спасательные, — вновь монотонно забубнил Филимон, согласно инструкции… хранятся в индивидуальных кабинках членов экипажа при каютах и, второй комплект, в подсобном помещении рядом с кают-компанией.

— В кают-компании! — вскричал я. — Что же ты сразу не сказал, изверг! — И я помчался в кают-компанию разыскивать скафандры.

После десятиминутных раскопок в подсобных кладовках я нашел то, что мне было нужно. Найти нашел, а надеть не успел. Сигналы тревоги погасли, сирены перестали завывать, и в кают-компанию вернулся хмурый и раздраженный Григорий. Он косо посмотрел на мои старания натянуть на себя спасательный скафандр, почему-то сдавленно хихикнул, устало плюхнулся в свое излюбленное кресло рядом с книжными секциями и взял в руки том энциклопедии.

— Не понимаю, — сказал я обиженно, — над чем здесь можно хихикать? Опасность! Человек пытается выполнить требования инструкции — залезть в скафандр, а вы, Григорий Маркелович, иронизируете… Не понимаю.

Григорий примирительно ухмыльнулся.

— Я не над тобой хихикаю, старина, а над этими самыми требованиями инструкции. Хотел бы я посмотреть на того умника, который их сочинял. Впрочем, опасность миновала. Кончай свои упражнения. Скафандр положи на место. Сейчас капитан со Степаном вернутся, не надо их смешить, им не до того.

Я вопросительно посмотрел на Григория, внутри у меня все похолодело.

— А как там в рубке? Как там эти, как их, метеориты?

С минуту Григорий рассматривал меня молча, точно впервые видел и удивлялся, откуда это выползло такое редкое и неизвестное науке существо, затем поморщился и сказал:

— Обошлось. Проскочили. Скафандр положи, тебе он не понадобится в любом случае. Мы в десяти парсеках от Солнечной системы, а если учесть, что запас кислорода и пищи к скафандру прилагается недельный, то добраться в нем до Земли пешком тебе будет трудновато. Ясно?

— Конечно, ясно. Разве я возражаю? — сказал я. — Значит, обошлось? Это просто чудесно. А капитан где?

— Капитан в рубке выправляет курс. Автопилот вышел из строя.

— То есть как вышел? — вздрогнул я от ужаса.

— Обыкновенно, — пожал плечами Григорий. — Микропробоина.

— А Степан что делает?

— Степан готовит роботов к аварийным работам, к выходу в открытое пространство. Кое-какой ремонт наружных механизмов требуется.

— Ремонт? — я зашатался. — Какой ремонт? Мы же в полете?

Григорий почему-то нахмурился и отвернулся, пробормотав:

— Конечно, в полете, где же еще? До ближайшего космодрома лететь о-го-го! Неполадки надо устранять на ходу, иначе…

Штурман выразительно причмокнул и углубился в изучение очередного тома Штриптерметера. В мою сторону он больше не глядел, и я с замиранием сердца спросил:

— А разрушения-то большие?

— Пустяки, — махнул рукой штурман. — Кроме автопилота, внутри почти все цело.

— А снаружи?

— Мелочи. Два противометеоритных экрана разорвало. Покорежило стабилизаторы планетарных двигателей, кое-где обшивку порвало… Перерасход топлива… Выкрутимся. Свернем к ближайшей населенной планете и приведем все в норму.

— А со мной что будет? Я же лечу на А-тринадцать — С-сто сорок семь, меня ждут, у меня научные цели…

— Не говори глупостей! — фыркнул Григорий и углубился в чтение.

Мне стало совсем плохо. Тимофей, сказал я себе, твоя одиссея может плохо кончиться. Ты на краю пропасти.

Через некоторое время в кают-компанию возвратились Степан и капитан Прохор.

Степан устало потирал руки и что-то вполголоса говорил капитану. Прохор слушал, одобрительно покачивал головой и почесывал бороду. Мне удалось расслышать из их разговора только два слова:

— Арис… Восьмая…

Григорий при появлении капитана отложил книгу и поднялся, собираясь на вахту.

— Читай! Читай! — басовито прокряхтел Булкин, усаживаясь за столик. Мы со Степаном продолжим нашу игру.

— А как же? — штурман кивнул в сторону рубки. — Вы что? Уже автопилот отладили?

— Не трепыхайся, боцман, — бодро и, как мне показалось, весело сказал Степан. — Исправим в свое время, а пока Филимон ведет звездолет. Сам знаешь, у него навыки.

— Понятно, — скептически фыркнул Григорий. — С его навыками долго не протянем. Вы бы, капитан, еще коту Василию доверили управление…

Капитан Прохор добродушно улыбнулся.

— А что? Василий — кот сообразительный. Помнишь случай на Туке? Сколько людей тогда он спас? То-то! А за Филимона не волнуйся, четырехчасовую вахту старик выдержит. А мы за это время решим, что дальше делать.

— Что решать? Ремонт нужен, — пожал плечами Григорий.

— Какой разговор? Роботы уже ковыряются снаружи. Сутки, другие — и что сможем — выправим, — сказал Степан. — А вот топливо… С ним туго…

— Что топливо? — заволновался Григорий. — Много пропало?

— Порядочно, — нахмурился капитан. — И самое печальное, что перерасход велик. Видимо, есть пробоины в зеркалах и экранах. А эти пробоины, сами знаете, в полете не устранить. Словом, придется менять курс. Надо искать планетку поближе. Какие будут соображения, Григорий?

— Какие соображения? Все ясно, — надо искать планету. — Штурман призадумался. — Район малоизученный. Цивилизованных планет раз, два… и больше нет. — Григорий вытащил из верхнего ящика стола метровых размеров звездный атлас и зашелестел страницами.

Мы все молчаливо ожидали результатов.

— Вот. Я же говорил, — обиженно поежился штурман. — Всего одна приемлемая планета, но и с ней не все просто.

— Какая планета? — оживился капитан.

— Арис. Восьмая. Эпсилон Верблюда.

Степан и Прохор переглянулись.