Невеста замка

— Что вам тут нужно?

— Заходил на кухню выпить стакан молока на ночь, — ответил Виклов. — Мне без него не уснуть.

— Вас разместили вместе с…

— С Тейн-Четвайндом.

— Вам лучше вернуться к себе. Был кто-нибудь на кухне?

— Ни души. Черт знает сколько провозился, пока нашел.

— Ну, мы идем наверх. Пойдемте с нами.

Процессия поднялась по широкой деревянной лестнице. Наверху Виклов свернул в коридор, на прощание помахав рукой.

Когда он скрылся в своей комнате, Мазервел прикосновением руки остановил Такстона.

— Милорд, во время убийства графа Блэкпула не было в доме. Что вы думаете об этом?

— Что он вышел как раз в этот момент?

— Может быть, чуть раньше или сразу же после. Но его объяснение меня не устраивает. Ему, видите ли, понадобилась веревка из сарая, чтобы связать пачки журналов для благотворительной акции, которую проводит церковь. Журналы и впрямь сложены в пачки.

Такстон пожал плечами.

— Не вижу в этом ничего подозрительного.

— Блэкпул в жизни не посещал церковь. Убежденный атеист.

— Да, тут есть некое противоречие. — Такстон поскреб начавший зарастать подбородок. — Понимаю ваши сомнения. Но неужто вы и в самом деле подозреваете дворецкого?

Мазервел покачал головой.

— Наверно, я хватаюсь за соломинку, но кажется очень странным, что…

— Постойте! — послышался крик из глубины коридора.

Мазервел обернулся.

— Да?

Это был Виклов, белый как мел.

— Лучше пойдите и взгляните сами. Ужас какой-то!

Привязанная к изножью двуспальной кровати веревка была перекинута через рожок большой бронзовой люстры. Висящее тело — это оказался Хамфри Тейн-Четвайнд — медленно вращалось. Под ним валялся опрокинутый стул.

К штанине Хамфри была приколота записка следующего содержания:

«Онория дорогая жизнь без тебя лишена смысла мы еще будем вместе

Твой Хамфри».

— Бедный парень, — с трудом выговорил Питирайдж.

— «Мы еще будем вместе», — нахмурясь, повторил Мазервел. — Интересно, в каком смысле?

— Намек на реинкарнацию, — высказал предположение Далтон, — или обычная религиозная сентиментальность?

— Если верно первое предположение, тогда здесь наверняка не обошлось без религиозной подоплеки, — сказал Такстон.

— Скверная история. — Виклов не мог оторвать взгляда от обмякшего тела, почерневшего лица покойника. — Скверная история, — повторил он внезапно охрипшим голосом.

— Перестаньте. — Мазервел взял его за плечо. — Возьмите себя в руки, мистер Виклов. Присядьте вот сюда.

Тот послушно сел.

— Он… С ним все было в полном порядке, когда я уходил. И настроение у него было совсем неплохое. Он, знаете ли, даже пошутил, как раз перед моим уходом. «Остерегайтесь коров-убийц» — вот что он сказал.

— Намекал на вашу страсть к молоку? — усмехнулся Мазервел.

— Наверное. Так, по крайней мере, я это воспринял. Не слишком удачная шутка при сложившихся обстоятельствах, но я рассмеялся, даже вопреки собственному желанию. От облегчения, наверно.

— О чем еще вы с ним разговаривали?

— Да почти ни о чем. Несколько слов о погоде, вот и все.

— Об убийствах не говорили?

— Нет. Совсем нет. Мы все еще находились в шоке от случившегося и не касались этой темы. Да, собственно, и времени не было.

— Говорите, он не выглядел подавленным? Почему вы так решили? Он что-то такое сказал?

— Нет. Просто казалось, он в хорошем настроении.

— Держу пари, это веревка Блэкпула, — заметил Такстон, пристально изучая туго натянутую веревку. — Либо это дело рук Блэкпула, либо кто-то стащил веревку из его комнаты.

— В каком смысле «дело рук»? — спросил Мазервел.

— В смысле, что Тейн-Четвайнда повесили и прицепили записку.

— Боже милостивый! С чего вы взяли?

— Скажите, Тейн-Четвайнд имел отношение к морской службе?

— Нет, — ответил Питирайдж.

— У него была яхта?

— Он вообще никогда не проявлял интереса к морю, насколько я помню.

— Это так называемый беседочный узел, и завязать его способен лишь моряк. Как бы то ни было, вряд ли человек в отчаянии будет так усложнять последние мгновения своей жизни. И в любом случае этот узел очень трудно завязать, если веревка не натянута.

— Еще одно убийство, — простонал Мазервел.

— Три. Три убийства. — Такстон почесал в затылке. — Просто чертовщина какая-то.

Далтон украдкой подвинулся к нему и прошептал:

— Все еще воображаешь, будто это старая добрая Англия?

Глава 21

К тому времени, когда ночь сменилась утром, Макс и Хохстадер-3 обшарили уже десятки альтернативных миров, но в каждом обнаружилось агентство «Дамбровски, Тейлор и Барк» в том или ином варианте.

— Не могу поверить, — простонал Макс, глядя в телефонный справочник в офисе Хох-стадера-37.

— Опять? — устало спросил Хохстадер-3.

— Опять.

Варианты названия агентства просто зачаровали Макса; очевидно, они явились результатом воздействия фактора случайности на выбор им своих партнеров — «Дамбровски, Тейлор и Томпсон», «Дамбровски, Тейлор и О’Хара», «Дамбровски, Макнейл и О’Хара», «Дамбровски, Макнейл и Томасси» и даже «Дамбровски, Фентон и Файнбург».

— Герб Фентон, ну надо же! С какой стати я взял в партнеры Герба Фентона? Хорошо хоть, что он вообще есть в этой вселенной. Близко, но не совсем то.

— Давайте на этом остановимся, прошу вас, — взмолился Хохстадер-3.

— Нет, нужно продолжить поиски, — сказал Макс и добавил, обращаясь к Хохстадеру-56: — Спасибо.

— Заглядывайте, — ответил тот.

Позже далее Макс почувствовал усталость.

— Сколько альтернативных миров в принципе близки к тому, что я ищу?

— Вы когда-нибудь слышали такое выражение — «астрономическая цифра»?

— Нет, — ответил Макс.

— Это такое число, единица и черт знает сколько нулей после нее. Возьмите это число и возведите его в ту же степень. Даже представить себе невозможно, сколько получится нулей после единицы. Миров, о которых вы спрашиваете, примерно столько.

Макс побледнел.

— Так много?

— Это пустяк по сравнению с количеством способов медленно убить вас, которые я изобрел за последние полчаса.

— Спокойно, спокойно. Вы когда-нибудь интересовались биодинамикой? Если добиться координации всех систем тела, напряжение снимется.

— Ох, заткнитесь!

Чуть позже Хохстадер-3 сказал Максу:

— Послушайте, существует предел того, сколько раз можно перенастраивать портал, не потеряв при этом фиксации на исходном мире. Моем мире! Я могу никогда не вернуться назад!

— Понимаю, понимаю. Признаю, что использую вас как инструмент, но если вы взглянете на все происходящее в контексте уникального нравственного контекста данной ситуации…

— Кончай вздор молоть!

— Нет, я совершенно серьезно.

— Хайль Гитлер! — прокричал им вслед Хохстадер-106, и они поскорее шагнули в перенастроенный портал.

Гораздо позже…

— Я понятия не имею, где мы! — завопил Хохстадер. — Ты даже представить себе не можешь, во что мы влипли. Существуют такие тупиковые миры, где можно застрять намертво. Попадаются такие, где легче в самом деле умереть, чем оставаться там. Такие, знаешь ли, странные миры…

И он яростно застучал по клавишам. Лабораторный компьютер гудел и содрогался от натуги. Среди частей огромного механизма то и дело проскакивали искры.

— Господи, меня в этом вашем сооружении просто в дрожь бросает, — пробормотал Макс. — Кто, ты говоришь, владеет всем этим?

— Замком? Лорд Кармин.

— Лорд Кармин… — Макс покачал головой. — Странно, странно…

— Очень.

— И ты здесь живешь?

— Не мешай, пожалуйста.

— Извини, но просто не верится. Каково это?

— Что «это»?