Совсем не герой

Однако моих пацифистских мыслей не разделял давешний шамано-вождь. Он птичкой выпорхнул из пещеры и, как совсем недавно, плюхнулся на колени. За ним выбежало все племя и повторило этот маневр.

— Спаситель! — загомонили все. — Избавитель!

— Угу, — согласился я, а концерт продолжил один лишь шаман:

— О великий сэр Антоний, Белый Оборотень! Мы благодарим тебя за спасение от подлых Муутаг! В твою честь сегодня будет праздник, по окончании которого мы сожжем эту ужасную ведьму.

Костлявый палец вождя уткнулся в сторону Венус, но сама ведьма лишь гордо вскинула голову. Быстро же она отошла от потрясения…

— Меня вы сожжете, но не рассчитывайте на победу! Мое племя отомстит за меня!

— Твои люди сбежали, как зайцы, — противно рассмеялся шаман. — Хотя я, пожалуй, был излишне добр с тобой. Так вот, прежде чем отправиться на костер, ты послужишь игрушкой для наших мужчин.

Пещерная братва согласно закивала, а мужики стали бросать на Венус такие похотливые взгляды, что меня передернуло. Вмешаемся.

— Оставь, шаман. Ведьма — мой военнопленный, и только я имею право распоряжаться ее судьбой.

— Но как же так?! — оскорбился вождь. — Вы не имеете права…

— Что ты сказал? — Я хищно ухмыльнулся и, взяв нахала за грудки, приподнял его над землей. — Я не ослышался?

Мои ребята мигом поняли, в чем дело, и приготовились к бою. Ричард закрыл собой вход в пещеру и угрожающе оскалился. Голем вновь вывернул кусок земли и теперь демонстративно поигрывал им. Племя, поднявшееся было в приступе негодования, стушевалось и вновь шлепнулось на колени. Шаман, который, кстати, жутко перепугался, пошел на попятную.

— Конечно, конечно, все в вашей власти, — залепетал он.

— Так-то лучше. — Я отпустил беднягу и одобряюще хлопнул его по плечу. — Иди, готовь праздник…

Все было максимально просто, хотя и не стоило ожидать феерических зрелищ от пещерных людей. Сперва вокруг костра под аккомпанемент местного барабана танцевали женщины племени. Потом подали только что поджаренную тушу какого-то динозавра. В качестве питья тут было невообразимое пойло, только от запаха которого в глазах начиналось помутнение, поэтому я предпочел употреблять родниковую воду. Ричард, впрочем, тоже. Пленница с потерянным видом сидела в углу под неусыпным вниманием верного голема. Несколько раз вероломный шаман подкатывался ко мне с завуалированными предложениями ее казнить, но я всякий раз отказывался, а в последний раз пообещал дать настырному палачу в ухо. Шаман отвалил и больше не привязывался.

Я вдоволь наелся, насмотрелся на дикие пляски и решил завалиться спать. На дворе уже была глубокая ночь. Однако сон не шел. Зато не оставляли разные мысли. Например, о том, что я всего несколько дней нахожусь вне родного измерения, а уже успел измениться. Сколько ни думаю, никак не могу понять мотива, подвигшего меня защищать Венус. Ведь она нечестным образом победила в местной войне, наверняка убила кучу народа и, в конце-то концов, на меня покушалась. Надо было отдать ее Магуту. Однако не отдал. Поцапался с вождем, чуть не сцепился со всем племенем. Что со мной? Уверовал в собственную непобедимость? Нет. Что-то родилось внутри меня. Может, это — далекое, давно забытое в моем времени понятие — честь? Возможно…

Еще думалось о том, куда я попал на это раз. Мертвый Лес — это, может быть, название иного мира? Или мира внутри мира? Ерунда какая-то, честное слово. Однако в любом случае завтра мы вновь отправимся в путь, ибо домой хочется не меньше. Вот только куда идти? Ни карты, ни компаса у нас нет, однако точно знаю, что в Мертвый Лес мы вошли, двигаясь на север, а это уже кое-что. По занятиям на уроке географии помню, что север с той стороны, где на деревьях мох растет, так что не пропадем. Выберемся.

Мысли вернулись к нашей военнопленной. А ведь Венус симпатичная. Лет ей где-то двадцать — двадцать два. Мордашка ничего, глазища зеленые, красивые, черные волосы ухоженные, фигурка точеная, все при ней. М-да, ничего дамочка. Вот только агрессивная очень. Хотя это дело поправимое, так что… Тьфу, ну о чем я думаю? Тут домой надо возвращаться, из юрского периода этого выбираться, а я все о бабах. А ведь с Венус надо что-то делать. Здесь ее не оставишь — питекантропы эти спалят, отпускать тоже нельзя, а то ведь опять к военным действиям вернется и в конечном результате свернет себе шею. Жалко, шейка у нее изящная. Придется брать с собой. Поручу ее Колоссу — будет в охапке носить, не переломится. А там, может, удастся склонить ее к взаимовыгодному сотрудничеству. Все-таки она ведьма, а магического присутствия как раз и не хватало нашему отряду. Так что будет девушка тяжелой артиллерией. Если согласится. А ведь обязательно согласится — некуда ей деваться больше. Или попросит себя зарубить, чтоб смыть вечный позор. Или отполированными ноготками себе вены вскроет. Или мне, втихомолку. Многовато «или», не находите? А, ладно, завтра будем голову ломать, спать пора. И уже погружаясь в мягкие объятия Морфея, я успел осознать, что превратился в законченного фаталиста…

Утром, открыв наконец глаза, я долго вспоминал, почему надо мной нависает пещерный свод. Вспомнил. Выругался и побежал по делам. На улице было свежо. Еще очень рано, солнце толком не поднялось, а ночью опять шел дождь, так что идти до ближайших кустов пришлось по колено в мокрой траве. Плохой знак, но я стал все чаще ловить себя на мысли, что, несмотря на все опасности, подстерегающие в буквальном смысле на каждом шагу, мне здесь нравится. Я постоянно в пути, на природе, и адреналин в кровь литрами впрыскивается. Отличная разминка для изнеженного городского жителя двадцать первого века, который даже за хлебом привык на машине ездить. Однако не хочется, чтобы пребывание в этом мире затягивалось и из разминки превращалось в ПМЖ. Ведь на самом деле моей жизни постоянно угрожает опасность, а не боюсь я (ну, почти не боюсь) лишь из-за того, что до сих пор не уверовал стопроцентно в реальность всего, что со мной происходит. Да и потом, когда рядом с тобой ходит ожившая скала и разумный кот размером с тигра, начинаешь потихоньку верить в собственную невероятную крутость. Тем более что и сам я парень хоть куда. Даже Белый Оборотень немного…

Завтракали плотно, понимая, что идти далеко. Пещерные аборигены так же щедро снабдили нас едой, загрузив два мешка, сделанных из все тех же шкур, однако в навигации помочь не смогли. На вопрос: «А где тут у вас выход в фэнтезийное королевство, забыл, как оно называется?» — шаман округлил глаза и ответил, что места или племени с таким дивным названием он не знает. Я вздохнул, но заранее печалиться не решился — рано еще.

Через часок тронулись. Пещерные люди провожали нас всей толпой и еще долго махали вслед, а одна маленькая девчушка, погладив Ричарда по пушистому боку (шерсть у него уже давно успела высохнуть), шепеляво попросила «кису возвращаться». Мой синий друг умилился и мурлыкнул в ответ.

Шли как всегда. Впереди мы с котом. Позади — Колосс с ведьмой на руках. Первое время Венус возмущалась и требовала, чтоб мы ее немедленно отпустили, но, послушав немного ее крики, Ричард пригрозил непременным укусом, и ведьма заткнулась. Правда, потом она осмелела и стала выспрашивать у меня, зачем ее куда-то несут. Я ответил, что не знаю. Венус удивилась и спросила, на фига ее вообще несут. На этот раз я не ограничился односложным ответом и живописно описал, что бы с ней сделали Магуту, попади она к ним в руки. Венус в сердцах плюнула, а потом опомнилась и стала возмущаться, что я лишил ее возможности умереть в бою, опозорив навек. На этот раз слово взял Ричард и поинтересовался, действительно ли она хочет помирать от каменного нестерильного ножа в бок, долго мучаясь от заражения крови и прочих гангрен. Ведьма поинтересовалась, что такое гангрена, а получив ответ, ужаснулась и сказала, что нет, не хочет, и надолго задумалась о чем-то своем. Мы облегченно вздохнули и спокойно продолжили путь. Вот только это спокойствие продолжалось недолго.