Король драконов

Красота!

Мышак с Воротником не разделяли мой восторг, но хотя бы слушали.

Отдельной группой рисунков был представлен героический труд служителей Большой Воды. Оказывается, пока путешественники блаженно лежали кверху животами в лодках и размышляли о слишком высоких ценах за проезд, самоотверженные человечки в круглых шапках прокладывали новые каналы и туннели, делали ворота, разводили ящериц в специальных садках, дрессировали их и принуждали к покорности. Этим ящерицам вообще посвятили в конце довольно много картинок. Я с жалостью наблюдала, как их запрягают в тяжелые лодки, лупят острыми штуковинами, командуют и изредка бросают им рыбешек. Правда, ящерицы тоже временами не оставались в долгу. На паре картинок они тоже что-то кричали своим погонщикам (черточки из пастей), хватали их за руки и тащили в воду. Несколько изображений повествовало, как эти ящерицы удирали по трубам и с переменным успехом нападали на зверье у водопоев. Схватить оленя или какую-нибудь лису им еще удавалось, но вот с кем-нибудь покрупнее и позлее были возможны варианты. На последних картинках каналы обзавелись трещинами, лодок с путешественниками стало гораздо меньше, и на этом летопись Большой Воды обрывалась. Очевидно, художники-камнерезы ушли первыми.

Я толкнула дверцу в стене — та открылась с некоторым трудом — и, пригнувшись, шагнула вперед.

Да, когда-то здесь был причал — одно из мест перехода от сухопутного путешествия к водному. В скале пряталось несколько вырубленных камер, парочка из которых предназначалась для отдыха и еды, а остальные, похоже, когда-то были складом вещей. Точно определить я не смогла, потому что в них было беспросветно темно и страшно. А вот в жилые комнаты попадал свет из отдушин. Здесь путешественники и водники могли когда-то передохнуть, подготовиться к пути или просто пожить в свое удовольствие. Каменный стол, каменные скамейки, кресло у засыпанного трухой камина, сундук и каменный шкафчик с распахнутыми дверцами. Хозяева уходили без особой спешки и забрали с собой все сколь-нибудь полезное, как и подобает рачительным гномам. Искать после них что-нибудь было бесполезно. Я уже повернулась уходить, когда взгляд вдруг запнулся на валуне в темном углу. Какой-то он был неправильный. Зачем гномам эта каменюка в жилой комнате? Я подошла поближе. Провела пальцем по камню. И тут открылось кое-что, невидное глазу в темном углу. По краю камня шел излом. Легкая неровность. Я отследила ее пальцем по кругу. Как будто крышка на сундуке. Нашлась даже дырочка замочной скважины, а сбоку трещина расширялась настолько, что можно было просунуть лезвие меча. Я сразу так и сделала, а потом надавила.

Тттунн! От меча у меня в руке осталась где-то половина — если считать с рукояткой. Ну и ладно, чем короче, тем крепче. Нож можно будет сделать. Вдохновившись этой мыслью, я сунула в щель уже обломок.

Хрясь! А вот теперь даже ножа не получится. Я расстроенно начала паковать кусочки меча, чтобы отдать орденскому оружейнику. И тут вдруг заметила висящую на поясе кочергу. Как я себя не проткнула насквозь, когда залазила?

«Сломается — не жалко», — решила я, сунула острие в щель под крышкой и надавила.

Сундук раскрылся с тихим хлопком. Я осторожно пошевелила в сундуке кочергой, но оттуда никто не кинулся. Что же там за сокровища?

— Урра! Сухая одежда!

Вещи сохранились замечательно и ничуть не отсырели за невесть сколько лет. Я быстро облачилась в рубашку из мелкочешуйчатой кожи, немного помучилась со слишком короткими штанами, застегнула костяные застежки куртки с высоким воротом, с трудом нахлобучила на зачарованные волосы круглую шапку и почувствовала себя самым настоящим гномом. Последним подарком судьбы оказались несколько пар сапог, одна из которых хорошо мне подошла. Затянув ремешки на голенищах, я почувствовала себя по-настоящему счастливой. А тут еще на самом дне сундука отыскалась просто незаменимая в путешествии вещь, о которой в Ордене почему-то забыли, — веревка. Сплетенная из нескольких тонких ремешков, она была свернута аккуратными кольцами. С одной стороны это сокровище заканчивалось скользящей петлей с металлической пряжкой. Лучше и желать нельзя! Вот удача! Я перекинула находку через плечо и в совершенно радужном настроении вышла оглядеться снаружи. Удобные ступени уводили с площадки вбок и вверх, превращаясь за холмом в мощенную булыжником дорогу. Я прошлась по этому пути шагов сто, полюбовалась на водный путь, выглядевший сверху нагромождением холмов со скалами, и со вздохом повернула обратно. Да, замечательно было бы оказаться наверху, подальше от этой уже надоевшей сырости. Можно было без труда вытащить Воротника, или он выкарабкался бы сам. Но вот еще одному четвероногому нашего маленького отряда не хватило бы сброшенной веревки, да и летать он особо не умел. Для Мышака требовался удобный широкий подъем, не очень крутой и достаточно сухой. Но я верила, что вскоре его найду. Система каналов когда-то обслуживалась широко и с размахом, так что тут просто должны были быть подходы и съезды. Да и эти стены не будут весь путь отвесными и гладкими. Ну что ж, дорога выведет!

— Спасибо, хозяева, что помогли! — Отдаривать было нечем, так что я просто приложила ладонь к столу, шепча добрые пожелания давно ушедшим отсюда горным мастерам, и поклонилась еще раз перед порогом. Это было легко — иначе я ушибла бы голову.

— Вы чего?

Мышак с Воротником дружно попятились, когда вместо вскарабкавшейся наверх Странствующей по ремню спустилось незнакомое нечто. Пришлось выругать их пару раз, чтобы узнали. Воротник успокоился почти сразу, но Мышак еще долго косился на меня с немалым подозрением и нюхал. И чего это они? Я быстро добыла из мешков и оживила зеркало. Из отражения на меня глянул симпатичный водяной гном в одежде не по росту. Нет рядом настоящих ценителей! Я заново построила свою команду, перекинула найденный ремень с пряжкой через плечо, бодро взмахнула острой железякой, и мы снова двинулись в путь. Идти было не то чтобы легче, но просто веселей. Сухая одежда творит с настроением настоящие чудеса! Новые сапоги уверенно держались и не проскальзывали на осклизлых камнях, куртка согревала, а штаны не так уж и мешали. Все шло просто замечательно. Жаль только, что меня не видят подруги из Ордена. Представляю их лица! Я хихикнула и не сразу поняла, что звук впереди — это не эхо. Множественный плеск воды, отражаясь от стен, шел мне навстречу. Я радостно прибавила шаг. Впереди, за очередными воротами, и это уже было видно, ощутимо расходились в стороны стены.

Я бы влетела туда бегом и с радостным криком — если бы это зависело только от меня. Но на пути высилась куча всяческого мусора и тины, которую нанесла стиснутая створками вода. Невысокая, чуть больше моего роста, горушка, но достаточно мокрая и скользкая. Я попыталась одолеть эту кучу с разбега и тут же позорно съехала. Пришлось с сопением карабкаться, глубоко вдавливая каждый раз носок сапога и помогая себе кочергой, которую я втыкала на всю длину. В общем, когда я вскарабкалась на эту кучу, то просто устало села на верхушке. Особой радости уже не было.

Надо всем высился не то большой холм, не то невысокая гора. Пожалуй, все-таки гора, уж очень она была одинокая и суровая. У ее подножия канал и два туннеля встречались в здоровой чаше, изрезанной всяческими пещерами, уступами и стенками. Здесь было все: и удобные широкие ступени от воды до самого верха, и большие причальные площадки на разных уровнях, и неумолчное журчание воды, втекающей и вытекающей из множества каналов, промоин и ям. Но не это было главным. Я подняла глаза и ахнула. Древние каменотесы превзошли самих себя! А я-то еще гадала всю дорогу, почему гномы, обожающие всякого рода изваяния, не оставили на моем пути ни одной фигуры. Очевидно, каналы должны были быть предельно гладкими, безо всяческих выступов и твердых штуковин, способных отправить лодку на дно. Гений скульпторов должен был отступить перед интересами судоходства. Но здесь подгорный народ развернулся вовсю!