Мастер ветров и вод

— Вот это интересно… — Голос Красавчика Ванга явно колебался: то ли хоронить меня, то ли все-таки оставить дышать и радоваться жизни.

— Этот ритуал довольно изнурителен, хотя несложен, — продолжала я голосом крупной специалистки по мистическим ритуалам. — Цель этого ритуала — направить энергии двух сблизившихся людей к разным стихиям…

— Объясните проще! — потребовал Красавчик Ванг.

Да, куда уж тебе понять. Мясник. Коновал.

— Отныне энергии господина Сичжи и госпожи Тинг будут течь в противоположных направлениях, что неизбежно приведёт к диссонансу в их отношениях, ссоре и разрыву. Вы ведь этого хотели, господин Чхунхен?

Коновал немного помолчал, потом сказал:

— Да. Как скоро она его бросит?

— Полагаю, в течение месяца, — шагнула я в омут. — Но первые признаки охлаждения между ними должны наметиться сразу по завершении моего ритуала. Так что вы можете не беспокоиться, господин Чхунхен. Серебряная Юлэ скоро вернётся в своё кабаре.

— В моё кабаре, — поправил монстр. — Что ж, если все будет так, как вы сказали, госпожа Чжао… Рассчитывайте на мою благодарность. Но если…

— Никаких других «если» быть не может, — тоном человека, знающего, что он благополучно утопает, но при этом бодрится и хорохорится, заявила я. — Все сработает как надо.

— Замечательно. Всего хорошего, госпожа Чжао.

— Мерзавец! — по-русски прошипела я в трубку, откуда уже доносились короткие гудки.

Следующие три дня я провела в каком-то оцепенении, мешая сон с явью, боясь выйти за порог собственного дома; да что говорить — боясь выйти из комнаты! Это был настоящий приступ неврастении с паническими атаками, а психотерапевта под рукой не оказалось… Мне представлялось, что за каждым углом меня подстерегает убийца, подосланный Красавчиком Вангом… Мне снилось, что учитель Ван То изгоняет меня из числа своих учеников за то, что я осмелилась осквернить сами принципы фэн-шуй. А ещё я почему-то постоянно боялась за свою куклу — ту, что подарила мне бабушка Юцзян…

Моя жизнь-существование в таком полубреду завершилась утром четвёртого дня с приездом кузена Го. Он посмотрел в мои погасшие и исплаканные глаза, налил мне коньяку, заставил выпить, а потом усадил на диван и несколько минут массировал мне шею и предплечья. Массаж вкупе с коньяком помог, я успокоилась и даже ощутила нечто вроде прилива сил.

— Спасибо, что навестил меня, Го, — сказала я. — посоветуй, что мне делать?

— А что случилось?

— Го, не стыдно тебе? Я обманула Красавчика Ванга. Я сжульничала. Мне нужно бежать. Но куда?

Может, к кузине Хуа уехать? Заберу у неё Кэтнян, и пусть Семья нас где-нибудь спрячет…

— Зачем вам прятаться? — улыбнулся Го. — Нила, неужели ты не слышала последних гламурных новостей?

— Нет. Какие новости! Я тут помираю от депрессии, а он…

— Так вот, послушай: не далее как вчера певица Серебряная Юлэ крепко повздорила со своим наречённым женихом, господином Сичжи. Дело даже дошло до драки, причём инициатором драки стала опять-таки наша прелестная Серебряная Юлэ. Расцарапав физиономию чайному магнату и получив от него в ответ пару-тройку несимпатичных синяков, певица немедленно расторгла помолвку, вернула господину Сичжи все его предсвадебные подарки и вернулась в кабаре, сделав следующее заявление для прессы: «Лучше быть райской птицей в кабаре, чем вороной в доме богача!»

— Ммм, — сказала я.

И снова уставилась в одну точку. На сей раз точкой был резной деревянный дракончик, стоящий у меня на журнальном столике. Кузену Го не понравился мой неконструктивный ступор, а потому кузен Го несколько раз хлопнул в ладоши перед моим носом. Что весьма благотворно на меня подействовало — я очнулась и сказала:

— Это надо же, как мне повезло!

— То есть?

— Как все совпало: только я позвонила Красавчику Вашу и сообщила о «проделанной работе», а Серебряная Юлэ и чайный магнат взяли и поссорились вкрутую. Го, судьба есть, и она ко мне благосклонна!

— Нила, — усмехнулся кузен, и странная это была усмешка. — А ты уверена, что дело в судьбе, а не в том, что ты совершила ритуал?

— Кузен, это нонсенс. Просто совпадение.

— Просто совпадений не бывает, Нила. Ладно, не стану тебя разубеждать. Поедем-ка развеемся. Тебе прямо-таки необходимо выйти в свет, за эти дни ты превратилась буквально в какого-то сушёного сверчка.

— Ой, неужели я действительно так плохо выгляжу? — перепугалась я.

— Действительно. И даже хуже. Прими душ, уложи волосы, сделай макияж и надень палевое платье.

— То, что с вышивкой в виде побегов бамбука?

— Да. Оно на тебе шикарно смотрится. Я повезу тебя в ресторан «Тяньин»: думаю, там к тебе вернётся хорошее настроение.

— Кузен, ты неподражаем. Без тебя моя жизнь превратилась бы в сплошной мрак.

На сборы кузен Го дал мне час. Я управилась за пятьдесят девять минут и предстала перед ним — освежённая, намакияженная и в палевом платье, расшитом побегами бамбука. К платью прилагались туфли из золотистой кожи на высоком каблуке-шпильке и длинный золотистый же газовый шарф. Словом, когда я хотела, то могла выглядеть сногсшибательно.

И только мы с кузеном собрались уходить, как зазвонил телефон. Моё настроение резко ухудшилось, я покачнулась на своих шпильках и уронила газовый шарф, спланировавший прямиком на лакированные туфли кузена.

— Го, я боюсь подходить к телефону, — тоном девочки-сиротки сообщила я. — Вдруг там опять угрозы и проклятия…

— Я подойду сам, — успокоил меня кузен. Поднял шарф, вручил его мне и, вернувшись к телефону, взял трубку.

— Дом госпожи Чжао, — сказал кузен внушительным голосом. Тут же его лицо слегка задубело, но голос не изменился. — Да, господин Чхунхен. Сейчас я её приглашу к телефону.

Но я уже была рядом и изображала нервную дрожь. Го передал мне трубку и ободряюще улыбнулся.

— Алло?

— Здравствуйте, госпожа Чжао.

— Здравствуйте, господин Чхунхен. Чем обязана высокой чести нового разговора с вами?

— Мне приятно, что вы так изысканно выражаетесь, госпожа Чжао. Среди нынешних дам это такая редкость… Я звоню для того, чтобы поблагодарить вас.

— Ммм…

— Серебряная Юлэ вернулась к своей работе, и, полагаю, не последнюю роль в этом сыграли вы, госпожа Чжао, как знаток особых, тайных ритуалов, имеющих над людьми необычайную власть.

— Ммм…

— Я весьма признателен вам за качественную работу. Вам уже доставили посылку?

— К-какую посылку? Нет…

— Значит, с минуты на минуту доставят. Не пугайтесь, это просто маленький подарок от меня. Исего доброго, госпожа Чжао.

— Д-до свид-д-д… — Я положила трубку и воззрилась на кузена Го. — Красавчик Ванг отправил мне посылку с «благодарностью». Надеюсь, в посылке не бомба.

Го с сожалением поглядел на меня:

— Кузина, ты становишься параноиком. Красавчик Ванг уже давно никому не присылает бомбы и посылке — в его бизнесе это считается дурным тоном.

Тут вошёл домоправитель Цань, держа в руках небольшую коробочку, перевязанную алой лентой.

— Вам посылка, госпожа Чжао, — протянул он мне коробочку.

— Спасибо, Цань.

Я застыла, не решаясь открыть коробку. Помог опять-таки кузен. Он взял у меня коробку, бестрепетно открыл её и довольно присвистнул.

— Что такое? — залюбопытствовала я и наконец перестала трусить.

Внутри коробки на чёрном бархате светился платиновый гарнитур с топазами. Как большинство женщин, я была сама не своя от украшений, полому, глядя на роскошные драгоценности, во-первых, восхищалась, а во-вторых, умягчалась сердцем по отношению к Красавчику Вангу. Все-таки есть и в этом чудовище нечто человеческое, если он прислал мне такую красоту!

— Надень, — посоветовал кузен. — К твоему платью очень идёт.

— Да, пожалуй…

Несколько минут мной были потрачены на надевание гарнитура (оказывается, в обрамлении из топазового колье и топазовых же серёг моё лицо смотрится гораздо выразительнее), и вот уже я прощаюсь с домоправителем, сажусь в машину Го, и мы едем в ресторан «Тяньин».