Полковнику нигде

Друзья направились в ближайший, по счастью, все еще открытый в этот ранний утренний или, если посмотреть с другой стороны, очень поздний ночной час, подозрительный притон.

Благосклонная судьба привела их в нужное время в нужное место. В баре «Вперед, на Альтаир!» за треугольным столиком сидели последние посетители. Их было двое: высокая черная пирамидка и коренастый смуглый гуманоид характерной восточной наружности, здорово смахивавший на казаха. Несколько минут дружеской беседы прояснили дело. Как раз в эту минуту в баре пропивали доходы от крупной спекулятивной сделки беглый казахский космонавт и его новый друг, галактический посредник Бор-Ман. Увидев родные гуманоидные лица, доброжелательный казах поставил новичкам выпивку.

— Москва? — с интересом взглянув на Брома, чья самоуверенная наглая манера держаться смутно напоминала что-то знакомое, поинтересовался пилот.

— Молдова! — коротко ответил полковник, не желавший лишних расспросов и дешевой популярности.

— Никогда не слышал, — честно признался простодушный космонавт.

— Звезда или планета? — попытался уточнить его бывалый приятель.

— Подмосковье! — снизошел до более подробных объяснений Бром: сейчас, в галактических масштабах, дело представлялось именно так.

— Тогда понятно! — тяжело вздохнул, вытаскивая из кармана толстую пачку галкредитов, несчастный бывший пилот. — Мафия!

Космонавт знал, что рано или поздно мафия его найдет, и был счастлив, что это случилось как раз в тот момент, когда было чем рассчитаться и откупиться. Так сказать, отстегнуть.

— Откуда это? — не особенно рассчитывая на исчерпывающий ответ, полюбопытствовал Бром, почуявший возможность крупных заработков. Удачливые компаньоны охотно (в качестве отступного) объяснили.

Не имеющая хождения в качестве звездной валюты огромная сумма в российских рублях, полученная пилотом от Гаврюхина за опасный рейс авансом, пригодилась. С помощью Бор-Мана она была распродана галактическим нумизматам для коллекций по баснословным ценам.

— Не пил бы, быть бы мне сейчас миллионером! — хвастливо утверждал новый знакомый. Больше всего казаха возмущало то, что любая купюра шла в галактике по одинаковой цене: пятерка и тысяча ценились в одну и ту же сумму кредитов. Еще досаднее было то, что тяжелые русские металлические монетки, такие бесполезные на Земле, расхватывались коллекционерами мгновенно, оплачиваясь почему-то намного дороже, чем бумажные деньги.

— Кто бы знал! Нет, чтобы заранее наменять! — сокрушался новоявленный казахский бизнесмен.

— Не горюй! Всего не заработаешь! Мало тебе, что ли? — утешал его подобревший от даровой выпивки полковник. У него начали появляться кое-какие интересные мыслишки о возможности заработать.

Бром внезапно вспомнил о случайно прихваченном с собой в лучший мир бумажнике. Кроме двухсот долларов, которые полковник решил придержать на случай возвращения на Землю, и правильно, потому что американскими долларами нумизматический рынок на Альтаире насыщен до отказа, там у него были еще и две тысячи лей мелочью. Специально наменял деньги в молдавской валюте: пятерками, чтобы подбрасывать по чуть-чуть бедствующему сынуле, когда забежит поклянчить. Мало того, в рюкзаке, вместе с кассетами, все еще оставался собранный для все того же настойчивого отпрыска большой бумажный пакет с молдавскими копейками — банями.

Копейки Аурел давно собирался выбросить, не желая таскать лишний груз, но так и не собрался: дела отвлекли, да и жаль было — память о родине. Сейчас бани, похоже, могли их здорово выручить.

— Это и на Земле большая редкость! — орал Бром через полчаса на пытавшегося сбить завышенные цены Бор-Мана.

— Никогда не видел! — охотно подтвердил казах, обрадованный возможностью сэкономить отложенную на подкуп подмосковной мафии сумму. Отведя его предварительно в сторонку, Аурел прозрачно намекнул, что, в случае успеха сделки, скидка само собой подразумевается.

Финансовые проблемы, похоже, надолго были улажены, голодные накормлены. Сделку обмыли там же, с большим размахом, вместе с новыми приятелями. Гуляли до следующего утра. Сблизились.

Брокер оказался на самом деле не коренным альтаирцем, а иммигрантом с Доротеи, спутника Альтаира-4. Звали его на самом деле Бор-Ман Григ, вернее даже Ман Григ — частица «Бор», обычно использующаяся перед альтаирскими именами, означает просто «почтенный гражданин, достойный всяческого доверия». Понятно, что в определенном возрасте ее присутствие в имени считается обязательным. Невысокий и чернявый, Бор-Ман походил на казаха настолько, насколько это вообще возможно для инопланетного существа. На одной из боковых граней пирамидки непрерывно сновал домашний любимец вурк — юркий хищный зверек, напоминающий крысу, — который быстро нашел общие интересы с новыми знакомыми, выклянчивая у них кусочки еды.

Но больше всего путешественники сдружились с добродушным земным пилотом. Звали его необычным для казаха именем: Робиндранат Тагор. Аурел сначала подумал, что парень взял псевдоним — для маскировки от российской мафии. Но нет. Оказалось, родители пилота в молодости сильно увлекались богатой индийской культурой. Недолго, но сыну хватило.

Имя и привело казаха на Альтаир. В космосе имя «Робиндранат Тагор» ни у кого не вызывало вопросов. Фамилию называть пилот наотрез отказался.

— Хватит и имени! — объяснил космонавт.

— Действительно, — не нашел возражений полковник. — Даже и этого многовато. Я буду звать тебя просто Тагор.

Приятно напоминавшее название сладкого красного вина, слово вызывало молдавские ассоциации и прямо-таки просилось на язык. К концу попойки имя само собой превратилось просто в «Кагор». Космонавт не возражал. Похоже, прозвище ему тоже понравилось, хотя сам он пил только водку.

Бор-Ман был коренным альтаирцем. Мехти, исконные жители Альтаира-4 и его спутника Доротеи, представляют собой высокие трехгранные черные пирамидки, с заменяющими руки-ноги-клешни-щупальца гибкими манипуляторами, и потребляют они пищевую энергию только в жидком виде — в спиртовых растворах. Именно поэтому на четвертой планете так много кабаков, баров и забегаловок. Бессмысленно упрекать альтаирцев в злоупотреблении алкоголем: для них это вовсе не выпивка, а естественное здоровое питание. А если они после этого всегда немного навеселе, так это и понятно: какой же альтаирец не любит хорошей еды?

Всю ночь Аурел с магистром пытались перепить профессионалов. Несмотря на врожденную, благодаря молдавской крови, алкогольную устойчивость полковника и магический иммунитет Ай-Вана, это им не удалось. После трогательного утреннего прощания закаленные завсегдатаи, получив пакет с молдавскими банями в обмен на огромную пачку галкредитов, остались допивать. А полковник Бром — с друзьями — вышли из шумного кабака пошатываясь, и чувствуя необыкновенный трудовой подъем.

— Если что-то понадобится, обращайтесь! Всегда поможем. Без проблем! Мы всегда здесь, на месте, — обнадежил на прощанье Бор-ман.

Выйдя на улицу, Ай-Ван с кибером, который, чтобы не отрываться от коллектива, на всю ночь подсел на слабые токи, ненадежно поддерживая друг друга, попытались исполнить увиденный в кабаке сложный альтаирский народный танец. Аурел с трудом оторвал их от увлекательного занятия, и наконец-то внимательно всмотрелся в кипящую вокруг питейного заведения жизнь галактической столицы. Так сказать, обозрел блистающий Альтаир.

Зрелище было скорее пугающее. Кругом царили грязь и беспорядок, подозрительные группки молодежи расклеивали на стенах и заборах разноцветные листовки и время от времени затевали нешуточные потасовки. Применявшееся юнцами оружие показалось опасным не только непривычным Аурелу и магу, но и бывалому киберу.

Материальное благополучие было достигнуто. Теперь пришло время подумать и о духовном. Царящий вокруг бедлам бросался в глаза и бередил душу.

— Так дальше жить нельзя! — неожиданно для самого себя громко возмутился Аурел.

Кому-то надо было взять дело в свои руки и навести порядок. Он не заметил, как высказал эту мысль вслух.