Ужас приходит в полнолуние

Потому что внезапно тело мертвого монстра беззвучно зашевелилось и начало плавиться, словно воск, меняя прямо на наших глазах свою форму. Это было невероятное, абсолютно нереальное зрелище, этого не могло происходить — но происходило. Густая шерсть истончалась, исчезала, появлялась светлая кожа. Суставы выпрямлялись, сквозь ставшую прозрачной кожу было видно, как шевелятся, изменяются кости. Тело приобретало другие очертания: в них угадывалось что-то звериное, что-то человеческое, и эти метаморфозы происходили стремительно, в полной тишине. Еще одно, не уловимое глазом мгновенное изменение — и перед нами на склоне могилы лежал обнаженный мужской труп. На груди и в горле у него еле виднелись крохотные кровавые ранки — все, что осталось от ужасных следов пуль «моссберга». Но мужчина был мертв — в этом сомнений не было. Мы со Стасей смотрели на него и молчали. А что мы могли сказать?

Перед нами, уставившись в небо широко открытыми глазами, лежал мертвый Антон Михайлишин.

Я молча высвободился от Стасиных рук, подошел к убитому и опустился перед ним на колени. Отложил в сторону ружье и направил луч фонарика на грудь существа, которое когда-то называло себя человеком. И почувствовал, как у меня замирает, останавливается сердце. Потому что у него на груди, под правым соском, четко виднелось родимое пятно в форме перевернутой пятиугольной звезды.

Помедлив, я одним движением ладони опустил у убитого веки, прикрыв ему глаза. Я смотрел на белое, обескровленное лицо чужого мертвого мужчины и ничего не испытывал — ни ненависти, ни жалости, ни сожаления. Ничего, кроме бесконечной усталости. Все было кончено. Навсегда.

— Почему? — послышался тихий голос Стаси.

Я встал с колен и повернулся к ней.

— Потому что он был моим братом, — сказал я спокойно.

Я поднял голову, стараясь сдержать внезапно подступившие слезы, и вдруг понял, что дождь кончился. Над нами, среди ветвей сосен, на очистившемся небе острыми яркими точками сияли звезды. Стася обняла меня и тоже посмотрела на небо. И как раз в этот момент горизонт прочертила тонкая линия падающей звезды — предвестницы скорого августовского звездопада.

— Скорее загадай желание, — тихо сказал я.

Стася что-то неслышно шепнула. Я покосился на нее. Она робко улыбнулась.

— Загадала?

— Загадала, — ответила Стася и покрепче прижалась ко мне.

Я обнял ее за плечи.

— Теперь уже все позади… Пойдем… — сказал я.

И мы, обнявшись, стали спускаться с холма навстречу сине-красному миганию милицейских джипов, лаю собак и бегущим навстречу людям.

Глава 24. УБИЙЦА

Обнаженное мертвое тело, еще недавно бывшее Антоном Михайлишиным, было неподвижно распростерто на земле.

Внезапно кожа на левом виске мертвеца зашевелилась, и на этом месте бесшумно вырос маленький, едва заметный бугорок. Потом с легким треском кожа лопнула и из бугорка вывалился крохотный кристаллик-октаэдр. Он упал в густую, мокрую после дождя траву и тут же в ней затерялся, застыл.

Кристалл лежал в траве неподвижно.

До поры, до времени.