Любовники старой девы

«Я был прав. Это было действие внушения! Это наваждение! И даже что-то издевательское в этом есть — мы явно похожи немного. Должно быть, и образом жизни он напоминал меня — искатель приключений! Волосы у него светлые. Всё это было бы даже забавно. Значит, это его решили убрать, уничтожить моими руками? Досадно, что мне пришлось сделаться чужим орудием! Я этого не люблю! Но всё же! Почему-то меня не покидает ощущение, что дело не в нем, а во мне! Самомнение, однако!»

В толпе снова зашумели, загомонили.

— Начальник стражи! Начальник городской стражи!

— Где?

— Не толкайся!

— Убери осла!

— Начальник стражи собственной персоной!

— Дело серьезное!

— А ты, бабка, ступай-ка прочь отсюда! — какой-то мужик тряхнул за плечо старуху, всё еще сидевшую подле Жигмонта.

— Оставь ее! — засмеялась женщина с корзиной. — Приятно посидеть у ног благородного господина!

— Должно быть, это напоминает ей молодость! — добавила другая. — Разве вы не видите, что когда-то и она была красива!

— И не милостыней зарабатывала себе на жизнь! — хихикнул парень в одежде слуги из богатого дома.

— Оставьте ее! — вступилась пожилая горожанка. — Она хоть и бедна, да честна! Не сводничает! Не попрошайничает нагло!

— Оттого и бедна! — вставил слуга.

— Ступай, бабушка! — продолжила горожанка. — Видишь, начальник городской стражи идет сюда!

— А, может быть, она первая нашла обоих!

— Да нет, я уже всё знаю! Их нашел дозор на рассвете. Оба лежали вон там!

— Что ты болтаешь! Совсем не так всё было! Слушайте меня! Дозорные заслышали шум поединка и бросились. А этот чернобородый красавец уже рубил своего приятеля в капусту! Стража приказала им остановиться! Чернобородый обернулся. Тут-то приятель его изловчился из последних сил и рубанул ему плечо! Оба рухнули на землю!

— Откуда ты всё так знаешь? Уж не сам ли видел?

— Знаю, потому что Канио мне рассказал, мой двоюродный брат, эту ночь он был в дозоре!

— А старуха?

— Старуха вместе со мной подошла! — сказала женщина с корзиной. — И грех смеяться над ней! Она оказалась милосерднее всех нас! Сбегала за водой. Отодрала клок от своего рубища и перевязала плечо раненому!

— Ну, могла бы и побольше отодрать! Никто ее не изнасилует! Лилейное тело в прореху не проглянет!

— Начальник стражи! Начальник стражи!

— Вон он!

Раздались крики:

— Дорогу!

— Дорогу!

Стражники отталкивали любопытных, расчищая путь начальнику стражи.

Жигмонт оглянулся. Старуха уже скрылась в толпе.

Блеснули нарядные золоченые доспехи. Начальник городской стражи, на вид еще совсем молодой воин, встал перед Жигмонтом.

— Можете ли вы подняться? — был его первый вопрос.

Жигмонт оценил благородство и человечность этого вопроса. Он склонил голову, словно бы заранее выражая покорность любому справедливому решению своей участи.

— Да, могу.

Он встал и, несмотря на легкое головокружение, удерживался на ногах. Неподалеку он заметил одного из стражников, державшего его меч и кинжал. Другой стражник держал оружие его противника-двойника. Оба меча были окровавлены.

— Вы обвиняетесь в убийстве! — четко произнес начальник стражи. — Я должен препроводить вас в тюрьму! Согласны ли вы следовать за мной добровольно?

— Дадут ли мне возможность оправдаться и всё объяснить или же казнят без суда и следствия? Я чужеземец и еще не так хорошо знаком с вашими обычаями и порядками!

— Вас подвергнут герцогскому суду, как человека благородной крови, и выслушают ваши оправдания!

— Что ж, я готов следовать за вами!

Толпа, восхищенно притихнув, слушала этот диалог. Благородный чужеземец снискал общие симпатии. Мужчин привлекала его горделивость, они уже готовы были преклониться перед его видимым бесстрашием. Женщины тайком вздыхали, чутье подсказывало им, какого замечательного любовника видят они перед собой.

— Дорогу!

— Дорогу!

Предводительствуемый начальником городской стражи отряд двинулся к дворцовой тюрьме. В середине, окруженный стражниками, шагал чужеземец.

Часовые впустили отряд. Начальник стражи пересек широкий, вымощенный каменными плитами двор и направился к приземистой башне. Он что-то сказал часовому, затем подошел к Жигмонту.

— Ступайте за мной!

Следом за начальником стражи пленник зашагал к башне. Начальник стражи сделал повелительный знак рукой — спутники его остались на месте.

Они поднимались вверх по винтовой лестнице. Жигмонт, шагая следом за молодым воином, развлекался игрой слабого света на позолоченных доспехах. Всякий раз, когда, казалось, что положение безвыходное, Жигмонт предпочитал не впадать в отчаяние, а просто отвлечься, вглядеться в какую-то мелкую черту, передохнуть, и тем временем обдумать и решиться на какие-либо действия.

Внезапно начальник стражи резко обернулся.

— Вы следуете за мной и не пользуетесь этим преимуществом!

— Не ждете же вы, что я ударю вас в спину! — Жигмонт засмеялся.

— Разумеется, не жду! Ведь я узнал вас! Вас трудно забыть и легко узнать! И этот смех, вселяющий такую бодрость и веселье, я уже слышал! Я даже запомнил ваше имя! — он назвал Жигмонта по имени. — Это ваше настоящее имя?

— Да!

— Но вы, должно быть, не помните меня? Вглядитесь!

Молодой человек в золоченых доспехах вскинул фонарь. Высветилось юное лицо с пышными усами, яркими губами, благородной формы носом. Юноша смотрел на Жигмонта с неподдельным восхищением.

Память у Жигмонта была не то чтобы хорошая, но скорее ее можно было бы определить как своеобразную, или, если угодно, избирательную. И сейчас он не мог вспомнить этого человека. Должно быть, не было особой нужды запоминать его.

— Нет, я не могу вспомнить вас! Мне жаль! Кто вы? Где вы меня видели?

Они стояли на лестнице. Свет фонаря рассеивал темноту.

— Я был тогда еще мальчиком! Мне и четырнадцати не минуло!

— Расскажите мне, где это было! Есть ли у нас время?

— Времени достаточно!

— Тогда садитесь на ступеньку! — Жигмонт снова улыбнулся.

— Но вы ранены, вы устали, — смущенно произнес юноша.

— У меня достанет сил выслушать интересный рассказ!

— Но часть этого рассказа, наверняка, знакома Вам!

Они по-приятельски уселись рядом на ступеньку, ступенькой ниже молодой начальник стражи поставил фонарь. Неяркий свет озарял сидящих мужчин и уходящую вверх лестницу.

Юноша начал свой рассказ.

ГЛАВА 13

— Когда я родился, герцогством нашим правил отец нынешнего герцога. Правлению его предшествовала длительная борьба за трон. Я полагаю, и сегодня в наших землях найдутся сторонники прежней династии. Но семью, в которой мне суждено было увидеть свет, всё это не так уж занимало. Дед мой был в порту переводчиком. Он прекрасно знал арабский и турецкий, а также греческий языки, и помогал чужеземным купцам в их торговых переговорах. Сына своего, то есть моего будущего отца, он мечтал видеть искусным врачом. И вот он отправил его в Парижский университет, снабдив определенным количеством золотых монет превосходной чеканки, а также изрядной долей наставлений.

Будущий мой отец учился прилежно, избегал дурных компаний и домой вернулся обладателем обширных познаний в лекарском искусстве. Кроме того, он умел составлять всевозможные мази и притирания, изготовлять духи и ароматические пастилки. Всё это снискало ему в короткое время довольно много клиентов. По достижении зрелого возраста тридцати лет отец мой владел несколькими домами в городе, а также тремя-четырьмя загородными усадьбами. Тогда он решил, что пришла пора обзавестись семьей. Выбор его пал на девушку из богатой купеческой семьи, скромную и хорошо воспитанную. Спустя год после заключения брака явился на свет мой старший брат Грегорио, за ним последовал я, Романо. Славный старик, наш дед, еще успел порадоваться семейному счастью единственного сына. Он не стал свидетелем печальной участи, вскоре постигшей нашу несчастную семью, ибо тихо скончался в преклонном возрасте, окруженный заботами близких.