Хэппи-энда не будет (СИ)

- Привет, папа! - прозвучал в динамике звонкий колокольчик. Оксана всегда ассоциировалась у него с этим звуком, так как её голос радостным звоном повисал в воздухе, заставляя окружающих хоть немного, но улыбнуться.

- Привет, Солнышко! - Он любил её так называть, так как она дарила ему свет жизни и радость от самого этого процесса. - Как у тебя дела?

- Ой, папа, у меня всё хорошо. Но ты не беспокойся, я без куклы обойдусь. Зачем она мне? Если она так понравилась этой змее, то пусть она ей играется. Не надо её у неё забирать.

- К-какой змее? Ты о чём? - он почувствовал лёгкую дрожь в руках, так что пришлось прижать телефон покрепче к уху.

- Ну… Ты знаешь… - она заговорила шёпотом, как заговорщик, - Маме нельзя говорить о сне… Но там дядя полицейский… Если ты попробуешь забрать куклу у змеи, то он тебя убьёт. Папа, не бери эту куклу…

Последнюю фразу она произнесла со слезами в голосе. Телефон жены, судя по звуку, упал на пол и где-то рядом послышались шаги убегающего ребёнка. Было слышно, как ругается Света из-за упавшего телефона, а также лёгкое шипение из динамика, напоминавшее теперь шипение змеи. Более здравая мысль о том, что это от падения об пол звук стал таким, пришла весьма вовремя. Она всего на пару секунд опередила, почти сформированную мысль о том, что его прослушивали. Но кому он был нужен? Да, телефон просто упал, вот и всё.

- Что это с ней? - Света была в недоумении, хотя явно всё слышала, несмотря на то, что сон ей не предназначался.

- Сон страшный… Ты успокой её. Скажи, что я всё понял. И… Ну, в общем, скажи, что сны, хоть и имеют свойство сбываться, но не все. И что это очень хорошо.

На той стороне повисло молчание. Жена что-то обдумывала, явно оценивая его слова и состояние дочери. Скорее всего, она пошла посмотреть на неё, так как в телефоне стали слышны шаги, издаваемые её босыми ногами.

- Что происходит? - теперь уже и он мог услышать волнение в голосе женщины. - Что за змея?

- Я не знаю. Ты же знаешь эти детские сны… Ой, да чего там только ей не присниться в этом возрасте. Ты мне лучше вот что скажи: ты знаешь женщину с короткой стрижкой, с волосами абсолютно немыслимого цвета, да ещё и с выстриженной звездой на голове?

- Дорогой, с тобой всё в порядке?

- Да, - соврал он, стараясь успокоить трясущиеся руки, - а что?

- Да ничего. Вы с Оксаной сегодня какие-то странные. Что это за женщина?

Что это за женщина? Очень хороший вопрос… Как он бы сам хотел найти на него ответ. Возможно, никто. Так… Просто женщина с плаката. А может «хозяйка жизни» на дорогом авто, которая даёт имя своим ценным вещам. А может… Не важно кто это, ведь он и так это скоро узнает, если плакаты на дорогах не врали.

- Просто какая-то женщина на заправке попросила передать тебе привет. Я её видел в первый раз в жизни, вот и подумал, что это кто-то из твоих подруг. Может видела меня на фото, вот и узнала.

Он сомневался, что мимо внимания жены прошло его обдумывание ответа. Но, похоже, жена сейчас была задумчива из-за всего услышанного за эти несколько минут, так что даже ничего не сказала по этому поводу. Это к лучшему.

- По-моему, не знаю. Разве что Анька могла...Ну, ты же её знаешь, она может. Но ты её действительно знаешь, так что узнал бы. Может ошиблась?

- Похоже. Ну, и хорошо.

- А ты, когда будешь? Скоро? Ты же уже должен был приехать. А, ну да, колесо…

Похоже, жена не поверила в историю с колесом и теперь пыталась что-то выведать.

- Не знаю. Дорога машинами забита, фур очень много… В общем, дорога, что с её взять?

- Ну, ладно, - картинно сдалась жена, - ждём тебя к вечеру. Ты же будешь к вечеру?

Вот же… Будет ли он к вечеру? Конечно будет. Точнее, будет стараться приехать к вечеру, если опять не начнёт кружить на одном месте. Что сказать жене? Ну, ответ очевиден…

- Конечно, буду. Ехать осталось не долго. Поставлю машину на парковку, и сразу к вам.

- Тогда ждём, - в голосе жены продолжало звучать волнение, - точнее, мы тебя всегда ждём. Ну, ты понял.

- Всё, буду ехать. Тут несколько фур пролетело, обогнать бы их теперь. Поцелуй за меня Оксану и скажи, что я её люблю.

На последних словах голос дрогнул. Он сам почувствовал это, что уж говорить о жене. Повисла пауза, длившаяся секунд пять, после чего снова раздался голос жены:

- Хорошо. Пойду её успокою. До вечера!

- До вечера!

Положив телефон на соседнее сиденье, он вцепился обеими руками в руль. Обычно, дочь его успокаивала, но сейчас всё было наоборот. После разговора с ней, на душе стало ещё беспокойнее и страх стал окутывать всё сознание. Откуда полицейский знал про сон дочери? А самое главное: что этот сон значит? Змея? Серьёзно? Змея будет пытаться забрать куклу? Да ещё и эта фраза о «сбывающихся снах»…

Внезапно, он ощутил слабость по всему телу. Голова медленно опустилась на руки и глаза закрылись. Он почувствовал, что за время этой поездки очень устал и сейчас ему нужен был отдых. Лёгкая дрёма опускалась на него, погружая в сон. Голова уже начинала немного свисать с рук и была готова сорваться вниз, когда перед глазами снова появилась она. Эта женщина, естественно, появилась в его воображении. Он снова увидел этот плакат и понял, что теперь они не нужны на трассе. Эти плакаты теперь будут жить у него в голове, и он будет видеть их всегда, когда будет закрывать глаза. «Водитель, будь осторожен! Мы и твоя семья ждём тебя целым и невредимым! Ты нужен нам!». О да! Он снова видел его, плакат, говорящий голосом странной женщины.

Сон сняло, как рукой и водитель снова отправился в путь. В этот раз всё снова складывалось хорошо. Больше не было зацикливания, не было голубей, не было полицейских. На въезде в Харьков привычный пост. Сколько раз он проезжал мимо его, отправляясь в командировки? Точно больше ста. Столько же раз проезжал он этот пост, возвращаясь домой. Машины подъезжают, останавливаются и едут дальше. Так со всеми. Здесь тоже установлен знак, так что без остановки проезжать нельзя. Но тут никого не заворачивают в отстойник, полицейские стоят с краю и о чём-то разговаривают.

Mondeo подъезжает к знаку, останавливается и едет дальше. Так он уже представил это в своей голове, но нет… Как только он остановился, в его окно постучали. Повернув голову, он даже не удивился - это был тот самый полицейский, что и на прошлом посту. Он смотрел на водителя и улыбался.

Опустив стекло, он посмотрел на свой «страшный сон», как будто чего-то ждал от него. И «сон» заговорил.

- Вот твой ответ: я знаю всё, что мне нужно знать. Ты же знаешь лишь то, что тебе дозволили. Не пытайся ничего понять, а просто делай своё дело. Езжай!

Mondeo с визгом сорвался с места и полетел по своему привычному маршруту. Он видел в зеркало заднего вида, как от кучки разговаривающих полицейских, отделилось два человека. Они подошли к оставшемуся на дороге коллеге, и стали рядом с ним. Так они и стояли втроём, пока не скрылись с его обзора.

Через полкилометра за постом, он снова увидел знакомый плакат. Всё та же женщина смотрела с него, как будто стараясь убедиться, доехал ли он сюда или нет. Слова на плакате подтверждали эту мысль: «Молодец, водитель! Я горжусь тобой! Мы все гордимся! Остался последний штрих.».

Машина неслась по Полтавскому Шляху, на большой скорости, врезаясь в родной город, который, как сейчас казалось, пожирал его. Он здесь родился, здесь прожил всю жизнь… Хотя, почему прожил? Странная мысль… Живёт он здесь всю свою жизнь, за исключением поездок за город.

В районе церкви он ушёл влево, и покатился по дороге, ведущей к мосту. За ним ещё один мост и вот она, Клочковская Ещё каких-то десять-пятнадцать минут, и он будет на парковке. Оттуда на метро домой не больше получаса, так что жену он не обманул: дома будет ещё до вечера.

Машину он оставлял в доме у шефа. Тот жил на двадцатом этаже высокого и шикарного дома, входящего в комплекс из трёх домов. Всё это великолепие имело общее название – «Монте Плаза». Хоть дома были уже и не самой первой свежести, но своего статуса они не утратили. Хозяева комплекса поддерживали их в чистоте, ухаживая также за двором и подземным паркингом. Шеф купил здесь квартиру почти за двести тысяч долларов. Площадь её составляла около ста двадцати метров и в ней был выполнен крутейший ремонт. Что уже и говорить, многие сотрудники завидовали шефу, имевшему возможность приобрести такое жильё. Подъезжая к проспекту Науки, водитель, увидевший заветные три дома, вспоминал сейчас свою квартиру. Сто двадцать метров, говорите… Ну-ну… Он с семьёй ютился почти на сорока шести квадратах в двухкомнатной квартире на пятом этаже. Этаж был последний и, так как в доме не было чердака, семья, периодически испытывала на себе все прелести проживания прямо под крышей дома. Денег на починку крыши так собрать и не удалось: соседи зажимали деньги, а сам он крышу не потянул бы. Конечно, оставался вариант ремонта крыши прямо над своей квартирой, но в доме уже был болезненный опыт такого ремонта. Мужчина с другого подъезда переселил крышу над своей квартирой, а ровно через два дня кто-то испортил весь его труд. Поговаривали, что это была одна семья, о завистливость которой уже давно ходили слухи. Так что, каждый раз подъезжая к дому шефа, он, вспоминая свой дом, вздыхал. Исключением выдался только теперешний раз, так как желание попасть на свой пятый этаж, сейчас перебивало все остальные мысли.