Халтура

Уилл резко вдохнул:

— Джорджия.

Гард передала мне папку. Открыв ее, я увидела самую обыкновенную распечатку интернет-страницы.

— «Крейгслист», газета электронных объявлений, — прочитала я Уиллу вслух. — «Ищем таланты, Чикаго. За новый талант — стандартное вознаграждение. Контакт для обсуждения времени поставки». И электронный адрес.

— Мне кое-что известно о деле, которым вчера занимался Дрезден, — спокойно сказала Гард. — За минувшие двадцать четыре часа подобные объявления появились в Лондоне, Чикаго, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Париже, Риме, Берлине…

— Понятно, — проговорила я. — Происходит что-то масштабное.

— Именно, — кивнула Гард. Она оглянулась на Уилла: — Кто-то ведет облаву на смертных, наделенных хоть малейшим сверхъестественным даром.

— Ищут таланты, — повторила я слова объявления.

— Да, — сказала Гард. — Кто — или что — за этим стоит, мне неизвестно. У нас не было возможности подобраться к ним поближе. Но кто бы это ни был, они весьма хорошо осведомлены и знают наших сотрудников.

— Зачем Хендрикс приезжал ко мне в квартиру? — спросил Уилл.

— Мария видела, как кто-то силой вытащил из дома вашу жену и еще одну молодую женщину и заставил их сесть в машину. О ваших способностях нам, разумеется, известно. Марконе отправил Хендрикса обследовать место происшествия, чтобы тот нашел любые улики, с помощью которых можно было бы идентифицировать нашего противника. Хендрикс ничего не обнаружил. — Гард покачала головой. — Начиная с этого момента у меня имеются лишь предположения. Если хотите, я вам их изложу.

— Можете не объяснять, — ответила я. — Через пару часов после того, как стреляли в Дрездена, кто-то начал отлавливать по городу более слабых чародеев. Гарри бы такого никогда не потерпел. А значит, кто бы ни был ответственен за эти исчезновения, он запросто может стоять и за покушением.

— Превосходно, — одобрительно кивнула Гард. — Мы действительно не специализируемся на розыске людей. — Она бросила на меня быстрый взгляд. — А вот вы этим занимаетесь.

— Только не для Марконе, — оскалилась я.

Мы подошли к выходу из здания, и мисс Гард задумчиво на меня посмотрела.

— Вот вам маленький совет: если надумаете воспользоваться помощью по официальным каналам, будьте осторожны. Мы не единственные, с кем местные власти идут на компромисс.

— Да, — сказала я. — Механизм мне известен.

Гард нахмурилась, глядя на меня, и кивнула, как мне показалось, с уважением:

— Конечно. Примите мои извинения.

Теперь уже я уставилась на нее, пытаясь понять, что происходит. В ее словах, в том, как она держалась, не было и намека на иронию. Блин-тарарам. Не привыкла я иметь дело с не-марсианами.

— Вам не за что извиняться, — проговорила я, чуть поколебавшись. — Сегодня ночью я не слишком хорошо спала.

Мгновение она пристально изучала меня взглядом.

— То, что я в вас вижу, что это — дерзость или отчаяние? Не могу понять. Я бы спросила, но почти уверена, что вы и сами не знаете ответа.

— Простите?

Гард кивнула:

— Именно так. — Она вздохнула. — Мне очень жаль. Я о Дрездене. Он был отважным мужчиной.

Внезапно меня охватил гнев из-за того, что она говорила о Гарри в прошедшем времени. Не то чтобы я сама об этом не думала — но ведь вслух я этого не произносила.

— Тело не нашли, — ответила я, и мои слова прозвучали, надеюсь, достаточно резко. — Не спешите сбрасывать его со счетов.

Валькирия ослепительно улыбнулась.

— Удачной охоты, — пожелала она и покинула нас.

Я повернулась к Уиллу:

— Займемся вашей рукой.

— С ней порядок, — сказал Уилл.

— Не разыгрывайте передо мной крутого парня, — бросила я. — Давайте я посмотрю.

Уилл вздохнул и отвел левую руку от раны. На рукаве рубашки, там, где вошел нож, остался разрез. Слишком высоко, чтобы можно было закатать рукав, поэтому я еще чуть-чуть его надорвала и обследовала рану.

Она не кровоточила. На месте прокола осталась только припухшая лиловая линия. Даже без запекшейся корки. Пусть шрам и был чертовски уродлив, но сама рана попросту… исцелилась.

Я негромко присвистнула:

— Как?

— Мы экспериментировали, — спокойно ответил Уилл. — На самом деле затянуть рану — это примерно то же, что перекинуться обратно в человеческий облик. Рука у меня до сих пор чертовски болит, но кровотечение я остановить могу — наверное. Если оно не слишком сильное. До каких пределов это действует, мы точно не знаем. И все равно остаются паршивые шрамы. — В желудке у него заурчало. — И на исцеление надо откуда-то брать энергию. Я умираю от голода.

— Ловко!

— Согласен. — И мы, шагая бок о бок, направились к машине. — Что будем делать дальше?

— Обедать, — заявила я. — А потом вступим в контакт с нехорошими парнями.

Он нахмурился:

— А их это, ну, типа… типа, не насторожит, что мы на них вышли?

— Нет, — сказала я. — Они сами захотят со мной встретиться.

— Почему?

— Потому что, — я подмигнула Уиллу, — я намерена продать им кое-какой новый талант.

Мы вернулись ко мне.

Спускать собак на владельца электронного адреса особого смысла не имело. Он оказался бы анонимным, а учитывая, что именно у меня имелось в качестве серьезного доказательства, — даже если б мне удалось привлечь к себе хоть чье-нибудь внимание, к тому времени как дело пройдет по официальным каналам, преодолеет канцелярскую волокиту и заставит пошевелиться какого-нибудь судью, электронный адрес безнадежно устареет, а все, кто с этим связан, будут уже давно покойниками.

Я могла бы получить какую-то помощь от друга в Бюро, только вот после нападения Красной Коллегии на их штаб-квартиру там все стояли на ушах, разыскивая ответственных за это «террористов». Которые тоже уже давно покойники. Дрезден об этом позаботился.

Теленовости сплошь были про взрыв и нападение, а все, кому не лень, разглагольствовали на тему, чьих рук это дело, и наперебой выдвигали собственные социальные и политические программы.

Люди невыносимы. Но они — единственные, кто способен хранить свет.

Я предоставила Уиллу свободный доступ к моему холодильнику, после чего отправила его провести ненавязчивый опрос среди местного сверхъестественного сообщества. Когда он вернулся, о чем меня известил хлопок закрывающейся автомобильной дверцы, дневной свет уже стал золотисто-оранжевым. Похоже, что ночь снова будет холодной.

Хлопнула, закрываясь, вторая автомобильная дверца.

Уилл постучался в парадную дверь, и я открыла, сжимая в руке пушку дулом вниз. Оказалось, он с девушкой. Она была чуть повыше меня, но все равно ниже среднего роста и вдобавок худенькая как щепка. В огромных очках, с тонкими и прямыми волосами неопределенного мышиного цвета. Однако в том, как она держалась, проглядывало нечто такое, от чего волосы у меня на затылке встали дыбом. Может, она и в легкой весовой категории, но это как с крысами — вы ведь не станете загонять крысу в угол? Она таила в себе некую опасность, и я тут же перешла в режим повышенного внимания.

Взгляд ее скользнул по моему лицу и опустился на руку с пистолетом — и все это за первые полсекунды знакомства. Она стояла чуть позади Уилла и держалась настороже.

— Мёрфи, — кивнул Уилл, не пытаясь войти и не делая никаких движений, которые могли бы вызвать мою реакцию. — Э-э… вы, может быть, помните Марси? Мы все вместе были в имении Марконе, в той вонючей яме. Накачанные наркотой.

— Старые добрые времена? — с надеждой спросила девица.

— За день до этого погиб мой партнер — его растерзал оборотень. Не такие уж и добрые. — Я посмотрела на Уилла. — Вы ей доверяете?

— Несомненно, — ответил он, не колеблясь ни секунды.

Возможно, с возрастом я становлюсь циничной. Мгновение я сверлила Марси взглядом, после чего заявила:

— А я — нет.

С минуту все молчали. Потом Уилл сказал:

— Я за нее ручаюсь.

— Вы находитесь под влиянием эмоций, Уилл, — заметила я, — что плохо сказывается на ваших суждениях. Вместо того чтобы метнуть в вас ножик, Марконе мог запросто всадить вам пулю в голову. Если бы здесь стоял Дрезден и говорил вам, что необходимо быть подозрительным, что бы вы сделали?