Затерянные миры. Аверуан

Осушив бутылку, Гаспар пробрался к низкой, похожей на нору, дыре. Струящийся из нее поток воздуха усилился, и узник счел это хорошим предзнаменованием. Вытащив кинжал, он начал ковырять полуразрушенную, осыпающуюся стену, пытаясь увеличить отверстие. Ему пришлось встать на колени в омерзительную слизь, и змеи ползали вокруг, иногда задевая его холодными кольцами. По-видимому, именно сквозь эту дыру они проникали в темницу и покидали ее.

Сначала камень легко крошился под острием кинжала, и Гаспар, воодушевленный забрезжившей надеждой, позабыл ужас своего положения. Он не думал ни о толщине стены, ни о том, что находится за ней, но был уверен, что помещения за стеной как-то сообщаются с внешним миром.

Долгие томительные часы орудовал он кинжалом, кроша податливую стену и выгребая мусор. Через некоторое время он смог пробраться в лаз, распластавшись на животе и роя, точно трудолюбивый крот. Дюйм за дюймом беглец полз вперед.

Наконец, к его великому облегчению, рука, вооруженная кинжалом, провалилась в пустоту. Гаспар руками разгреб каменный завал, преграждавший ему выход, и выполз из дыры, с облегчением выпрямившись во весь рост.

Распрямив затекшие члены, он начал осторожно продвигаться вперед. Сейчас он находился в узком коридоре или туннеле и, вытянув руки, мог коснуться его противоположных стен. Пол постепенно понижался, а вода стала доходить ему сначала до колен, потом – до пояса. Возможно, это был подземный ход, выводивший за стены замка, и его обвалившаяся крыша преградила сток подземным водам.

Гаспар с испугом подумал о том, не променял ли он камеру, которую делил со скелетом, на еще худшую участь. Окружавшую его тьму по-прежнему не нарушал ни единый отблеск света, а струя воздуха несла с собой ощутимый запах плесени.

Время от времени касаясь стены туннеля, пол которого продолжал понижаться, юноша нащупал поворот направо. Это походило на вход в перпендикулярную галерею, чей затопленный пол был, по крайней мере, ровным и не углублялся в отвратительную стоячую воду. Бредя по ней наощупь, Гаспар споткнулся о первую ступеньку ведущей наверх лестницы и вскоре очутился на сухой каменной плите.

Ступеньки, узкие, разбитые, искрошенные временем, нескончаемой спиралью вились в погруженных во мрак недрах Илурни. Воздух здесь оказался душным и спертым, точно в могиле, – очевидно, воздушный поток, выведший Гаспара из камеры, веял не отсюда. Беглец не знал, куда его приведет лестница, но настойчиво карабкался вверх, лишь изредка останавливаясь, чтобы отдышаться, и со стоном втягивая легкими затхлый воздух.

Наконец он уловил загадочный приглушенный звук, казалось, где-то над его головой рушатся огромные каменные глыбы. Этот звук показался беглецу невыразимо грозным; он мерно сотрясал стены вокруг Гаспара и зловещей дрожью отдавался в ступенях, по которым тот шагал.

Теперь беглец поднимался с удвоенной осторожностью, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться. Повторяющийся грохот стал еще более пугающим, казалось, теперь он раздается над самой головой, и юноша замер, не решаясь продолжить свой путь. Неожиданно звук исчез, сменившись напряженной звенящей тишиной.

Мучимый зловещими предположениями, Гаспар наконец осмелился продолжить подъем И снова в глухой тишине раздался звук: неясное пение множества голосов, в чьей мрачной песне постепенно прорезались ноты злобного торжества. Еще прежде, чем юноша расслышал слова, его заставил содрогнуться могучий ритм, затихавший и вновь ускорявшийся, словно биение какого-то гигантского сердца.

Лестница повернула в сотый раз, и глаза беглеца ослепило сияние, лившееся откуда-то сверху. Зловещий хор встретил его мощным разливом, в котором он узнал могущественное заклинание, используемое лишь для самых пагубных целей. Сделав последние шаги, он понял, что действо происходило в развалинах главного здания замка.

Лестница привела Гаспара в дальний угол огромного зала, откуда можно было разглядеть немыслимое творение Натери. Разрушенный зал был окутан таинственной дымкой, в которой лунный свет мешался с красноватыми отблесками пламени.

На мгновение Гаспар поразился потокам лунного света, заливавшим развалины. Затем он увидел, что внутренняя стена, огибающая дворик, почти целиком снесена. Именно падение огромных глыб, из которых она была построена, оказалось тем пугающим звуком, который он слышал, поднимаясь по лестнице. Кровь застыла у юноши в жилах, когда бывший ученик колдуна понял, с какой целью разрушена стена.

Вероятно, с момента его пленения прошел день и часть ночи, ибо луна снова стояла высоко в небе. Огромные чаны больше не испускали странного искрящегося света. Роскошное ложе, на котором Гаспар видел умирающего карлика, скрыл от взгляда дым жаровен и кадильниц. Десять учеников колдуна, одетые в черные и алые одежды, совершали какой-то ужасный обряд, сопровождая его зловещим размеренным речитативом.

Онемев от страха, Гаспар смотрел на колосса, неподвижно лежавшего на полу. Это дьявольское творение теперь ничуть не напоминало скелет, его руки бугрились могучими мышцами, бока напоминали несокрушимые стены, а каждый из кулаков был размером с мельничный жернов. Но лицо, повернутое в профиль, оказалось лицом Натери, чья мощь теперь тысячекратно увеличилась.

Огромная грудь медленно вздымалась и опадала, и, когда торжественное пение на мгновение стихло, Гаспар различил звук могучего дыхания. Глаза великана еще были закрыты, но веки порой вздрагивали, точно огромные занавеси, колеблемые ветерком. Откинутая рука беспокойно подергивалась на каменном полу.

Юношу объял невыносимый ужас, но даже он не смог бы заставить Гаспара вернуться в омерзительный подвал, из которого он бежал. Дрожа, он выбрался из угла, стараясь не покидать полосу густой тени, отбрасываемую стеной замка. Сквозь густые клубы пара он разглядел ложе, на котором покоилось сморщенное тело Натери. Казалось, карлик умер или впал в предсмертное забытье. Хор голосов, поющих заклинание, ликующе зазвенел, пары заклубились, словно обвивающие волшебника змеиные кольца, и вся картина вновь скрылась из глаз.

Гаспар чувствовал, что все вокруг пронизано торжествующим злом. Переселение души, пробужденной святотатственным обрядом к новой жизни, вот-вот должно было свершиться. Лежащий на полу великан шевельнулся, точно ворочаясь в полудреме.

Вскоре огромная туша, поднявшись, заслонила от Гаспара поющих колдунов, и тогда юноша бросился бежать. Никем не замеченный и не преследуемый, он достиг двора, потом, не оглядываясь, понесся по крутому каменистому склону, торопясь скорее покинуть Илурни.

Глава 7. ПРИШЕСТВИЕ КОЛОССА

Ужас, вызванный исходом мертвых из могил, еще царил повсюду. Казалось, зловещая тень накрыла своими черными крыльями весь Аверуан. Небо посылало странные и гибельные знамения: за восточными холмами падали метеоры с огненными хвостами, далеко на юге появилась комета, смущая умы пророчеством неслыханных бедствий. Днем воздух казался тяжелым и душным, грозовые облака громоздились на горизонте, словно осаждающая Аверуан армия. Скот поразила странная болезнь, в которой винили колдунов. Тяжелые предчувствия охватили души людей…

Но до тех пор, пока гроза не разразилась, никто, кроме Гаспара дю Норда, не догадывался, что она собой представляет. А Гаспар без оглядки бежал в сторону Вийона, каждую минуту ожидая услышать за спиной шаги гигантского преследователя. Он не останавливался в деревнях и городках, лежавших вдоль его пути, чтобы предупредить людей об угрозе. Да и в самом деле, где они могли бы укрыться от дьявольского творения колдуна, если тому вздумается обрушить на них свою ярость?

Всю ночь и весь следующий день Гаспар дю Норд, как сумасшедший, бежал по лесу. Клонящаяся к западу луна светила ему в глаза, выглядывая из-за стволов, и наконец беглеца обогнали бледные лучи рассвета. Наступивший день окутал его белесой духотой, и корка засохшей грязи, покрывавшая его лохмотья, вновь размокла от пота. Но он не останавливался, пытаясь убежать от нависшего над ним кошмара, а в его голове начал зарождаться смутный, почти безнадежный план.