Логово

Дженни Хэнмер была одной из четырех учителей Центра, и это ее класс находился сейчас на берегу водоема, со всех сторон окруженного лесом, отчего на его дне гнили мертвые листья, давая жизнь множеству бактерий. Из-за них вода казалась черной, а растительный мир представляли лишь водоросли да немножко звездчатки. Тем не менее почти лишенная кислорода среда кишела жизнью: здесь были водные вши, разные черви, личинки комаров и личинки с крысиными хвостами, всякие водные сверчки и водные тараканы. Обо всех о них Дженни рассказала еще в классе, а теперь она хотела, чтобы ее ученики посмотрели на них в естественных условиях. Они с удовольствием ловили в черной воде, а еще с большим удовольствием рассматривали добычу под микроскопом в Центре.

— Осторожнее, — крикнула Дженни одному не в меру расхрабрившемуся девятилетнему мальчишке, чьего имени она не помнила. Он забыл обо всем, поглощенный охотой за интересными экземплярами. Дженни пожалела, что не в состоянии получше узнать своих учеников, но это было просто невозможно из-за огромного количества школ, еженедельно посещающих их, да еще в каждом классе от двадцати пяти до тридцати пяти детей. Некоторые старшие группы, которым предстояли экзамены, приходили чаще и проводили здесь больше времени, и тогда ей удавалось установить с ними какой-никакой контакт, а вот с малышами ничего не получалось, хотя работать с ними ей было гораздо интереснее.

— Все в порядке, мисс, я его поймаю, — ответил мальчишка, изогнувшись, как мог, над водой со своим сачком.

— Патрик, отойди подальше! — скомандовала школьная учительница, маленькая круглая женщина с косящими глазами.

Дженни могла бы поклясться, что она говорит с мальчиком, стоя "а безопасном расстоянии.

Провинившийся Патрик с убитым видом шагнул назад.

— Теперь мне его не достать, — пожаловался он.

— Смотри, — сказала Дженни, показывая ему на малюсенькое насекомое, скользившее по поверхности воды. — Помнишь, я рассказывала о нем в классе? Теперь они редко встречаются, потому что уже холодно.

Она улыбнулась, заметив, что все дети устремили взгляды на ее палец, а потом радостно закричали. Ей очень нравилось говорить с детьми о жизни природы даже в классной комнате, но здесь, на природе, дети получали больше, видя все собственными глазами. Немедленно пять сачков были опущены в воду, чтобы поймать летящую точку.

— Нет, нет, дети, — сказала Дженни со смехом. — Мы ведь наблюдаем растения. Помните, я рассказывала вам о таких, у которых нет ни корней, ни цветов? Вот их мы и попытаемся найти. Давайте смотреть.

Дети оставили в покое жучка, у которого хватило ума убежать на середину пруда.

— Давайте, мальчики, девочки, делайте, что говорит мисс Хэнмер, — с воодушевлением поддержала ее косоглазая учительница и захлопала в ладоши, изображая необыкновенный интерес к происходящему.

Дети со смехом и хихиканьем сгрудились на берегу грязного пруда.

— Все сюда! — крикнула Дженни.

— Все сюда! — повторила за ней учительница.

— Спасибо, мисс Беллингем, — внутренне забавляясь, сказала Дженни. — Они хорошо себя ведут.

Мисс Беллингем издала тихий неловкий смешок и глазами, живущими как бы независимо друг от друга, последовала за разбежавшимися в разных направлениях учениками.

— Имейте в виду, их нужно постоянно держать в поле зрения. Дженни кивнула, стараясь спрятать глаза от непослушных глаз учительницы.

— Кажется, им тут нравится, — проговорила она.

— О да, им тут полное раздолье! — воскликнула мисс Беллингем, но тут же исправила свой промах: — К тому же они получают знания! Вы давно тут работаете, мисс Хэнмер?

Дженни пришлось напрячься, время летело так быстро.

— Около года. Да, почти восемь месяцев. Раньше я работала в Доркинге.

— Как интересно, дорогая. Очень интересно, — восторженно произнесла мисс Беллингем.

— Да, в общем интересно. Я хотела стать геологом, но как-то увлеклась экологией. Нет, я не жалуюсь.

Дженни засунула руки поглубже в карманы кардигана и огляделась, желая удостовериться в безопасности детей.

Мисс Беллингем хотелось еще порасспросить хорошенькую молоденькую учительницу, выбравшую для себя почти монашеское существование в Центре, но тут кто-то закричал, и это отвлекло ее внимание.

— Смотрите, мисс, смотрите!

Один из учеников, мулат, показывал рукой на затененную деревьями часть пруда.

— Кто это?

Дженни и мисс Беллингем посмотрели в ту сторону, но полной мисс Беллингем потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд на указанной точке.

— Что это, мисс Хэнмер?

Дженни сначала не поняла и придвинулась поближе к воде.

— Их три, мисс, — прокричал остроглазый мальчишка. Сначала Дженни подумала, что это водяная мышь, но вспомнила, что они передвигаются под водой и в одиночку. А эти плыли клином.

Когда они выбрались на солнечный участок, Дженни могла разглядеть только продолговатые мордочки над поверхностью воды. Зверьки не обращали никакого внимания на громкие крики детей, держа путь на берег немного левее того места, где стояла мисс Дженни. Мальчик, увидавший их первым, поднял с земли большой кусок гнилой коры и швырнул его на середину пруда, куда как раз подплыли зверьки.

— Дэррен, негодный мальчишка!

Мисс Беллингем была в ярости. Дженни почувствовала вдруг, что учительница способна и на хорошую затрещину, и побыстрее отвлекла ее внимание от мальчика. Кусок коры упал с громким всплеском прямо перед первым зверьком, но не попал в него, и Дженни с облегчением вздохнула. Они просто изменили направление и теперь плыли в самую темную часть пруда на противоположной стороне.

Их гладкие черные головки поблескивали сквозь мутную воду, пока они все так же неторопливо двигались к берегу, но у Дженни от ужаса расширились глаза, когда они вылезли из воды. Она их узнала. Хотя очень хотела бы ошибиться. Слишком они были большими. Длинные черные тела, блестящие от воды, были слишком большими для крыс!

Противные серо-розовые хвосты тянулись за ними из воды, сея еще большие сомнения в душе Дженни, потому что они были меньше фута длиной. Не стряхивая воду, два зверя неторопливо исчезли в темноте. Третий же, который был первым в воде, обернулся, чтобы посмотреть на людей на другом берегу. Он сидел там, а Дженни дрожала всем телом под его взглядом. Кто-то из детей заплакал, и Дженни опустилась на колени, желая обнять и успокоить хотя бы тех, кто был поблизости.

Когда она вновь взглянула на зверя — а не прошло и нескольких секунд, — крысы (если это была крыса) уже не было. И лес, и пруд дышали покоем.

Глава 4

Пендер с силой нажал на педаль газа, радуясь возможности вновь вырваться из города. Ехать ему пришлось через весь Лондон, то тормозя, то останавливаясь, то опять набирая скорость, пропуская, лавируя, выжидая, так что настроение у него быстро испортилось, хотя он ничуть не жалел, что едет в южный пригород, но все же если бы он мог выбирать, то поехал бы на север, где куда больше простора. Из Хаддерсфилда он часто отправлялся путешествовать по ближайшим графствам и очень любил их первозданную красоту, хотя сам родился и вырос в городе. Наверное, постоянное и неизбежное общение с людьми в течение многих лет пробудило в нем любовь к уединению на природе. Машина вновь набрала скорость, когда по левую сторону лес стал гуще, и он немножко расслабился. Скоро лес будет по обеим сторонам.

Пендер знал эти места. Новую дорогу проложили через лес, но он знал другую, потише. На спидометре было семьдесят пять миль, когда он увидал знак поворота на Хай-Бич, притормозил и свернул на узкую петляющую дорогу. Неба из-за деревьев почти не было видно, но солнце сверкало в умирающих листьях, и Пендер чувствовал, как уходит напряжение. Еще одна узкая дорога направо, мимо маленькой церкви, на дорогу пошире — и он словно выехал из туннеля на открытое место.

Слева открылась широкая зеленая долина, вся усаженная самыми разными деревьями, за которыми Пендер мог разглядеть смутные очертания пригорода и солнечные зайчики, мелькавшие то тут, то там, отражаясь от окон. На минуту он остановил машину, чтобы освоиться с местностью, чувствуя, что он словно опьянел, внезапно хлебнув чистого воздуха. Ведя машину по петляющей дороге, он не замечал, что она идет круто вверх. Однако он вспомнил, что когда-то читал об одной теории образования здешнего холмистого леса. В конце ледникового периода огромная ледяная пластина сдвинулась сюда из восточной Англии и раскололась надвое на высоком берегу в северной части леса, отчего образовались две долины по обеим сторонам кряжа. Сами же они продолжили свой путь, как клешни гигантского краба, поэтому местность здесь имеет такой странный вид. Если занять удобную позицию, то справедливость этой теории становится очевидной.