Найди меня в темноте (СИ)

Ее вообще почему-то колотит сейчас.

Словно долбанная лихорадка… заболеть и сдохнуть. Сейчас самое оно. Ага.

Но она понимает, что это не лихорадка. И не сдерживает слез, которые снова приходят спустя некоторое время. Позволяет им литься и литься, выжигая метки на сердце.

Чтобы не забыла ничего. Как знак на долгую память.

Гленн то и дело оборачивается и смотрит на нее, Бэт замечает это краем глаза. Но она даже не поворачивает головы в его сторону.

— Мэгги просто сойдет с ума, — говорит он, как-то нервно улыбаясь. Теперь радость от встречи меняется в нем на недоумение и неловкость. Он тоже, как и все остальные, не знает, как вести себя сейчас.

Бэт очень старается не думать в этот момент о надписи на трансформаторной будке. Но она горит перед глазами яркими светящими буквами, которые никуда не исчезают, даже если закрыть глаза. И тогда она смотрит на деревья, мелькающие за окном, на небо — ярко-голубое, на солнце, которое играет порой лучом в зеркале заднего вида.

В отражение этого зеркала за ней постоянно подглядывает Рик, озадаченно хмуря брови и сжимая губы в одну линию. Она знает, что он видит ее слезы, но почему-то сейчас ей все равно. Ей плевать на все…

«Гленн, иди в Терминус. Мэгги».

— Вашингтон… Есть возможность остановить все это… Мы все могли бы помочь в этом…

Твою мать, что мне делать? Что мне делать?

Что я делаю сейчас…?

========== Глава 3 ==========

Это словно какой-то дурацкий сон. Из числа тех, что иногда приходили к Бэт ночами. Как картинки прежней жизни. До того, как мир рухнул к чертям собачьим.

Она буквально прилипает к стеклу, когда внедорожники взъезжают в Александрию, минуя высокие ворота и выставленные охранные посты. После проезда в ворота, правда, приходится задержаться ненадолго. По определенным причинам.

Согласно правилам Александрии, все чужаки обязаны сдать оружие при пересечении границы зоны. Любое. Ровно на две недели. Потом им возвращается только легкое холодное оружие. Если, конечно, дает разрешение на то глава службы охраны. Остальное позволяется взять со склада при уходе за пределы Зоны по каким-то причинам. Или же в случае, если они числятся в отряде скаутов или местной охраны.

В домах Зоны разрешается хранить только одно огнестрельное оружие на взрослого человека, о чем ставится отметка в соответствующем журнале. Чужакам подобное позволено опять же только после личного разрешения главы службы охраны.

Рика Граймса.

- Таков порядок, - завершает он свою речь, глядя прямо в глаза Моргану. Не ей. От нее он даже не ждет почему-то ни единого возражения. Только беспрекословного подчинения.

Но именно Бэт и отказывается следовать этим правилам. Морган сдает свое оружие без единого возражения. И пистолет, и винтовку, и мачете с длинным и острым лезвием. А вот она… она не может. Просто не может. Пальцы помимо воли сжимают рукоять ножа на поясе. Но паники нет совсем. Только ясное понимание, что она без оружия не пойдет никуда.

Она не останется без своего оружия. Точка.

- Нет, я не отдам, - твердо говорит Бэт. - Глок, быть может. Но не арбалет и не нож.

В глазах Гленна, обернувшегося к ней, горит удивление. В глазах Рика светится понимание и странная нежность.

- Все хорошо, Бэт. Здесь безопасно, - пытается он убедить ее мягким голосом. Но она только качает головой в ответ.

- Нет. Ты когда-нибудь оставался без оружия последние годы, Рик? Там, за стенами, я имею в виду. Я оставалась. Одна. В лесу. Больше не хочу.

Гленн тут же отворачивается и смотрит в окно автомобиля. Его плечи как-то странно никнут. И Бэт понимает, почему. Она специально давит на них сейчас. На понимание, что они оставили ее когда-то там, в лесу. Несмотря на то, что даже не понимали, что она жива. Давит на чувство вины.

Но с Риком такой номер так просто не пройдет. Это не Гленн. Рик смело выдерживает ее взгляд, хотя где-то в глубине его глаз Бэт замечает нечто странное.

- Ты не в лесу, Бэт, - говорит он теперь тверже и резче, чем раньше. - Здесь безопасно. Здесь люди. Здесь есть, кому защитить тебя.

- Мне не нужна защита, Рик, - усмехается она. – Мне нужно мое оружие.

Иногда это так добивает, что ничего в ней не меняется с каждым месяцем. Хрупкие позвонки. Тонкая шея. Низкий рост. Худоба.

Иногда это наоборот помогает. Как маскировка… как пятна леопарда. Хищника.

- Таков порядок, - настаивает Рик, чуть качнув головой. Сначала вправо, потом влево. Верный знак, что он злится. Карл понимает это сразу же и пытается что-то сказать, но Рик останавливает его одним движением руки. – Чужак не пройдет в Александрию с оружием.

- Хорошо, - говорит она мягко, как когда-то раньше. В прежней жизни. И Рик улыбается ей в ответ. Уверенный, что она такая же, как и была раньше. Обманутый мягкостью ее голоса.

- Умница, Бэтти.

Бэт открывает дверцу и медленно выходит из машины, будто разминая ноги. Люди на стене и у ворот тут же напрягаются, заметив ее движения. А когда подмечают, что она все еще при оружии, тут же находят пальцами курки собственного. Бэт замечает это и усмехается. Даже в безопасной зоне все то же самое – одна и та же реакция на любое движение незнакомца. Найти пальцем курок огнестрела или сжать покрепче рукоять ножа.

- Бэт? – окликает ее Рик из машины. Морган выходит с другой стороны и стоит, облокачиваясь на дверцу и крышу автомобиля. Он пристально смотрит на нее, а она на него, не понимая, что делает сейчас.

Я не хочу туда. Твою мать, еще никогда мне не было так страшно… Даже когда я была совсем одна. Почему мне так страшно, Морган?

- Я ручаюсь за нее, - говорит вдруг громко Гленн. Он тоже уже вышел из машины и стоит рядом с окном Рика. Между Бэт и Риком. Словно защищая ее от недовольства Рика. – Я ручаюсь за нее. Пусть идет с… со своим… со всем, что при ней. Черт возьми, это же Бэт! Рик, это Бэт!

Он буквально шипит последнюю фразу Рику в лицо, и Бэт понимает с удивлением, что Гленн на пределе сейчас. Всегда спокойный и хладнокровный, он почему-то еле сдерживается. Она видит, как ходит желвак на его щеке. Ей почему-то хочется подойти и положить ему на руку плечо, успокаивая. Как делала это столько раз прежде, гася ссоры, возникающие в их семье прежде.

«Гленн, иди в Терминус. Мэгги».

Тут же возникает в голове короткая надпись, и она остается на месте. Только сжимает пальцами крепче ремень арбалета. Рик и Гленн о чем-то переговариваются вполголоса, но Бэт больше не хочет слышать их. Она закрывает глаза от лучей солнца, которые слепят ей глаза, и очень хочет думать, что волнение в ее животе вовсе не связано с тем, что ей предстоит увидеть за этими стенами.