Тройная игра. Книга 1 (СИ)

Пальцы схватились за края стола с такой силой, что оставили на них вмятины, глаза в панике завращались в вытаращенных глазницах: лампа, пол, стены, красное...

Какое здоровое красное пятно!

Кровопийца вытаращился на свою вскрытую грудину. Он был вспорот от самого основания шеи до паха! Толстый слой кожи развернут в стороны и закреплен тяжелыми металлическими зажимами. Господи... Его тело было просто огромной зияющей кроваво-красной дырой!

Увидев все это, Вэлан уже не смог сдержать стонущий вопль.

Он лежал, таращась на себя вылупленными глазами, не рискуя пошевелиться, и истошно орал.

На фоне ора зрачки хаотично перемещались по красной области, разглядывая урон, который нанесли телу, как заметил, что что-то шевельнулось.

Мигом перекинув взгляд к движению, он осознал, что таращится на свое сердце.

Его грудная клетка была беспощадно выпилена и валялась рядышком в металлической тарелке.

— Бля-я-я-я-я-я-ядь!!! — в совершенно безнадежном состоянии продолжал вопить парень.

Разрез глаз, того и гляди, мог стать гораздо шире от всего этого изумления, как и рот.

Он передернулся на столе и с ненавистью переключился на все еще стоявшего рядом патологоанатома, бледного, как застиранная простыня, даже какого-то серо-синего цвета. Ужас напрочь парализовал его.

Вампир с ревом схватил дока за халат, подтащив его шею к своей пасти, и зверем вгрызся в нее. Клыки уже были готовы. Клыки уже чесались от желания вонзиться в чье-то мясо. И впервые в процессе оказались задействованы и нижние тоже, так что кровь полилась с удвоенной силой.

Так неаккуратно он еще никогда не жрал.

Кровища хлынула из грубо разорванной шеи, забрызгав все вокруг, едва ли попадая в рот чудовища.

Но Мэдлер ловил сок, всасывался все сильнее, вылизывал языком, раздирая клыками мясо глубже и глубже.

Кровь лилась в разные стороны, на внутренности носферату, наглядно показывая, какие чудеса она творит с бессмертным организмом.

Сердце снова сократилось, дав толчок свежей силе, только что попавшей в его обитель. Внутренности словно ожили, запульсировали: сосуды, окутывавшие плотной паутиной все внутри атаната, буквально зашевелились, наполняясь кровью и заполняя ей всё-всё-всё.

Мэдлер уже не боялся не обращать внимания на эту адскую боль, что его парализовала пару минут назад, он всеми силами старался игнорировать ее. Да и уверенность в том, что все поправимо, очень мотивировала к действию вместо бессмысленных криков, воплей и стонов.

Но все-таки было адски больно! Он был как оголенный нерв, даже воздух причинял ему страдания. Представьте, что вы — один большой палец, и в вас загоняют гигантскую иглу. Медленно, с каждым миллиметром, пройденным глубже, шевеля в разные стороны. А лучше даже не иглу, а двустороннее широкое лезвие.

Уже почти оторвав голову, вампир продолжал высасывать и вылизывать остатки еды, и когда уже выуживать из шеи было нечего, отпустил тело.

Вот в этот раз да, парень почувствовал страх в крови, еще какой! И ему понравилось: какая-то она более живая, что ли, в отличие от любой другой из тех, что ему довелось попробовать. Хотя... сравнивать тоже неправильно. Это то же самое, что делать выбор между острым и сладким, когда вы любите и то, и другое. Лучшее решение — это чередовать.

Так и валяясь с вытаращенными глазами, парень-таки проморгался, приводя себя в чувства, и еще раз огляделся.

Лежал, как свинья, в луже крови. Однако странное у него строение...

— Фу бля! — психанул Вэлан и зарычал. Надо выбираться отсюда. — Твою ж мать! За что это всё мне?! — он поднял руки, решив снять зажимы, но тут же опустил. — Блядь... какой кошмар... — Он накрыл лицо ладонями, нащупав все ту же трещину на лбу. — О бля-я-я...

Снова опустив руки, он глянул на кусок своей грудной клетки. От осознания того, что ему сейчас придется делать, на лице нарисовалась просто невероятно страдальческая маска. Захотелось реветь от бессилия и от этой чертовой боли.

С опаской и отвращением он аккуратно взял кусок кости: грудину и часть приросших к ней ребер, выпиленных хирургической пилой.

Какие только звуки он не издавал, пытаясь взять ее двумя руками и приспособить к себе, пока еще не прикасаясь непосредственно к плоти.

— Это невероятно... — развернув пазл так, как надо, он стал тихонько прикладывать его к развороченной дыре в груди, состыковывая на ощупь края ребер друг с другом, ибо лежа на спине, Вэл мог разглядеть лишь самую малость того, что делает. Приподняться было просто нереально.

Это был истинный кошмар... У кого случался открытый перелом, тот, наверное, сможет себе представить эти муки и усилить их, раз в десять.

Почему носферату ощущают боль?! Ну почему?!

Положив кость на место, миллион раз перекорчив невообразимые рожи, обматерясь и оборавшись, Мэдлер отцепил зажимы и выкинул их к чертовой матери.

Пласты кожи развернулись и шлепнули по грудине, создав эффект инфаркта. В глазах все потемнело, ребра зашевелились.

— Бля-я-я-я... — негодованию не было предела.

И когда теперь все заживет?

Как только он на мгновение позволил себе расслабиться, то услышал шаги в коридоре.

— Маилз! У тебя там все в порядке?

На все эти оры кто-то отреагировал и пришел выяснить обстановку.

— Блядь... — Вэл перешел на заговорщицкий шепот.

Дверь открылась, и в помещение вошел охранник с рукой на кобуре. Увидев то, что увидел, он сразу побледнел и блеванул прямо в дверях. Он зажал рот рукой и вывалился обратно в коридор, совершенно не заметив, что труп на разделочном столе на него злобно таращится.

Через несколько секунд он снова вернулся в морг, выставив перед собой пушку. Его сильно трясло.

— Кто здесь?! Выходи! Я вооружен и буду стрелять на поражение, если не выйдешь с поднятыми руками! — мужчина подавил дрожь в голосе и уверенно выкрикнул предупреждение.

Он оглядывал комнату, аккуратно шагая вглубь, стараясь не наступать в кровь, которая была здесь абсолютно повсюду, во всяком случае — в этой части комнаты, ибо помещение было довольно большим, вмещавшим в себя несколько разделочных столов.

— Что за чертовщина... Предупреждаю еще раз: если не выйдешь с поднятыми руками, я буду стрелять!

Судорожно дыша, охранник подошел к Раймонду Маилзу, валявшемуся рядом со столом Вэлана, который, в свою очередь, оставался “мертвым”, вперившись в потолок.

Боковым зрением он прекрасно мог следить за передвигающимся субъектом.

Вооруженный человек аккуратно присел на корточки, дабы удостовериться, что патологоанатом мертв.

— Да что за херня... Что тут произошло... Эй!

Со вновь нахлынувшем страхом в теле, охранник поднялся. Его взгляд проскользнул по Мэдлеру и остановился на его лице, а точнее он смотрел в открытые очи окровавленного трупа, которые внезапно пошевелились и уставились в его.

Ужас сковал движения мужчины, в его глазах навернулись слезы: частая и совершенно адекватная реакция на паранормальное и пугающее явление. В такие моменты вообще кажется, что тебе все снится, рассудок словно накрывает туманом, какой-то иллюзорностью происходящего.

Визуальный контакт — отлично. Импульс послан, мозги жертвы в ловушке. Соблазнит он его или загипнотизирует — не важно. Главное, чтобы субъект приблизился. Никакого обаяния, никакой жалости: носферату нужна кровь, и он ее получит.

— Подойди ближе, — загробным голосом скомандовал вампир.

Человек подошел, все еще держа наготове огнестрел.

— Опусти оружие и наклонись ко мне, — не сводя гипнотического взгляда с жертвы, продолжал приказывать голодный монстр. Впервые у него получилось загипнотизировать человека, и вышло это четко и чисто. Видать, ситуация была совсем критическая, и организм бессмертного хищника работал практически на автомате.

Как только его пожелания были выполнены, неонат раскрыл пасть и смачно въелся в аппетитный кусок, прижав еще ближе. Лишние движения сейчас были вообще некстати. Но Мэдлер не собирался терять драгоценные капли в этот раз. Он хотел сделать все как можно аккуратнее.