Ужасы. Замкнутый круг

Следил именно за ним, за Кривым Али? О нет. Глаз просто стоял на страже, неусыпно бодрствуя. Али молился. Он видел сны. И вот однажды его посетило видение, в котором праведник превратился в ястреба. За кем же охотился ястреб, за кем следил его глаз? Он прочесывал взглядом поверхность Земли в поисках спрятавшегося где-то сатанинского писателя.

Когда воля Аллаха наконец проявилась, настало время действовать. Воистину в эти дни в Тегеране был спрос на видения. Ангелы привели Али в кабинет доктора Омара Хафиза, старейшины государственной ракетной программы, которому тоже снились вещие сны. В первом из них он взрывал атомную бомбу в Тель-Авиве, способствуя освобождению палестинцев. Те снаряженные мощной взрывчаткой стальные птички, что он направил на Багдад, были лишь прелюдией к основному шоу. Увы, проект был неосуществим из-за отсутствия нужной боеголовки. В следующем видении он запускал разведывательный спутник, чтобы шпионить за передвижениями иракских войск, — но тут подоспело объявление мира. Совсем недавно доктору Хафизу пригрезилось, что он применяет прототип ракеты-носителя для запуска на орбиту спутника связи; он должен был охватить вещанием всю Землю, неся ее народам истинное слово Аллаха.

Ангел посетил и доктора Хафиза. «Мы сумеем запустить твоего ястреба на орбиту, — заверил доктор Али. — Холод космоса убережет глаз от гниения. С высоты он увидит Европу, Америку, Африку. Этот сатанинский писатель может скрываться где угодно. Может быть, он даже сделал пластическую операцию. Глаз найдет его везде, узнает под любой личиной благодаря своей чудесной сверхвосприимчивости. Ведь ищет-то он именно его — если понадобится, будет искать хоть пятьдесят лет».

«И я, Кривой Али, в нужный момент, когда ястреб увидит свою жертву, должен оказаться под рукой, не так ли? — спросил Али. — Разве не сам Аллах вручил мне этот глаз?»

События разворачивались, словно благоуханная роза из бутона. Хирурги исправили его лицо, восстановили глазную орбиту и вставили стеклянный глаз. Преподаватели подтянули Али в языках, и теперь его английский и французский можно было при желании назвать беглым. Коммандос дали Али неплохую военную подготовку, которой так прискорбно недоставало ему, когда он был на фронте. Согласно выданным ему фальшивым документам, Али стал натурализованным австралийцем.

Вскоре его страна запустила свой первый искусственный спутник Земли под названием «Глаз аятоллы». На весь мир было объявлено (и, соответственно, доведено до сведения сатанинского писателя, где бы тот ни скрывался), что название не аллегорическое и в спутнике действительно находится поименованный глаз. Погрязшие во мраке невежества неверные, живущие за пределами твердыни ислама, только посмеялись. Недостойные, живущие внутри твердыни ислама, косились на ночное небо с опаской.

Всей правды об Али не знал никто, кроме узкого круга правящей иерархии. Когда он закрывал свой левый глаз, его искусственному собрату открывался вид Земли из космоса. Ибо этот стеклянный глаз был чем-то большим, нежели простая стекляшка. Чудесным образом Али мог видеть то, что видел сквозь линзы телескопа на спутнике глаз аятоллы. Все было так, как и обещало видение доктора Хафиза…

В ледяной пустоте, за пределами земной атмосферы «Глаз аятоллы» вращался на своей орбите год, два года, пять лет… Под видом стопроцентного австралийского иммигранта в отпуске Али разъезжал по всему миру, оплачивая расходы с помощью принимаемой в любой стране золотой карточки American Express.И все же он экономил на всем — ему по-прежнему было жалко тратить деньги.

Допустим, спутник летит над Пакистаном. Глаз, кажется, дергается — Али едет в Пакистан. Осечка: должно быть, виновата вспышка на Солнце. Над Никарагуа — опять судорога, и Али едет в эту неспокойную страну. Может быть, космические лучи так подействовали? Он оказывался то в Швеции, то в Ирландии, то в Америке, Англии, Франции. И продолжал наблюдение. В своем потайном укрытии сатанинский писатель написал и опубликовал вторую книгу, что только удвоило усердие Али.

Прошло семь лет. Глаз наблюдал. Али наблюдал.

И вот в конце концов глаз бешено запульсировал. Он смотрел в этот момент на некий остров вблизи юго-западного побережья Шотландии. Островок был крошечный, он угнездился в бухте более крупного острова, напоминая новорожденного китенка, прижавшегося к боку матери-левиафана. Глаз на спутнике пролетел дальше, но увиденный образ уже накрепко запечатлелся в памяти Али.

Он прилетел в Лондон, получил в посольстве пистолет и гранаты и сел в поезд до Глазго.

Надо было несколько недель подождать повторного пролета спутника над нужной частью Шотландии. Али накупил карт и путеводителей и вскоре выяснил, что большой остров называется Арран, а маленький — Святой. [57]Прочитав название острова, Али сжал челюсти.

Когда пришло время, он сел в автобус, идущий к морю. На Арран он перебрался на пароме, взял напрокат подержанный автомобиль и отправился исследовать остров. Это был край гранитных скал и моховых болот, поросших папоротником ущелий и быстрых ручьев, текущих меж огромных валунов, моренных отложений, рощиц хвойных деревьев, среди которых паслись рыжие олени. На юге острова ландшафт резко менялся. Появлялись пологие холмы, поросшие вереском, ровные пастбища, а побережье украшали песчаные пляжи с редкими пальмами.

Али поселился в отеле небольшого городка Ламлэш, расположенного на берегу пролива ровно напротив Святого острова. Согласно легенде, он был геологом-самоучкой и завзятым любителем птиц, для чего привез с собой геологический молоток и бинокль.

Островок был самой заметной деталью пейзажа. Его береговая линия протянулась мили на две. Гряда островерхих утесов и густые вересковые заросли давали приют диким козам, длинноногим небольшим овцам соэйской породы и огромному количеству птиц. Остров Святой был природным заповедником, центром изучения дикой природы. На его южной оконечности, на берегу залива Клайд, возвышался маяк.

«Нечестивый остров», — подумал Али.

Во времена пророка Мухаммеда (да будет благословенно его имя) на острове жил христианский святой Молез. [58]К его келье можно было пройти и сейчас; викинги в свое время обезобразили ее стены руническими надписями. В чем-то наподобие кельи-клетки оказался теперь и сатанинский писатель. Неужели, поселившись здесь, он думал, что сможет спокойно гулять вместе с овцами по вересковым пустошам, не опасаясь за свою жизнь? Прутьями клетки его были теперь лучи зрения подлинного святого праведника, чей глаз продолжал жить и видеть.

Но прежде необходимо было вернуть на Землю приборный отсек, в котором бережно хранился сей орган зрения, ибо таков был замысел доктора Хафиза. Ястреб должен броситься на свою жертву.

Изучив карты, Али выбрал нужное место — узкую долинку, ведущую к небольшой возвышенности. Он сделал звонок на секретный номер в Австралии, откуда сообщение ушло в Тегеран. На следующий вечер самый важный отсек спутника «Глаз аятоллы» вошел в атмосферу, снизился и совершил мягкую посадку среди зарослей вереска.

А на следующее утро Али переправлялся на пароме на Святой остров в компании полудюжины орнитологов. Море было неспокойно, дул свежий бриз, и очень скоро усаженная линзами коробка, в которую Али поместил глаз аятоллы, вся покрылась брызгами. Она висела у Али на шее и была похожа на позолоченную фотокамеру. Али уже несколько раз ловил заинтересованные взгляды. Вероятно, это путешествующий инкогнито арабский нефтяной шейх, любитель птиц, который не смог преодолеть желание хоть как-то выделиться, казалось, говорили они.

«Ах, — подумал он про себя, — я всего лишь смиреннейший слуга Аллаха».

К счастью, плавание не совпало со временем молитвы, однако Али обнаружил, что его зрение странным образом затуманилось. Укрывшись от взглядов за какими-то мешками, он открыл золоченую коробку и вновь ощутил у себя на ладони священный глаз. От мягкого на ощупь шарика исходил жгучий холод, как будто глазное яблоко все еще было заморожено. Повинуясь внезапному наитию, Али вытащил из глазной орбиты свой стеклянный протез и вставил вместо него глаз аятоллы.