На краю могилы

Женщина пробурчала что-то похожее на «убийца» и вернулась в дом. Спустя пару секунд я услышала, как она вызывает полицию.

Я осталась на травке рядом с Белиндой и вежливо кивнула нескольким соседям, выбежавшим на шум, чтобы затем скрыться за дверями и позвать полисменов. Меньше чем через три минусы появился Кости. Увидев меня, он притормозил и шагом прошел несколько разделявших нас футов.

— Ты в порядке, милая?

Я кивнула:

— Царапины и синяки, ничего серьезного. А как вампир, за которым ты гнался?

Кости встал рядом со мной на колени:

— Надеюсь, он уже здоровается с Белиндой в аду.

Неплохой результат: один, похоже, ушел, но трое других мертвы, и опасная предательница съеживается под ярким полуденным солнцем.

— А Закари?

Кости покачал головой Я печально вздохнула. Мне вдруг захотелось еще раз вонзить кинжал в Белинду — так, чтобы она это почувствовала.

Скрип тормозов, возвестил о прибытии наших парней. Спустя мгновение из машины выскочили Тэйт и Хуан.

Я поднялась и стряхнула прилипшие травинки и комочки земли.

— Как видите, парни, Белинда была застрелена.

4

Четвертому вампиру удалось скрыться. Дэйв корил себя за то, что сам не засунул его в капсулу. Слишком сильно было потрясение от нападения Белинды на Закари — она на это и рассчитывала. Увы, Закари истек кровью, пока Кости разбирался с последним врагом, и никто не смог ему помочь. Выяснилось, что Закари оставил завещание относительно работы в нашей группе. Там было сказано, что в случае гибели на поле боя он не хочет становиться неумершим. Его волю исполнили — мы с тяжелым сердцем похоронили своего недавнего коллегу.

Этан оказался сиротой, запретить ему играть роль моего сына было некому. Я взяла с Дона слово, что он не станет больше использовать в нашей опасной работе ни его, ни других детей и подыщет парню хорошую приемную семью. (Если Дон руководил секретным отделом безопасности, поиск приемных родителей для сироты не должен стать для него трудной задачей.)

И вот настал день триумфа Тэйта. Мы все собрались на базе. Me хватало одного члена команды — Аннет, первого вампира, созданного Кости. Она собиралась прилететь, чтобы помочь с новообращенным, но ее авиарейс задержали по техническим причинам. Это была моя идея. После попытки Аннет отпугнуть меня некоторыми деталями прошлой жизни Кости он с ней почти не разговаривал. Но я знала, что отчуждение его беспокоит. Потому и предложила привлечь Аннет для адаптации Тэйта: после перерождения минимум неделя уходит на то, чтобы новый вампир научился контролировать жажду крови и не впиваться в первую попавшуюся артерию. Все это время к нему нельзя допускать ни одного простого смертного. Дэйв (новообращенный вурдалак) сам вызвался помочь, а присутствие Аннет даст Кости немного свободного времени. К тому же у них появится шанс восстановить дружеские отношения. По-моему неплохая идея.

И все равно я нервничала. Через полчаса Кости убьет Тэйта, чтобы вернуть его в мир живых и неумерших. С момента укуса до нового рождения могло пройти несколько часов. Мы назначили процедуру на восемь часов вечера, сразу после захода солнца, когда Кости обладал максимальной силой. Мне говорили, что перерождение требует от вампира огромного расхода энергии. Сегодня я впервые смогу наблюдать за столь знаменательным событием.

Дон, верный своим привычкам, установил видеокамеры. Он даже прикрепил электроды к голове и груди Тэйта, чтобы зафиксировать момент его смерти и наблюдать за активностью мозга. Кости, увидев оборудование покачал головой и спросил Дона, не собирается ли тот транслировать операцию через Интернет. Шеф не стал отвечать на его колкости. Он намеревался получить максимум информации для последующего изучения — совесть его не мучила.

Тэйта поместили в комнату и заперли на несколько титановых засовов. Там имелся даже устрашающего вида операционный стол с зажимами, выполненными из аналогичного металла. Кости говорил Дону, что такие предосторожности излишни, но босс не мог допустить, чтобы Тэйт, очнувшись, вырвался и ускользнул. Поэтому Тэйт в одних шортах (для лучшего контакта с электродами) был распростерт на столе. Я проскользнула в комнату, чтобы в последний раз встретиться с ним как с человеком.

В холодильнике, что стоял у стены, были приготовлены пластиковые мешки с кровью для первой трапезы Тэйта. Сопровождаемая взглядом его голубых глаз, я подошла к пульту установки и усадила подопытного.

— Господи, Тэйт, — произнесла я дрогнувшим голосом, — ты уверен, что хочешь этого?

Он постарался улыбнуться, но от обычной искренности не осталось и следа.

— Кэт, ты выглядишь испуганной. Можно подумать, тебе предстоит умереть, а не мне.

Я приложила пальцы к его щеке. Кожа была теплой, как у меня. В последний раз! Тэйт вздохнул и слегка наклонил голову.

— Странно, правда? — пробормотал он. — Я помню, что когда-то не верил в вампиров. Не говоря о том, чтобы стать одним из них, да еще с помощью презираемого мною сына шлюхи. Улавливаешь иронию?

— Тэйт, тебе не обязательно через это проходить. Можешь отказаться, мы прямо сейчас все отменим.

Он еще раз глубоко вздохнул:

— Став вампиром, я буду сильнее, быстрее… И меня будет сложнее убить. Отряду нужен такой солдат, и тебе тоже.

— Только не говори, что делаешь это ради меня. — Мой голос задрожал. — Если это так, немедленно слезай со стола.

— Я сделаю это! — В его голосе чувствовалось напряжение. — И ты не сможешь меня отговорить, Кэт.

Приход Кости избавил меня от необходимости отвечать.

— Пора приступать, Котенок.

Я ушла в комнату этажом выше, куда поступали данные с видеокамер. Дядя уже сидел там и смотрел на монитор. Вскоре к нам присоединились Хуан, Дэйв и Купер. После того как Кости с грацией сильного хищника приблизился к Тэйту, я уже не могла отвести взгляда от экрана.

Дыхание и пульс Тэйта начали учащаться. Кости осмотрел его без каких-либо видимых эмоций.

— Парень, ты не сможешь получить то, чего так сильно хочешь, а с последствиями сегодняшнего решения придется мириться до конца дней. Спрашиваю в последний раз: ты хочешь этого?

Тэйт сделал глубокий вдох:

— Ты давно хотел меня убить. Воспользуйся случаем и приступай.

В следующее мгновение клыки Кости впились в шею Тэйта. Датчики зарегистрировали резкий скачок пульса. Тэйт вскрикнул и замер. Дэйв схватил меня за руку, и я, глядя, как мой возлюбленный длинными глотками пьет жизнь моего друга, в ответ стиснула его пальцы. Каждый глоток порождал под бледной кожей Кости сильное волнообразное движение… К тому времени, когда он поднял голову, писк датчика ЭКГ стал редким, затем почти прекратился — доносились лишь отдельные слабые звуки.

Кости слизнул капли крови с губ, вытащил нож и рассек себе шею. Приподняв безвольно висящую голову Тэйта, он прижал его рот к ране, но не опустил лезвие, чтобы та не закрылась.

Губы Тэйта шевельнулись, сначала едва заметно, а потом впились в рану с невероятной силой. Аппарат, снимавший электроэнцефалограмму, тревожно загудел. Затем Кости бросил нож, потому что Тэйт, закрыв глаза, сомкнул зубы на его вене. Кости придерживал голову Тэйта и даже не морщился, когда тот стал глубже впиваться в рану. Тэйт причмокивал и скрипел зубами. Так проходила минута за минутой, а удары его сердца становились все реже, пока… не наступила полная тишина.

Наконец Кости оттолкнул голову Тэйта от раны и на шаг отдалился от стола. Электроэнцефалограмма стала прерывистой, а на мониторе появилась сплошная ровная линия. Внезапно тело Тэйта содрогнулось, удерживавшие его зажимы скрипнули. Затем он обмяк на столе и неподвижно замер — мертвый, но готовый подняться.

Часы тянулись мучительно долго. Кости уселся на полу камеры, будто задремал, но я знала, что он не спит. Его взгляд время от времени возвращался к бездыханному телу Тэйта. Мне хотелось спросить, ощущает ли он изменения в энергетическом поле Тэйта. Говорят, регистрирующий импульсы мозга аппарат на это способен, а он орал без умолку. Наверняка Кости надоели писк и жужжание и хотелось разбить машину вдребезги.