Плохие люди

Едва парень, принесший эту весть, взглянул на Карла, тот понял все. Позже ему сказали, что Рон стрелял по окрестным домам, что полицейские сделали несколько предупредительных выстрелов, но Карл не хотел в это верить. Рон стрелял не в дома и соседей, а в то воображаемое нечто, которое приходило к нему из леса, что вторгалось в его сознание и привело беднягу к смерти. Конечно, любой здравомыслящий человек сказал бы, что это чушь, просто у Рона произошло помешательство от непомерного чувства вины. Но с тех пор Карл держался подальше от леса, окружавшего их дом, и ходил поближе к главной дороге. Все, что тревожило брата, могло преследовать и его. И Карл припомнил об инциденте, происшедшем через неделю или две после четвертой годовщины смерти Рона, когда у себя во дворе, вытаскивая припасы из своего фургона, Любей почувствовал, что кто-то наблюдает за ним из леса, из-за деревьев. Карл не стал паниковать. Он медленно опустил коричневые пакеты на землю, не отрывая взгляда от фигуры в лесу. Затем достал оружие, спрятался за грузовиком и прицелился в деревья.

Фигура была одета в серое и, казалось, светилась.

— Кто ты? — спросил Карл, подходя ближе.

Вдруг фигура взорвалась, искры полетели от нее во всех направлениях, на траву и деревья. И на Карла. Карл закрыл лицо рукой. Он чувствовал жжение этих искр, их движение. Когда он наконец опустил руку, перед ним ничего не было, лишь темнота и деревья, но что-то зацепилось за полу его пальто. Существо билось и ерзало, пока он наконец не освободил его.

Это оказался довольно крупный мотылек. Серый мотылек. Карл каким-то образом потревожил целый рой этих насекомых — единственное объяснение присутствия здесь странного существа. Возвращаясь к своему фургону, Любей вспомнил форму, которую принял рой насекомых, — она напоминала очертания женщины.

Все шло наперекосяк. Джо Дюпре, мерзкий коп, пристрелил Рона, но теперь он заплатит за содеянное. Ради возможности отомстить Карл решил даже рискнуть отправиться в леса. В конце концов он пойдет не один.

Карл посмотрел на часы, выругался от негодования и вернулся снова к починке фургона.

Первая лодка, которую вел Скарф, причалила в бухте Крей незадолго до девяти. Они едва видели остров через пелену снега, но Скарф знал, что делает. Без него они наверняка бы налетели на скалы и затонули, так и не увидев землю.

Молох подумал, что снег для них спасение: в такую погоду люди будут дома, что позволит им передвигаться с большей легкостью, но при этом велик риск того, что кто-то из них может потеряться и отбиться от остальных. К тому же, если кто-то остановит их, им придется чертовски трудно выкручиваться, пытаясь объяснить, почему они бродят здесь в такую погоду.

Но страхи Молоха сами собой развеялись, когда он ступил на твердую землю. Перед ним проносились образы и картины из его снов и каких-то неосознанных мыслей. Он видел скрытое от взора других. Припоминал названия каких-то деревьев и кустарника. Он был настроен на одну волну с окружающим миром.

Я знаю это место. Я его знаю.

Молох показал жестом Декстеру, Повеллу, Шеферду и Скарфу, чтобы они шли за ним. Тэлл ничего не сказал. Уиллард просто наблюдал за ними.

— Вы пока останетесь здесь, — велел Молох Уилларду и Тэллу. — Присмотрите за лодкой. Когда мы вернемся, надо будет быстро отчаливать.

И они пошли прочь, медленно пробираясь в снежном буране.

Водного такси еще не было видно с острова, когда Леони появилась за плечом лодочника. Дул пронизывающий ветер. И она и Брон вымокли и продрогли, на их плечах и головах лежал снег.

— И как мы причалим? — спросила Леони.

Лодочник пожал плечами:

— Худшее позади. Это проще. С этим справится и ребенок. Я могу причалить в любом месте. Док тоже подойдет.

Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. Она была симпатичной. Глядя на нее и Брона, лодочник подумал, что приятно видеть представителей разных рас счастливой парой. Он посмотрел на небольшой причал под крышей в надежде увидеть там полицейский «эксплорер», но его там не было. «Теперь в нем нет нужды, — подумал парень, — раз паром Торсона в доке».

— Вам нужно где-нибудь остановиться, ребята, в каком-нибудь мотеле, — сказал он, показывая направо. В мотеле было четыре комнаты, окна которых выходили на тропинку, ведущую к маленькой пещере в скале — убежищу, давшему название всему острову.

— Если никого не найдете в мотеле, загляните в бар. Джеб Баррис владеет обоими заведениями. Его дом позади мотеля.

Леони поблагодарила его и добавила:

— А здесь тихо.

— Да, похоже, поблизости никого.

Леони шагнула назад, подняла свой пистолет с глушителем и выстрелила лодочнику в голову.

Уиллард наблюдал за уходящими. Пещера КрейКаув была небольшим углублением в скале. Когда-то она спасла первых поселенцев, высадившихся на острове, и дала название этому клочку суши [6]. Бушевала метель, и Уиллард не различал береговых огней. Тропа вела вдоль каменистого берега. Он видел фонари уходящих — единственный знак того, что там есть какая-то дорога.

Во время переправы Молох сидел рядом с Уиллардом и сообщил ему, что он не пойдет с остальными.

— Ты не доверяешь мне? — спросил Уиллард.

Молох дотронулся до его плеча:

— Я беспокоюсь за тебя, вот и все. Возможно, тебе пришлось сделать чересчур много за последние недели. Просто я хочу, чтобы ты передохнул. А что касается доверия... Я не доверяю Тэллу. С ним я никогда раньше не работал. Если что-то пойдет не так и он попытается отчалить без нас, пристрели его, понял?

Парень кивнул, и Молох вернулся в каюту. Уилларду хотелось верить ему. Очень хотелось. И, возможно, он бы отбросил свои сомнения, если бы не Декстер. Когда они причалили и сошли на берег дружок Леони повернулся и глянул на Уилларда. Так в последний раз смотрят на опостыл евшего, но обреченного врага — даже с некоторым сожалением. Декстер, слыхано ли дело, улыбнулся Уилларду на прощанье.

Все пятеро медленно продвигались по тропе, то и дело поскальзываясь на свежевыпавшем снегу и натыкаясь друг на друга. Декстер забрался наверх раньше остальных. Повелл немного отстал от него. Молох, Шеферд и Скарф следовали сзади.

Декстер первым заметил человека. Он стоял в дверном проеме трехэтажной смотровой башни с узенькими окнами, поднеся руку в перчатке к козырьку кепки, чтобы лучше видеть подходящих людей. Сначала у Декстера было впечатление, что незнакомец строит ему рожу, дразня его, но потом он разглядел тяжелые веки, любопытство в глазах, слегка перекошенную челюсть и дал знать остальным:

— У нас неприятности.

Ричи Клайссен больше всего на свете любил снег. Он даже хотел разбудить Дэнни и позвать его с собой, но потом передумал. Дэнни маленький и не знает леса так же хорошо, как он. Ричи тихо оделся — натянул ботинки, куртку, теплую кепку с козырьком и перчатки — и вышел из дому. Маме он ничего не сказал. Она задремала перед телевизором, и он не захотел ее будить. Скорее всего, она бы все равно ему не разрешила, а ему так хотелось увидеть остров в снегу. Но вместо того, чтобы пойти напрямик через лес, он держался вдоль дороги, пока не дошел до берега.

Ричи никогда не боялся в лесу. Сам того не осознавая, он был очень чувствителен к опасности и угрозе в любой форме. Именно поэтому с ним никогда не происходило несчастных случаев — ни в стычках с мальчишками постарше, ни однажды, когда они с мамой поехали в Портленд и какой-то старик пытался заманить его в темную аллею, пообещав книжки с комиксами. От него вместе с запахом нечистого белья и грязи исходила угроза, поэтому Ричи бочком, бочком ушел, одной рукой придерживаясь за стену и наблюдая, не станет ли старик преследовать его.

В лесу было все иначе. Там было безопасно. Нет, конечно, там был кто-то, но Ричи верил, что этот некто не причинит ему вреда. В лесу пахло так, как и должно было пахнуть, — сосной, опавшими листьями и испражнениями животных. А еще там царили тишина, умиротворенность и спокойствие, что и рождало в Ричи чувство защищенности, будто кто-то старший и мудрый присматривает за ним, как миссис Арбинот в детском саду, прежде чем мальчика изолировали от других детей и отдали в специальную школу в Портленде. В школе ему нравилось. У него там впервые появились друзья, настоящие друзья. Он даже целовал девочку Эбби и вспоминал с нежностью, какие чувства она у него вызывала и как он вынужден был отдалиться от нее, чтобы побороть растущий дискомфорт.