Ведьмина охота

И вот я снова в помещении, похожем на морг, скорее всего, это он и есть. Правда, его не сравнить с тем, где меня раньше хотели освежевать, тут все сверкает, чистота идеальная, а секционный стол не из мрамора, а из материала, похожего на пластик. Меня пристегнули наручниками к стулу с высокой спинкой за руку, оставив вторую свободной. Жалею, что в волосах нет шпилек или «невидимок», а то бы попробовала поковыряться в замочке наручников. Хорошо, что не раздели донага, чтобы не терять время, когда явится специалист со скальпелем. Вот тогда мне конец, а пока есть надежда, правда, только на чудо.

Илона сумела спрятаться, не могу даже представить себе, где она. Возможно, в замке имеются известные ей потайные помещения. Предположение не совсем фантастическое, здесь она неоднократно бывала в своем времени. В Средневековье войны и набеги с целью наживы были частыми и к тому же внезапными. Хозяева замков сооружали потайные помещения и подземные ходы, надеясь в случае чего успеть скрыться. Ведьма советовала мне спуститься в подвал, теперь я здесь, хоть и не по собственной воле. Возможно, сейчас раздвинется стена и в помещение войдет моя спасительница Илона с ореолом вокруг головы.

Тут мне в голову пришла мысль: вдруг на это и рассчитывает коварный Янош? Прицепили меня здесь, словно подсадную утку, и наблюдают через скрытую видеокамеру, ожидая, когда Илона явится меня спасать. Но она не менее коварна и хитра, чем он, и вряд ли мне стоит рассчитывать на ее помощь.

Дверь открылась, но появился Янош, а не Илона. На этот раз он был в хирургическом одеянии, резиновых перчатках, но со спущенной с лица маской.

— Приближается к концу время твоего пребывания здесь. — Янош излучал радушие, словно собирался напоследок сделать мне царский подарок.

— Я не знала, что вы хирург. Скрывали талант, прикидываясь мелкой сошкой! Или решили на мне потренироваться?

— Должность завхоза в больнице не такая ответственная, к тому же я не был на виду. Диплом хирурга у меня есть, не переживай.

— Даже в последние минуты жизни меня, как женщину, мучает любопытство. Какое отношение к вам имеет Мартин Леонидович и где он сейчас?

— Ха-ха! Думаешь, он белый и пушистый, я его убил и труп спрятал?

— Если честно, то да! Откуда вы узнали, что я пряталась в загородном доме Мартина Леонидовича?

— От него самого. Он мой сводный брат, мы вместе учились в медицинском, только я должен был закончить его на три года раньше, чем Мартин, но вышло так, что он получил диплом первым. После окончания вуза мы поддерживали отношения на уровне «как твое ничего?».

— Затем вы решили облагодетельствовать брата, взяв в свой бизнес.

— Именно так, но это случилось недавно. Долго к нему присматривался. Загородный дом, где ты пряталась, — мой, только оформлен на Мартина. Я сначала приручал его, прививал любовь к деньгам, дорогим вещам, автомобилям. Ну и без женщин не обошлось, он большой их любитель. Когда я убедился, что он жизнь без роскоши не представляет, потихоньку вовлек его в бизнес. Он хороший хирург-трансплантолог, делает здесь операции по пересадке. Догадывается, что органы, с которыми он работает, получены незаконным путем, но лишних вопросов не задает. Я устроил его на работу в психбольницу для того, чтобы он все время был у меня на виду. О том, что одинокие больные умирали в силу необходимости, а не вследствие болезни, он не знал и этим не интересовался. Мне было достаточно одного Феликса Марковича. Он подбирал сердечные препараты и определял их дозу, чтобы при вскрытии это выглядело как смерть от инфаркта миокарда.

— Выходит, вы использовали Мартина втемную.

— Сначала — да, но убийства Сони и Феликса его встревожили, и он забеспокоился еще больше, когда я сказал, что ему надо уволиться.

— Зачем?

— Тогда, если бы начали копать серьезно, подозрение пало бы на него. Милиции надо было бросить кость, чтобы она успокоилась. Но покинуть больницу Мартину пришлось раньше, после твоего похищения из загородного дома и последовавших затем событий. Все указывало на Мартина, даже алиби на ту ночь, когда были убиты Соня и Феликс, у него не было. Когда накрыли похоронную контору и спасли тебя, выписали ордер на арест Мартина, но мне удалось вовремя его предупредить. Ему пришлось скрыться, и более безопасного для него места, чем клиника, не нашлось. И мне спокойнее, теперь он отсюда ни на шаг.

— Мартин специально сообщил вам, что я прячусь в загородном доме?

— Нет, проговорился, не подозревая, что меня очень интересует твоя особа.

— Он знает, что я здесь?

— После того как ты устроила тут тарарам, думаю, что да. Твои органы часа через два он пересадит клиенту. Как только клиента доставят сюда, я займусь тобой. У меня есть к тебе финансовые претензии: из-за тебя я понес убытки, лишился прекрасного загородного дома. Даже твои органы не смогут покрыть мои потери. — Он улыбнулся нехорошей улыбкой.

— Зачем вам нужно было то похоронное бюро? Ведь, как я понимаю, ваш основной бизнес — это клиника.

— У меня есть в разных городах несколько точек, связанных с похоронным бизнесом, и они приносят серьезные деньги. Благодаря им у меня появились средства на создание этой клиники, замкнувшей цикл. Теперь не нужно рисковать, давать взятки, чтобы переправить органы и другой материал за границу. Клиенты сами приезжают сюда для пересадки органов. Похоронное бюро с моргом, чтоб ты знала, — это весьма доходное предприятие. Закапывать трупы в землю или сжигать — непозволительная роскошь. Кожа для пересадки, сырье для восстановления грудных желез, имплантирования пениса, ортопедии, изготовления стоматологических имплантов, хирургический клей из измельченных костей, сухожилия взамен порванных и многое другое. После пересадки роговицы слепые прозревают, после имплантации «подержанных» сухожилий и связок хромые начинают ходить.

— Только вы забывали спрашивать разрешения у родственников покойных.

— Договариваться — значит выкладывать кругленькую сумму, что отражается на прибыли, к тому же нередко я получал отказ. Ничего, скоро будет принят закон о презумпции согласия [16], который позволит делать это на законных основаниях.

— Для вас открываются большие перспективы! — съехидничала я.

— Это будет Клондайк с неисчислимыми сырьевыми ресурсами. Нефть, другие полезные ископаемые исчерпываются, а это сырье постоянно восполняется, пока существует человечество!

В зал вошла медсестра лет сорока в хирургическом одеянии. У нее властное лицо, в руках — несколько полупрозрачных контейнеров для органов. Для моих! Мне стало дурно, перед глазами все поплыло, трудно было дышать, словно оказалась в высокогорье.

— Мартин отказывается делать операцию клиенту. Сказал, что не возьмет в руки скальпель, пока с вами не поговорит, — пожаловалась медсестра.

— Вот ублюдок! Где он?!

— Ушел в свою комнату. Закрылся и что-то там бурчит — не разобрать. Я пыталась с ним поговорить через дверь, но он не отвечает. Только какие-то всхлипы, вздохи. По-моему, у него что-то с головой.

— Я знаю, как ему вправить мозги. Если будет упрямиться, пожалеет! — Последнюю фразу он произнес столь зловещим тоном, что мне стало ясно, чем грозит Мартину дальнейшее непослушание.

— Начинай без меня, Кристя. — У меня внутри все похолодело — я поняла, что это относится ко мне. — Не спеши, я не хочу пропустить главное. Возьми ключ от наручников.

— Я поняла. — Кристя заулыбалась и опустила ключ в карман халата. — Начну с извлечения суставов конечностей, потом займусь роговицей. Так что она тебя дождется, оставаясь в сознании.

Я непроизвольно затряслась, как эпилептик, и то ли что-то прохрипела, то ли всхлипнула, хотя было желание заорать от ужаса. Янош окинул меня довольным взглядом. Мне припомнилось: он считает, что, если донор испытывает страх, это благоприятно влияет на состояние органов для пересадки.

— Где Николай? Почему он не пришел с тобой?